Оранжевое лето - Яник Городецкий

— Именно ты. Ты же сам сказал, что букет не от меня, а от тебя. Я бы выбрал, но не будет ли это свинством? — Дэм улыбнулся. — Я помогу. Вот смотри. Можно, например, взять три вот таких… на длинной ножке. Прикольные.

— Это розы, — пристыдил я Дэма. — Ты чего?

— Ну, что? Я же не знаю точно. Ну пусть, розы. Только не такие темные. Чего они как траурные… Вот. И травинку какую-нибудь туда…

Кончилось тем, что Дэм составил весь букет сам. Я только кивал в знак одобрения, а мальчишка внимательно следил за продавщицей, умело добавляющей в новоиспеченный букет что-то подходящее, и контролировал весь процесс. Прозрачную пленку он забраковал, сказав, что она слишком свадьбешная. Я отвернулся, чтобы Дэм не видел, как мне хочется рассмеяться. Белая упругая бумага ему не понравилась тоже. Мальчишка упрямо твердил, что она вообще сюда не подходит. О том, что она похожа на кулек для семечек, он умолчал, хотя на языке вертелось. Я посмотрел на часы. Была уже половина одиннадцатого, но Дэм был слишком увлечен букетом и не следил за временем. В конце концов он отмел все ленточки и упаковки и попросил завернуть цветы в газету.

— Потом ты ее снимешь. Пускай он будет вообще без всего, так даже лучше, — решил мальчик. Он очень гордо вручил букет мне. Чувствовал он себя прекрасно, его не смущали даже пристальные взгляды столпившихся рядом покупателей и продавцов. Кто-то попросил Дэма помочь с выбором букета и ему, но мальчик напустил на себя крайнюю серьезность и сказал, что очень торопится.

— У молодого человека весь день распланирован, — убедительно объяснил я. — Ни пробела в органайзере. В половине второго у него встреча с итальянскими дизайнерами.

Дэмиэн чуть не умер от смеха, он выходил из магазина, согнувшись и держась за живот.

— Зачем ты это наплел? — еле выговорил он, булькая от смеха.

— А что? Они тебя так сразу зауважали.

Несколько метров мы прошли спокойно. А потом Дэмиэн подобрал с земли кусок кирпича и бросил в сторону гаража под чьи-то страшные угрозы, перемешанные с бранью.

— Зачем ты так?

— Да… Это гараж Шитикова сына, нашего директора… Такой типчик, гаже некуда. В гимназии как-то слух был, что он человека прибил. Он вообще сволочь, ты знаешь, он бы смог. И, конечно, ему ничего за это не было. А мне один пацан рассказывал, что у него сестра с ним в одном классе училась. И у них была своя банда, они ее даже как-то называли, так сопливо, вроде "Клыкастые волки". Или тигры. Что-то в этом роде. И никому прохода не давали.

— И что, никто никогда не жаловался?

— А кому? Шитику, может?

— Зачем ему? Выше. Куда там, не знаю… Но если бы мне было надо, я бы узнал и пошел. И рассказал бы все. Поперли бы вашего Шитика с работы.

— Да сто раз бы поперли, — усмехнулся Дэм. — Если бы у него связей не было. Они же там все, как сицилийская мафия. Крутые, все могут. Могут и замочить… Вот потому я и не хочу там учиться. Все говорят — престижно, дорого. Клево. А где там клево, я не видел. Парты каждый год меняют, да. В столовой жрут там какие-то деликатесы… Я по правде вообще там не питаюсь. Пускай подавятся икрой своей. Нет, ну их на фиг. Скажу Райану, что не хочу так больше. Итан, а ты поможешь мне? Я не знаю, какие там документы надо. Как вообще можно записаться в другую школу. Я не умею.

— Думаешь, я знаю? Тебе Лин поможет. Она же отдаст Эвана в подготовительную группу. Вот с ней пойдешь и все узнаешь.

— Да. Пойду, а то сил больше нет. Только и прикольно, что форма интересная. И то бесит. А экзамены вообще ерунда. Я и так их сдам, правильно? Представляешь, вот учится в этой гимназии какой-нибудь пень. Поступит он в какой-нибудь суперинститут. Спрашивается, кто в этом сомневался, что его туда не пропихнут? Зачем вообще такое придумали? А знаешь, сколько там стоит месяц учиться? Я скажу, упадешь. Надо рвать когти оттуда. Нет, не могу я так больше.

— Поговори с Райаном, Дэм. Он правда хочет, чтобы тебе было хорошо. Чтобы тебе было по жизни легко. Он уже очень много для этого сделал. Может, подход у него специфический. Но он тебя все равно любит, ты у него один.

— Кстати не один, — вспомнил Дэм. — Он как-то говорил, что был женат. А у его жены был сын. Свой, не его. Больше ничего не сказал. Странно, да? Он у них никогда не бывает и вообще об этом молчит. Вот только сказал один раз, и все.

— Откуда ты знаешь? Может, он ездит к ним.

