Неудавшееся ограбление - Евгений Владимирович Степанов

меня взглядами. И тут же навстречу мне попался Тёма. В руке он что-то нёс, замотанное в чёрный полиэтиленовый пакет.

— Это правильно, — Тёма указал на бутылку в моей руке. — Пусть думают, что мы бухаем. Тебе холодно?

— Не понял.

— Половина бутылки пустая. Частенько согревался? Так и до дома не донесёшь.

— Да ну тебя.

Мы прошмыгнули в парадную и влетели на мой этаж. В квартире Тёма показал, зачем ему так срочно понадобилось ездить в гараж. Эта оказалась пара пистолетов с глушителями.

— Это я ещё в ангаре прихватил, — ответил Тёма на мой молчаливый вопрос. — Мало ли. Вдруг пригодится.

Я сделал хлебок из бутылки.

— Меня подожди, — Тёма полез в пакет за пивом. — Кружки где?

Я поставил на стол две кружки. Тёма покосился на меня с подозрением.

— Не боишься мешать?

— Тех, в джипе, боюсь, мешать — не боюсь, — ответил я, ни фига не спокойным голосом.

— Короче так, — начал Тёма и тут же осёкся, видя, как я выливаю в свою кружку, наполненную пивом, остатки водки.

— Ну, ты продолжай-продолжай, — произнёс я и поднял свою кружку. — Ну, что. За нас с вами, за х… с ними?

— Ну-ну, — Тёма чокнулся со мной. — Продолжаем, — Тёма стёр с губ пивную пенку. — Короче, гасим двоим. Их же там трое? Я кивнул.

— Гасим двоим и берём третьего. На ихней же машине мы вывозим его в лес и там ведём допрос.

— А дальше?

— А дальше, смотря, чё он нам скажет. Ты готов?

— Подожди, — я допил остатки ёршика. — Теперь да.

— Пошли. На первом этаже, перед закрытой дверью парадной, мы остановились.

Глушители стали навинчиваться на стволы.

— Ну, — выдохнул я. — С Богом…

Дверь парадной распахнулась. Мы с Тёмой вышли во двор. Водитель джипа в этот момент вышел из машины. Очень даже к стати.

Первая же пуля сразила его. Это была Тёмина мишень. Моя же сидела в машине на переднем пассажирском сидении. Я направил ствол на джип и нажал на курок. Даже не смотря на моё подпитие, жертва была на мушке, и уже была приговорена, но что-то пошло не так. А именно то, что лобовое стекло джипа оказалось пуленепробиваемым.

Пуля только звякнула перед самым носом мужика в фонтане искр и скрылась где-то в темноте. Сам мужик отложил кирпичей, но не более.

Я повторил попытку раз пять. И все эти разы пули бились о стекло почти в одном месте, но не пробивали его. Мы с Тёмой переглянулись. И в этот момент пассажирская задняя дверь распахнулась. Мы бросились в разные стороны. Две соседские машины стали укрытием для нас. Джиповские оказались тоже не мирными автолюбителями. Сразу же в нашу сторону полетели пули. Вот только стволы у них были без глушаков. Красота. Шум перестрелки поставил на уши весь дом. Благо она была скоротечной. И вот всё бы ничего. Но только я высунулся из-за машины, как тут же меня отбросило в сторону сильным ударом. Я сперва даже не понял, что это. На меня полетели осколки стекла, и завизжала эта противная сигнализация. Тёма бросился ко мне.

— Ты чё? — спросил он испуганно. — Пулю поймал?

— Чё? — я и сам не понял вопроса. — Да хрен знает. Тёма тут же стал меня осматривать. Порванным оказался карман брюк.

Я запустил в него руку и нащупал какие-то осколки. Это оказался мой бывший смартфон. Весь разбитый в хлам. А в нём пуля.

— Тьфу ты, — я отбросил остатки смартфона в сторону. — Вот зараза.

Попал, всё-таки.

— Да, прикольно, — усмехнулся Артём и пальцем залез в маленькое отверстие в корпусе машины, за которой я прятался.

— Повезло, что корпус тачки пробила, — усмехнулся Тёма. — Затормозилась, пока через машину летела. А так бы ты не телефоном, а бедром отделался бы. Ещё и причиндалы могло срезать.

— Иди ты… — простонал я. — Больно-то как. Я запустил руку под брюки. Крови не было, но болело сильно, как от удара.

— И как только эта тварь смогла через тачку пройти? — я ударил по машине кулаком. И меня осыпало остатками стёкол.

— Ты на саму тачку посмотри, — ответил Тёма. — Это же корыто проржавело насквозь. Её и зубочисткой проткнуть можно. Чей тарантас?

— Да, чурки одного. Сам фруктами торгует. Вижу его то на минирынке, то на базаре, то у супера. Денег до балды. Ремонт в квартире два месяца делал. Весь стояк с ума сходил. А ездит на этом говне. Вон и «Газелька» его стоит. Такое же корыто. Блин, больно-то как…

— Давай, поднимайся, — Тёма стал поднимать меня. — Валить надо. Пока менты не приехали.

— Чё им ехать? Опорный пункт за домом. Пешком дойдут.

— Тем более. Шевелись давай.

Хромая и прыгая, я, как мог, поскакал к джипу. Все трое шпиона лежали на асфальте мордой в землю. Не получилось у нас языка взять.

— Это кто их? — не понял я.

— Между нами, я, — ответил Тёма. — Но для следствия — ты.

— Не смешно.

Мы влезли в джип. Тёма машинально нащупал ключи в замке зажигания и повернул их. Двигатель машины завёлся. Тёма с места рванул на полной скорости, так, что покрышки заскрипели об асфальт.

— И куда теперь? — спросил я.

— Согласно плану, в лес, — ответил Тёма.

— И чё мы там делать будем? Языка-то нет.

— Не знаю. Лучше машину осмотри, вдруг чего найдётся.

— Тела осматривать надо было. Вот у них точно много чего интересного найдётся, — огрызнулся я и полез в бардачок. И вот первое, что я там нашёл, испортило всю картину в конец. Это был лист бумаги, на котором был изображён жезл, а на нём, среди прочего, и наша скоба с валиком.

— Тёма, я, кажется, подсказку нашёл…

— И чё там?

— Это скипетр, — ответил я. — Скипетр самого Чингисхана.

— Да, ну, — с сарказмом произнёс Тёма. — Вот так дела.

— Хватит ржать. Наша скоба была от скипетра.

— Ну, а дальше-то что?

Я стал рыться в бардачке. Но ничего, кроме рисунка жезла и отдельного рисунка нашего валика, я не нашёл. Джип, тем временем, выехал за город и полетел по лесной дороге вдоль Барзаса.

— Куда ты едешь? — спросил я.

— Если бы я сам знал, — ответил Тёма и остановил машину.

Кругом был лес. Спокойный Барзас нёс свои воды. Другой его берег был покрыт лесом. Таким же спокойным и молчаливым. Только редкие птицы нарушали своим криком идиллию природы.

— Так, — попытался я сосредоточиться. — Наши перспективы весьма туманны и не ясны. И чё делать дальше, я понятия не имею.

— Понятно, — вздохнул Тёма и вышел из машины. Я вышел вслед за ним.

— Теперь за нами охотятся, не понятно кто.