Обычная магия 3 - Андрей Волковский

Мгновенно промёрзло всё: кожа, мышцы, кости, кровь в венах. Как холодно. Невыносимо.

Ты замёрзнешь. Ты не справишься. Ты умрёшь.

Он один в ледяном плену. Что делать? За что зацепиться сознанием, когда сами мысли замерзают в покрытой инеем голове? Ледяная корка покрывает глаза — и ничего не видно, уши — и ничего не слышно, губы — и ты больше никогда никому ничего не скажешь. Ты останешься в этой метели навсегда.

Почему-то рука не двигается. Что там? А, у него на руках мальчик. Илюша, Регинин сосед. И он, Руслан, должен вынести мальчика отсюда. Шаг за шагом заставляя двигаться непослушное тело. Вперёд.

Он вынес мальчика. И Регина потом поила его чаем. Он вышел из той метели.

Снег прекратился. Пальцы, сжимающие ручку, покрылись инеем. Скоро ли там Бьёрн закончит?

Руслан огляделся, ища наставника, но вместо знакомой фигуры увидел могильную плиту. Сердце пропустило несколько ударов — и забилось, как сумасшедшее. Что это?! Что?!

Сколько бы раз ты ни выплывал и ни выбирался из метели, ты умрёшь. И твой наставник. И родители. И друзья. Девушки, которым ты дорог. Люди, которых ты спасал.

Всё напрасно.

Тебе не справиться. Все смертны. Чтобы ты ни делал, ты проиграешь.

Рядом с могильной плитой Бьёрна медленно поднимались другие плиты. Руслан старался не смотреть, но замечал имена родителей и Регины, Славика и Кобры, Тимофея Валерьяновича и Виктора Иннокентьевича, Лазарева, Ольги Викторовны, Лёни, Максима Кошкина, Антона Иваныча...

Плит становилось всё больше, и Руслан чувствовал, что сходит с ума.

Ты проиграл. Вы все смертны.

Но Бьёрн убивает змеёвку, пытающуюся съесть Юлю, и изгоняет гадючью мать из мамы Славика. Руслан выносит из метели Илюшу и вытаскивает из кафе-придорожня Маргариту. Они с наставником останавливают голема из кладбищенской земли. Видящие в университете не дают вырваться потрошителю.

И Сторож стирает дату смерти Бьёрна.

Смерть нельзя победить, но можно отсрочить. И этот мужчина в такси, захваченном “келпи”, умрёт не сегодня.

Руслан дышал как загнанная лошадь и смотрел на потёртую дверцу такси. Она открылась. Открылась.

Его хлопнули по плечу, и знакомый голос сказал:

— Ты молодец, ученик!

Он с трудом сглотнул и повернул голову. Рядом стоял живой и здоровый Бьёрн. Улыбался. А перед ним светились знаки, образуя тонкие ленты и оплетая машину.

— Теперь “келпи” дождётся “спецов”. Давай мужика вытащим.

Руслан кивнул, продолжая придерживать открытую дверцу. Бьёрн сунулся в салон.

— Живой. Без сознания, но живой. Медиков я уже вызвал.

Наставник начал аккуратно выволакивать мужчину из такси. Руслан помог, и они отнесли пострадавшего к своей машине.

Вдали послышались многоголосые сирены.

Ещё одна жизнь продолжится. И это его, Руслана, работа.

Долги

29 октября

Преследователя Руслан заметил, выходя из торгового центра. Крепкий мужчина с незапоминающимся лицом шёл следом за Русланом и смотрел прямо на него.

Незнакомый. Никаких существ вокруг мужика нет. На лице с какими-то смазанными чертами застыло выражение решительности. Потенциальный клиент? Не похоже.

Выглядел мужик зловеще, но левый глаз не болел и не слезился, так что, наверное, всё в порядке.

Руслан остановился возле киоска “Новости”, поджидая незнакомца. Последняя неделя октября выдалась холодной, но сухой. Ни снега, ни дождя — только пронизывающий ветер днём и ночью. Руслан спрятался за киоск, и ветер не бил его, а лишь завывал и свистел рядом.

Мужчина подошёл. Вблизи Руслану показалось, что он где-то видел этого человека, но он не смог вспомнить, где именно.

Человек протянул руку с зажатой в ней открыткой и молча уставился на Руслана. Тот осторожно взял открытку и поздоровался. Мужик не ответил.

Руслан опустил глаза на кусочек картона. Вместо цветов и тортиков на открытке была изображена зажжённая свеча на чёрном фоне. Руслан перевернул открытку. Сзади красивым почерком было написано:

”Есть дело. Приходи один”.

— Сторож приглашает? — понял Руслан.

Мужик кивнул. Вроде бы это был не тот человек (и человек ли он вообще?), что приносил им с Бьёрном приглашение в прошлый раз, когда Сторож позвал их ловить длани. А впрочем, не всё ли равно?

— Хорошо. Идём.

Интересно, что Сторожу нужно на этот раз? Руслану было страшновато и очень любопытно. Он шёл за посланником и пытался угадать, но скоро бросил это дело. Всё равно ведь не угадает.

На кладбище они пришли удивительно быстро. Насколько помнил Руслан, от торгового центра, где они встретились с посланником, до городского кладбища надо было минут сорок ехать на маршрутке, а потом ещё и пройтись с четверть часа. Но сейчас, по его ощущениям, они добрались до места назначения минут за десять. Определённо, это какая-то магия.

На кладбище было тихо. Ветер как будто не решался врываться сюда. Руслан покосился на ворота, а когда повернул голову, рядом никого не было. Он огляделся. Осеннее солнце золотило надгробия и оградки, редкие кусты с облетевшей листвой и Сторожа, стоящего в паре метров от Руслана.

— Здравствуй, — негромко сказал хозяин кладбища.

Его синие пронзительные глаза притягивали, и в то же время хотелось спрятаться от этого жуткого взгляда, отойти подальше, затаиться и сидеть тихо-тихо.

Руслан встряхнулся, отгоняя нахлынувшую робость, и ответил:

— Добрый день.

Ему показалось, что Сторож одобрительно кивнул, но скорее всего именно показалось.

— Мне нужна услуга. Часть долга прощу, если справишься, — хозяин кладбища усмехнулся.

— Что нужно делать?

— Нужно избавиться от плакальщицы. На моей земле завелась эта пакость! — в голосе Сторожа послышалось возмущение, но Руслан не мог отделаться от ощущения, что это возмущение неискреннее, нарочитое — специально для него.

Сторож продолжал:

— Я и сам могу от неё избавиться, но у человека выйдет безопаснее, скажем так. Ну что, берёшься?

— Да, — кивнул Руслан.

Наверное, по уму следовало бы сначала расспросить об этой плакальщице поподробнее, но простой обмен репликами со Сторожем выматывал и выжимал все силы. Руслан уже ощущал, как начинает гудеть голова, как леденеют пальцы в плотных перчатках и немеют ноги.

— Хорошо, — сказал Сторож. — Походи тут, подожди. Как люди появятся, увидишь и плакальщицу. Срок тебе на работу — сутки. И помни — это только твоя работа.

Он развернулся, собираясь уходить, но Руслан, преодолевая леденящую слабость, спросил:

— А если я не успею?

— Лучше бы тебе успеть, — покачал головой Сторож.

— А