Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Примерно такого содержания речь произнес полковник Рампоно перед своим полком в день их отплытия из Тулона.
Мнение лейтенанта де Шаманса было не столь воинственным. Де Шаманс считал корсиканцев гордым народом, чтущим свою честь, в непобедимой отваге которого он убедился в битве при Понт-Ново. И ещё народ этот скромен, и нрава скорее меланхолического — что, по его мнению, было следствием долгих столетий унижения, ибо — даже не углубляясь во времена сарацинов и готов они страдали под властью Пизы, а потом Генуи — и это с 1347 года! Власть Генуи, бывшая особенно жестокой, вызвала столько бунтов и восстаний, что генуэзцы были сыты ими по горло и продали остров Людовику XV! По мнению лейтенанта де Шаманса, французской армии там предстояла не славная военная кампания, а карательная экспедиция при перевесе в десять солдат на одного корсиканца, — разумеется, по воле Его величества и в интересах Франции!
— Но мсье, — сказал Фанфан, с которым лейтенант поделился своими соображениями на прошлой неделе, — как я слышал, троих наших зарезали на Корсике!
— Разумеется, — вздохнул де Шаманс. — Я и не говорю, что те убийцы были правы, но правы ли и мы, находясь на Корсике? Смотрите, никому об этом ни слова, я это только вам! — добавил он смеясь. — Идеи Монтескье, Дидро и Руссо в армии не приветствуются!
— Поскольку такова воля короля, — сказал Фанфан, душа которого от столь неожиданных высказываний пришла в смятение, — нам нужно выполнять свой долг!
— Ну разумеется, мсье Тюльпан! — с улыбкой ответил лейтенант.
И они молча зашагали дальше. Хоть время ещё было не позднее, улицы в Аяччо совершенно опустели, видны были только французские патрули. Уже два дня — то есть со дня высадки французских войск — тут действовал запрет выходить из дому после четырех часов.
Палило солнце. Белые фасады домов, по большей части с закрытыми ставнями, пышели зноем.
— Во всяком случае, климат тут прекрасный! — заметил Фанфан. — Мсье, я не хотел бы неучтиво подвергнуть сомнению слова мсье де Рампоно, сказанные нам в Тулоне, но неужели в самом деле люди здесь питаются одними каштанами?
— Живут они здесь очень бедно, — лаконично ответил де Шаманс.
— Ваши друзья, к которым мы идем — тоже корсиканцы?
— Да.
— Рад буду познакомиться, — заявил Фанфан, перекладывая с плеча на плечо жестяной кофр с подарками друзьям, к которым лейтенант де Шаманс собрался с визитом. Фанфан, встретив лейтенанта в порту, предложил ему помочь с багажом. Фанфану нравился лейтенант, который приносил им в лазарет шоколад и который его и остальных друзей, пока ещё не поправились, разместил в повозке. И Фанфан чувствовал, — симпатия эта взаимна.
— Они не совсем обычные корсиканцы, — сказал лейтенант. — Я с ними познакомился в шестьдесят девятом. Хозяин дома — тех же лет, что я, сейчас ему тридцать два, и — как бы это сказать — ну, он перешел на сторону Франции.
— Но корсиканцы все бунтовщики!
— Нет. Некоторые из них считают, что в интересах Корсики — дружба с Францией. Такого же мнения мой приятель. Поэтому в 1771 году его назначили председателем суда в Аяччо — судьей на нашей службе!
— Ну, это не прибавляло ему популярности у соседей!
— Пожалуй, нет! — согласился де Шаманс, засмеявшись меткому замечанию Фанфана. Потом, указав на довольно симпатичный дом, к которому они как раз подошли, взял у Фанфана свой кофр.
— Мы уже пришли, это дом Бонапартов! Спасибо, приятель!
Следя, как лейтенант проходит в дом, Фанфан огорчился, что не был приглашен внутрь, чтобы взглянуть вблизи на этих странных существ, именовавшихся корсиканцами. Потом повернул назад, в порт, где часть полка жила ещё на кораблях — недоставало мест для размещения.
— Эй, ты француз?
