Чрезвычайный и полномочный - Артем Тихомиров

Дрянелле тоже пришлось. При помощи черного мела колдунья начертила под висящей в воздухе и храпящей, как динозавр, Офигильдой, сложный символ. Состоял он из большого количества линий и закорючек. По краю выстроились похожие на бьющихся в конвульсиях богомолов чародейские иероглифы.

Выпрямив спину, которая издала громкий скрип, Дрянелла перевела дух.

Тем временем символ начал светиться, набирать силу, пока не превратился в мерцающую воронку багрового цвета. В нее-то с хлюпом и всосала незримая сила тело Офигильды. Через миг уже ничто не напоминало о существовании Пнилловой супруги, кроме слабого запаха мыла, которым она мыла волосы.

– Я никогда не проигрываю, – сказал Дрянелла. – Во всяком случае, не помню, чтобы такое когда-нибудь было. Ладно! Ко второй части нашего концерта по заявкам приступаем…

Отойдя в центр комнаты, где было больше места, Дрянелла принялась кружиться вокруг оси, словно окончательно сошла с ума, и бормотать.

Время шло, а скорость вращения колдуньи все увеличивалась, пока старуха не превратилась в самый настоящий маленький торнадо. С той лишь разницей, что турбулентности он никакой не создавал.

Потом раздался взрыв. Вихрь распался на облако отдельных фрагментов, напоминающих обрывки старого тряпья, но уже через секунду оно собралось снова, но это была уже не Дрянелла… а Офигильда.

– Ух! А это круто! Нет, сто пудов! – Новоиспеченная королева оглядела и ощупала себя, чтобы убедиться в качестве работы. Качество было на высоте. Никто бы не смог отличить настоящую Офигильду от фальшивой. – Как приятно иметь молодое, сильное и здоровое тело!.. – Колдунья огляделась. – И некому оценить мои старания… И… – Она задумалась, глядя в потолок. – Сейчас, чего доброго, захочется давно забытого… любовников и простых женских радостей. Ох, уже…

Во всем есть оборотная сторона, и жизнь часто преподносит сюрпризы. Дрянелла ощутила это на себе. И думать мозгами, отличными от тех, что принадлежали самой колдунье, было как-то странно. Хотелось набить кому-нибудь рожу, после чего надеть доспехи, взять топор и отправиться на войну.

– Ну и молодежь нынче пошла, – проворчала Лжеофигильда. – Ладно. Где наша не пропадала? Зато теперь Диккария – моя!

Утомившись, королева плюхнулась в кресло. Зловещего смеха не последовало – колдунья дрыхла.

Глава 5

Примерно через десять часов путешествия Талиесин Эпралион открыл глаза.

Он очень надеялся, что все было только кошмаром, но надежда рухнула в тот же миг, когда он увидел Черныша и ощутил ноздрями соленый ветер.

Корпус драккара мерно поскрипывал. Весла тихо плескались.

– Мы на корабле? – спросил виконт, лежа на скамейке.

– Так точно, господин. Это «Страдалец Фиг», если вы помните.

Посол не помнил. Вообще, плевать он хотел на все корабли в мире, вместе взятые.

Талиесин сел, дрожа, словно попал во вьюгу. Ему на самом деле было холодно. Даже внутри все тряслось.

Черныш не заставил господина долго мучиться и набросил на него толстый шерстяной плащ с капюшоном, который приобрел перед самым выходом.

Виконт тут же замотался в него, оставив снаружи только два глаза и длинный нос.

– Как мы далеко? – спросил он.

– Прошли Клост-фьорд, Дуб-фьорд, Кошмаро-фьорд… – начал перечислять Черныш, но виконт замотал головой.

Такие подробности Талиесину ни о чем не говорили.

– Долго до места? Когда приплывем?

– Никто не знает. Король держит курс на Мыс Селедок, где в последний раз видели Гренделя, но ведь может быть так, что чудовища там нет.

– Нет?..

– Чудовище не обязано сидеть на одном месте, ожидая, пока герои не придут и не отрубят ему голову, – пояснил дроу.

Талиесин вздохнул, как приговоренный к смерти.

– Значит… я никогда не вернусь домой… И даже в Рыгус-Крок. Это совершенно очевидно.

– Я понимаю ваши чувства, господин, но не стоит смотреть на вещи так мрачно.

Посол фыркнул:

– Ничего ты не понимаешь! У меня была куча возможностей сбежать, как-то по-другому из этого выпутаться, а не городить огород из метафизической муры о предназначении! Но все псу под хвост… Я сам положил голову на плаху. Если я не сдохну от морской болезни и тягот пути, к которым я не приспособлен, Грендель сожрет меня вместе со всеми…

Виконт стонал и стонал, а Черныш кивал и почти не слушал. Это умение он выработал в себе давно, резонно полагая, что ему не хватит ни жизни, ни психического здоровья выдерживать господские излияния.

Что ж, виконту необходимо было выплеснуть негатив. С точки зрения терапевтической, это очень даже полезно, ибо, как читал Черныш в одной умной книге, держать в себе отрицательные эмоции вредно для здоровья.

Закончил господин примерно через полчаса. Как раз вовремя. Разбуженный его ожесточенным бормотанием варвар с бандитской рожей высунул голову из-под рогожи и приготовился подвергнуть болтуна уничтожающей критике.

Талиесин заткнулся. На него жалко было смотреть. Бледное лицо, черные круги под глазами, не выражающими ничего, кроме отчаяния.

Черныш подыскивал подходящие слова, чтобы как-то вывести господина из депрессии, но решил не рисковать. Наверное, лучше оставить сейчас беднягу в покое.

Дроу так и поступил, предоставив событиям идти своим чередом.

И они шли.

Драккары цепочкой плыли на северо-восток вдоль побережья. Ландшафты, способные восхитить даже не-любителя северной природы, освещало яркое солнце. Гористый берег с неровными провалами фьордов тянулся, казалось, в бесконечность. Вода была темно-синей.

Черныш не удержался и начал делать зарисовки на чистых листах бумаги, что взял с собой. Он был настроен поэтически, не замечая моряков, отливающих в море прямо с борта корабля. Такие мелочи не могли испортить дроу настроения. Он был реалистом.

Зато, по всем признакам, они портили Талиесину, хотя, казалось бы, куда больше. В конце концов, посол замотался в плащ с головой, превратившись в кокон, и забрался под скамью.

Лже-Офигильда вошла в зал, где проходили заседания Королевского Совета, и обвела собравшихся суровым взглядом.

Хрюрлы выглядели измочаленными – в последние часы на них свалилось немало административной работы.

Состав был неполным. Фрондеры, не поддержавшие героические начинания Пнилла, проигнорировали и его супругу.

С ними колдунья планировала разобраться позже. Вероятно, из Перхуна Длинного Языка и Волдыря Неприседая выйдут хорошие союзники. И даже наверняка выйдут – ведь, что ни говори, чморлинги были и есть соперники бульклингов и готовы в любой момент перехватить эстафету власти.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});