— Он бы мне сказал. Нет, Итан. Он все улаживает все вопросы с банком. Что-то у него не клеится в последнее время. Злится… Если бы я в этом еще что-то понимал, а я чистый ноль. Райан раньше часто говорил, что я вырасту и продолжу эту ерунду. Я сказал, что никогда. Что я лучше выберу нормальную работу и семью. Чтобы мою машину не взорвали потом.

Дэмиэн замолчал. Молчал и я.

Я отдал букет Дэму, а сам крепко ухватил велосипед и понес его на второй этаж. Дэм хотел помочь и взять велосипед за багажник, но я отмахнулся.

— Он совсем легкий, как пушинка. Букет не помни.

Я встал перед железной голубоватой дверью и вздохнул. Сейчас мне предстояло произнести длинную речь на тему появления велосипеда. Я набрался смелости и позвонил, потом снова вспомнил, что звонок не работает и постучал в дверь барабанной дробью, как Дэм. Я попытался пригладить растрепанные волосы, но ничего не вышло.

— Итан! Привет. А мы уже вас… Это что? — Лин приветливо улыбнулась, но увидела велосипед, и ее лицо приобрело скорее мрачное выражение. Я тоже посмотрел на новенькое блестящее седло.

— Это тебе… То есть наоборот. Это Эвану. Вот это тебе, — я отобрал у Дэма букет. — Блин, развернуть забыли…

Я аккуратно снял газету и передал ее Дэму. Мальчик шумно скомкал ее, не отрываясь от этой интересной сцены.

— Какой красивый… Спасибо. Спасибо, Итан, — улыбнулась Лин, а я опустил глаза и колупнул пальцем седло, чем сильно насмешил Дэма.

— Да уж, Лин. Дождаться от него таких же красивых слов не получится, — пошутил мальчик. — Но он хотел сказать, что дарит самый красивый букет самой красивой девушке. Вот.

Я покраснел. Что же, верно…

— Именно это я и хотел сказать, — кивнул я.

— Спасибо, — засмеялась Лин. — Это правда потрясающий букет. Но Итан, договорились же, что никаких велосипедов…

Из своей комнаты выскочил Эван. Похоже, он слышал слово "велосипед", потому что примчался на невероятной скорости. На щеках у него были нарисованы кошачьи усы. Он заметил велосипед сразу и восхищенно смотрел на него, не в силах поверить в такое счастье.

— Вот это да, — наконец сказал он. — Это мне?

— Конечно тебе, кому еще, — весело сказал Дэм. — От Итана и от меня на день варенья. Досрочно.

— Ничего себе… Спасибо. А откуда вы узнали, что мне нравится этот?

— Ты же мне сам показывал вчера! — напомнил Дэмиэн и засмеялся. — Что это у тебя на лице?

— Это я сам нарисовал! Я тигр! Мам, а можно я нарисую еще полоски?

Девушка устало посмотрела на усатого сына и покачала головой.

— Когда ты уже успел это нарисовать? Смывай, пойдем на улицу.

— Точно! — обрадовался Дэм. — Будем учить тебя кататься!

— А стена?

— А что ей сделается? Потом раскрасим.

— Ох уж, раскрасим, — недовольно протянул я.

— Заходите… Мы соберемся, и пойдем. Это чудовище еще отмыть надо.

— Они легко смываются, — успокоил Эван Лин. — Я сейчас. Ну а вечером можно я нарисую еще полоски?

— Посмотрим…

— Ты все время так говоришь! И это всегда значит "нет"!

— "Посмотрим" всегда значит "посмотрим". Эван, а мне Итан цветы подарил. Посмотри, как красиво.

— Я видел, — крикнул мальчик из ванной. — Поставь их на кухне! Пускай они там стоят. Они к кустам подойдут. А потом и к парку!

— Они завянут до парка, — не согласился я.

— Если ты поторопишься, не завянут, — справедливо заметил Дэм. Лин поставила букет в прозрачную вазу в красивую шашечку. Но на кухне цветы ставить было негде, и девушка пристроила их в комнате Эвана на столе.

— Удивительный букет, — еще раз сказала она, и Дэм тайно возгордился собой. — Ладно. Пойду отскребать это чучело. Эван, где мыло?

— Упало.

— Куда оно упало?

— Под машинку стиральную. Мам, больно…

— Так смой его, не будет щипать.

— Вода горячая…

— Как это горячая? Нет холодной воды?

— Нету… Мам, смой его, больно!

— Только что же была, я в вазу наливала! Сейчас, подожди, — Лин быстро принесла из кухни новый голубенький чайник и вымыла Эвану лицо. Мальчишка фыркал и мычал, мыло больно щипало ему глаза.

— Все? Не больно?

— Вроде нормально… Мам, а мыло-то под машинкой.

— Замечательно. Я его не достану.

— И я не достану… А что же мы, будем без мыла?

— Ну что ты придумал? Что у нас, мыла в доме нет?

— Я не знаю.

— Одно есть точно, — сказал Дэм. — Под машинкой.

Усы так и не отмылись с лица Эвана полностью, но их уже не было заметно. Я спустил велосипед вниз и протянул руль Эвану.