Тюльпан обернулся, ища глазами, кто его окликнул — судя по голосу, какую-то девчонку! Но нет, то был маленький мальчик, он как раз вышел из калитки сбоку от дома Бонапартов.
— Да, — ответил Фанфан, — я французский солдат.
— А ружья у тебя нет?
— Я его оставил на корабле. Ты что, не знаешь, что уже нельзя ходить по улицам?
— Маленьким детям можно!
— Твои родители об этом знают?
Вопрос был столь неинтересен, что карапуз даже не счел нужным на него ответить!
— Сегодня вечером я буду драться! — заявил он, гордо ударив себя кулаком в грудь. — Знаешь, что мне сказали Паоло Чекильди и Нино Бастоне? Что я генуэзец и что мой папа получает жалование от Бурбонов!
— Жалование?
— Да!
— И ты будешь драться с ними обоими?
— Да!
— Сколько тебе лет?
— Пять.
— Ну, ты тогда бесстрашный малыш! Как тебя зовут?
— Наполеон! — гордо ответил карапуз. — Наполеон Бонапарт!
— А, ты значит из этого дома! — протянул Тюльпан. — Послушай, Наполеон, сейчас ты вернешься в дом, или я тебе всыплю как следует, понял? Сейчас уже запрещено выходить на улицу, ты, хвастун!
— Но у меня сегодня вечером поединок! — ответил ему мужичок-с-ноготок, открывая дверь родного дома.
"— Ну, вот я и познакомился хоть с одним корсиканцем!" — сказал себе Фанфан.
Когда пришел в порт, там только что прибыл бриг, полный солдат. Сбегая по двум сходням, те строились в шеренги, а с соседних кораблей другие солдаты кричали им слова привета, или отпускали шуточки, а то и награждали неприличными словами.
Те, кто прибыл вчера-позавчера, уже чувствовали себя ветеранами, которым все ни по чем. Стоя у сходен, спрашивали вновь прибывших, не понаделали ли те в штаны, пока плыли. Нужно признать, вид у тех был не из лучших.
— Кажется, это шестой пехотный! — Да нет, олух, посмотри на форму, это Ройял Бургонь! — Они пять дней плыли из Марселя в шторм! — То-то из трюма пахнет ладаном! — прыснул от смеха Фанфан, который уже протиснулся сквозь толпу солдат в первые ряды.
— А ну-ка повтори, и я это проверю твоим носом! — пригрозил ему здоровенный парень, только что сошедший на твердую землю.
— Но почему? Тебе так нравится этот запах? Это твой ладан? — не отступал Фанфан.
— Мсье! Мсье! Освободите круг! — вскричал невесть откуда взявшийся Пердун. — Увидим поединок между вояками из "Ройял Бургонь" и из "Ройял Берри"!
Гигант сбросил на землю мешок, до этого момента скрывавший его лицо, замахнулся на Тюльпана, успевшего встать а стойку — и тут ко всеобщему удивлению издал ошеломленный вопль, напоминавший трубный вопль слона: это был Гужон-Толстяк!
— Привет, папашин поденщик! — вскричал Фанфан, швыряя в воздух треуголку.
— Так вот ты где! — орал Гужон-Толстяк, приятельски похлопывая Фанфана по спине. — Ты в армии стал совсем взрослым!
- Огненный скит - Юрий Любопытнов - Исторические приключения
- Фанфан-Тюльпан - Пьер Вебер - Исторические приключения
- Жозеф Бальзамо. Том 1 - Александр Дюма - Исторические приключения
- ДАртаньян в Бастилии - Николай Харин - Исторические приключения
- Графиня де Шарни. Том 1 - Александр Дюма - Исторические приключения
- Графиня Козель - Юзеф Крашевский - Исторические приключения
- Графиня де Монсоро. Том 2 - Александр Дюма - Исторические приключения
- Принцесса крови - Дмитрий Агалаков - Исторические приключения
- Королевские бастарды - Поль Феваль - Исторические приключения
- История посуды. От глиняных черепков до императорского фарфора - Егор И. Кузнецов - Прочее домоводство / Исторические приключения