Замок на песке. Колокол - Айрис Мердок

class="p1">– Перестань. Обои запачкаешь. Почему же, я понимаю. Ты придумал себе сентиментальные чувства к этой девушке. Прекрасно. И в этом нет ничего непоправимого. Но как бы там ни было, сейчас ты должен остановиться. Твой собственный здравый смысл должен подсказать тебе, что делать и как поступать. – Нэн с удивлением обнаружила, что слова, ею сейчас произносимые, не так уж новы. Схема всегдашних разговоров с мужем не исчезла. Оказывается, и с этой ситуацией можно справиться так же легко, как она справлялась со всеми прошлыми. С чувством облегчения ощущала свое превосходство над ним. Неуправляемый кошмар завершился.

– Я не могу остановиться, – глухо ответил Билл, по-прежнему глядя на ковер.

– Ах, оставь. Ты заварил эту кашу, тебе и расхлебывать. Подумай, Билл! Очнись и посмотри на мир вокруг. Ну допустим, я тебе безразлична, ну допустим, тебе все равно, что эта девица едва старше Фелисити, но хоть немного подумай о своей репутации, ты ведь учитель. Подумай об этой своей драгоценной партии. Твое увлечение вскоре пройдет. Но ты сам себе причинишь массу хлопот.

– Я люблю эту девушку, Нэн. – Он взглянул на нее, но не выдержал и опустил глаза.

– Если бы ты только знал, как ты смешон сейчас! Да взгляни на себя. Поди посмотри на себя в зеркало. Неужели ты всерьез считаешь, что у тебя может быть роман с этим смазливым, взбалмошным мотыльком, с этой легкомысленной француженкой, годящейся тебе в дочери? Не строй из себя глупца, и так уже вполне достаточно. Если эта взбалмошная девочка привязалась к тебе на минуту, то, может, просто из-за того, что у нее умер отец.

– Я об этом думал.

– Я рада, что ты думал. – Она громко икнула, но сделала вид, что это кашель. – Теперь подумай еще раз, откажись от встреч с этой девушкой… и больше не будем возвращаться к этому разговору. Скандала я не хочу, ты прекрасно понимаешь.

– Я не могу отказаться от встреч с ней. – Он по-прежнему прислонялся к стене с усталым видом.

– Да прекрати эти бредни! Ты прекрасно понимаешь, что выбора у тебя нет.

– Нэн… как ты узнала?

– Дети говорили по телефону, а я подслушала.

– Узнали детишки, пронюхали… о господи!

– Не надо так говорить. Уж они-то ни в чем не виноваты, ведь так? И они никому не рассказали. Очень надеюсь, слухи еще не поползли. Кто-нибудь еще в курсе твоего маленького увлечения?

– Может, Демойт догадывается. И Тим знает.

– Тим знает? – Она откинулась на подушки. Чувство ужасной усталости охватило ее, и с нею вернулась дурнота. Силы, поддерживавшие ее во все время разговора, вдруг иссякли, и она осталась лежать тяжелая и безвольная. Она поняла, что несчастье рядом. Она не хотела быть несчастной, но несчастье подкарауливало ее. Ей захотелось покончить с этим разговором.

– Уходи, Билл. Ты знаешь, что тебе надо делать, вот иди и делай.

Он нерешительно остановился в дверях.

– Так ты останешься здесь? Может, принести чего-нибудь?

– Нет, иди. Иди в школу и не возвращайся как можно дольше. Я отдохну и уеду в Дорсет.

– В Дорсет? – встревоженно спросил он. – Не лучше ли остаться здесь?

– Следить за твоим поведением? Нет, Билл, я тебе полностью доверяю. Я не хочу испортить отдых Фелисити… и не хочу, чтобы начали судачить, с чего это она вдруг вернулась. Я уеду, а ты все сам уладишь.

– Но…

– Да иди же! Я устала, устала от тебя. Иди. Я напишу из Дорсета. – И повернувшись спиной, она уткнулась лицом в подушку…

Она слышала, как Билл сделал несколько шагов по комнате, как будто собрался подойти к ней. Потом, очевидно, передумал, повернулся и вышел. Через минуту хлопнула входная дверь. Нэн еще немного полежала, затем поднялась, пошла в кухню, и там ее стошнило.

Глава 13

Было воскресенье. Мор сидел на своем месте в школьной часовне. Все знали, что он не придерживается никакой религии. Тем не менее он считал своим долгом, как школьный наставник, присутствовать на проводимых Эверардом воскресных вечерних службах. Вместе с англиканцами, а их среди питомцев Сен-Бридж было большинство, эту церемонию посещали и остальные ученики, независимо от вероисповедания. Часовня представляла собой обширное продолговатое строение, со стенами линялого кремового цвета, чем-то напоминающее приходскую церковь. Собравшиеся сидели на довольно удобных новеньких деревянных стульях. Алтарем служил большой стол, украшенный цветами. Примерно такой же вполне мог украшать приемную какого-нибудь преуспевающего сельского врача. По обе стороны алтаря уходили вверх узкие неоготические окна, застекленные обычным стеклом, и поэтому видно было, как снаружи, среди веток, с чириканьем порхают птички. Над алтарем висело простое распятие; низкий деревянный заборчик, после службы убираемый одним из старших учеников, отделял алтарь от нефа. Шаткое сооружение из светлого дуба, к которому вела пара столь же непрочных ступенек, возвышалось сбоку от алтаря, служа Эвви кафедрой, с которой он сейчас читал проповедь.

Часовня была освящена как англиканская. И каждый день, на чем настаивал Эверард и чему неприкрыто противился Пруэтт, в семь вечера в обычные дни и в восемь вечера в воскресенье проходила месса, и отправлял ее либо сам Эвви, либо местный священник, либо его помощник. По воскресеньям большая часть учеников эту церемонию, как правило, посещала, но в будние дни, особенно накануне конфирмации, ревностных христиан оказывалось совсем немного. Мор знал, что иногда и вовсе никто не является, кроме Эвви и Бладуарда. Частенько мысленно он представлял эту унылую церемонию. Его нонконформистское воспитание, с годами нисколько не потускневшее, делало его жестоким противником такого попустительства. К тому же Эвви, предлагающий вкусить кровь и плоть Христову одиноко стоящему Бладуарду, – в этом ему виделось что-то издевательское и, непонятно почему, жутковатое.

Мор расправил ноги. Его не отпускало томительное беспокойство. Эвви говорил уж очень долго и, кажется, не собирался завершать. Недавно он загорелся идеей прочесть ряд проповедей на тему популярных пословиц. Была прослушана проповедь на основе пословиц: «Нет худа без добра», «У семи нянек дитя без глазу», а проповедь на тему «Не всего можно добиться силой», по слухам, была уже на подходе. Сегодня за основу было взято высказывание «Бог дарует тем, кто сам умеет взять». Эвви начал, как обычно, с небольшой присказки.

– Когда я был ребенком, – сказал он, – то фразу «сам умеет взять» понимал как «Бери что понравится!», то есть я думал, что Господь помогает ворам и вообще людям, которые берут без разрешения что захотят. – И Эвви с увлечением начал растолковывать этот пункт.

Младшие школьники, по крайней мере те из них, кто слушал и понимал, о чем идет речь, захихикали. На лицах старших, наоборот, появилось отстраненно-озабоченное выражение,