Звёздный огонь - Наталия Осояну

— Я думаю… — Хаген прикоснулся к странице кончиками пальцев и словно наяву ощутил легкий аромат цветов, чье название так и осталось для него тайной. — Нет, я точно знаю. Капитан, это почерк принцессы Ризель.

Вот так. Шаг сделан, теперь деваться некуда.

— Ризель?! — переспросил Джа-Джинни, не скрывая изумления. — Откуда ты знаешь?

Крейн смотрел на своего матроса, чуть склонив голову набок; взгляд был пристальный, изучающий — и холодный. Пересмешнику даже показалось, что в спину подул внезапный северный ветер. Он подобрался, заставил себя не прятать глаза.

— Да, мне тоже хотелось бы знать, — сказал Крейн без эмоций, словно речь шла о каком-то пустяке. — Ты, выходит, бывал и в Яшмовом дворце?

Это был хороший вопрос — ответ на него мог бы разом всё прояснить, оставив тайну Хагена в неприкосновенности. Пересмешник ответил, стараясь не выдать волнения:

— Бывал. Я… выполнял там одно поручение и видел много документов. В том числе и те, которые писала сама Ризель. Она… не всегда доверяет писцам.

— Но позволяет читать документы незнакомцу?

— Я видел их мельком… — Хаген всё-таки опустил голову, будто спрятался. — Служанка принцессы рассыпала стопку бумаг. Мне этого достаточно, чтобы запомнить и почерк, и текст.

Холодный ветер стал сильнее. Он не верит, понял Хаген с внезапным ужасом. В общем-то, прозвучавшие слова были чистой правдой, но если Крейн почувствовал, что его связывает с Ризель нечто большее, чем мимолетные дворцовые встречи, то…

— Кое-что проясняется. — Крейн встал, прошелся по комнате. — Выходит, это работа Ризель. Принцесса участвует в заговоре против отца и сочиняет фальшивую легенду?

— Которая потом попадает к Звездочету? — Джа-Джинни поджал губы. — Не думаю.

— А если легенда настоящая, откуда принцесса могла её взять? — спросила Эсме.

Пересмешник и Феникс переглянулись: им пришла в голову одна и та же мысль.

— Из Книги основателей, — сказал Хаген, видя, что Крейн молчит. — Той самой, которую мой клан утратил давным-давно.

— Как и мой, — негромко проговорил Крейн. — Как и все прочие…

Он протянул руку; Хаген лишь сейчас понял, что по-прежнему держит в ладонях открытую тетрадь, и бережно передал её капитану. Отдавать не хотелось. Тонкие желтоватые листочки как будто повернули время вспять, перебросили его вновь на ту каменную скамью…

«Я с ума сойду!..»

Крейн вновь посмотрел на него долгим взглядом — почувствовал? — но сказал совсем не те слова, которых Хаген ждал:

— Поздно уже… идите-ка вы все спать.

Эсме, щуря усталые глаза, вздохнула с облегчением.

* * *

Лодка остановилась у причала, где блестящая вода казалась не просто черной, а чернильной. «Прибыли!» — сказал кормчий, шмыгнув носом. Единственный пассажир — высокий мужчина в плаще с низко надвинутым капюшоном, — до сих пор сидел на корме без движения, как будто спал. Заслышав кормчего, он кивнул и бросил монету, которую тот поймал с истинно кошачьей ловкостью.

Путь, проделанный ими за ночь, был коротким и длинным одновременно. Этот пустынный причал располагался не так уж далеко от оживленных улиц Аламеды, но ступить на него мог не всякий, и потому горожане жили своей жизнью, притворяясь, будто их совершенно не волнует толстая цепь, перегородившая вход в огромный залив.

Сорок лет назад, когда правил отец нынешнего Капитана-Императора, по водам залива ходили большие лодки, украшенные разноцветными гирляндами и лентами, а раз в месяц непременно устраивался пир, на который иногда попадали и простые смертные, сумевшие обратить на себя внимание небожителей — певцы и художники, победители боев на Большой арене и первые красавицы города. Но времена изменились: новому Императору было не до пиров, а когда закончились войны — пришла болезнь. Двор, быть может, против воли, последовал примеру своего господина-затворника, и вот уже много лет прогулочные лодки чахли в доках. Мало кто из обитателей Яшмового дворца покидал его хотя бы три-четыре раза в год, хотя, конечно же, многим приближенным Императора, выполнявшим его особые поручения, приходилось делать это гораздо чаще. Ещё были курьеры: их перевозили на маленьких лодочках вроде той, которая оставила на причале человека в плаще.

Он огляделся — и не двинулся с места, чем немало удивил наблюдателей, спрятавшихся так, что человеческим глазом их обнаружить было невозможно.

Он стоял на месте до тех пор, пока не отворились высокие ворота.

Его пропустили в рай…

… — Её Высочество примет вас, сударь. — Дворцовый распорядитель был безукоризненно вежлив и холоден, как айсберг. Он знал, что разговаривает с необычным курьером, но не забыл ни на миг о разнице в положении. — Ждите.

Гость рассеянно кивнул, на миг отвлекшись от созерцания узора на обоях маленькой комнатки, где ему предстояло дожидаться аудиенции самой влиятельной и самой, по слухам, красивой женщины Империи. Ему предоставили покои, где можно было переодеться с дороги и отдохнуть, но сначала следовало выполнить дело, из-за которого он преодолел немалое расстояние, сражался с пиратами и морскими тварями.

А потом — отдыхать… быть может.

Здешние двери открывались бесшумно, но он всё-таки сразу почувствовал, что больше не один: принцесса была окутана нежным тонким ароматом, от которого слегка закружилась голова.

— Ваше Высочество… — Почтительный поклон, всё в точном соответствии с протоколом. — Я рад…

— Не надо церемоний, — раздался в ответ мелодичный голос — его, определенно, принцесса унаследовала от матери, которая происходила из клана Соловья. — Я знаю, что вы привезли план Кредайна и сведения о том, кто из влиятельных жителей города лоялен Императору, а кто — нет. Должно быть, дорога выдалась не из легких. Все ли сведения в целости и сохранности?

Конечно же, её интересовали документы…

— Да, Ваше Высочество.

Курьер выпрямился и взглянул на дочь Императора — чуть более пристально, чем следовало. Ризель была гораздо красивее, чем он ожидал, но это оказалась опасная красота: под широкими рукавами белого платья принцесса прятала кинжалы или какое-то другое оружие — это чувствовалось по тому, как лежали складки ткани, как двигались руки. Возможно, оружие даже отравлено, и не следует сомневаться, что она сумеет им воспользоваться.

Курьер украдкой улыбнулся — и у него было припасено кое-что на крайний случай.

— Что-то не так? — Ризель тотчас же насторожилась. Да, слухи о чутье принцессы тоже оказались правдой. — Вы что-то хотите мне сказать?

— Нет, моя госпожа. Вот… — он протянул ей толстый пакет, чуть подмоченный, но всё-таки целый. — Это всё, что я должен был вам передать.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});