Фёдор По - Виктор Горюнов

– И ты веришь в эту чушь? Ты просто боишься смерти.

– Я, да никогда,– обиделся Ваня,– я никогда не боялся смерти. Её может бояться только тот, кто не знает, что она из себя представляет! Неужели ты хочешь упрекнуть меня в неведении?

– О нет, что ты. Ты есть царь всея вселенной, отец мироздания и создатель системы! Великий и ужасный, Иван вечный!

– Ты меня разозлить хочешь, да?

Арион только кивнул плечами. Дальше они шли молча, дёргая носами от неприятного запаха и с уже заметно увеличенной активностью, направленной на умерщвление бездушных тел. Время шло, а зомби не кончались. Мимо то и дело пролетали воины отобранной сотни, но они лишь сжигали трупы и с улыбкой улетали на другие стороны планеты. Запах жженных и разлагающихся тел вскоре одолел ведьмаков и они были вынуждены ретироваться. Им всё же пришлось воспользоваться магией, поднявшись в воздух, ведьмаки подожгли довольно приличное количество зомби и направились в Эмиус. Там смердило не так сильно…

– Проходи, будь как дома,– пригласил Правитель в свои покои ведьмака, раскрывая двери,– здесь многое изменилось, с тех пор, как мы поженились с Эмми.

– Не напоминай мне об этом. Ты убил её, убил мою сестру!

– Мы много зла сделали друг другу! Но общее горе объединило нас, разве это не чудесно? У меня наконец-то появился смысл,– Ваня подошёл к окну и облокотился об подоконник, направляя свой взор куда-то вдаль,– Раньше всё было полностью предсказуемо. Я мог расписать череду событий на годы вперёд, каждый свой день. А теперь, теперь каждый день бежит в неизвестность. И мы вместе с ним. Ждём каких-то необычных событий в связи с взрывом вселенной. Но, знаешь, я не верю в это. И мне воистину интересно, что же будет дальше на самом деле? Теперь мне хочется жить. Мне хочется наблюдать за событиями дня. Я жажду познать конец этого процесса, полететь со всем живым до самого центра вселенной, сжаться в её начало, а потом прыгнуть вдаль и смотреть, куда меня выплюнет на этот раз. Здорово! Или наоборот, так и не дождаться взрыва, которого попросту не будет, найти новые радости в жизни и построить новый мир! Мир, о котором я так давно мечтал, и о котором мечтала Эмми.

– Ну да, или просто сойти с ума оттого, что не будет ни взрыва, ни нового мира. А может, колдуны прибьют нас с тобой и всё? Зачем мы им? Теперь это их мир. Такие, как мы исчезли с земли, остались только они.

– Да нет же, не прибьют. Мы для них теперь, как диковинки, вымирающий вид. Зачем нас трогать?– Ваня улыбнулся, закинул голову назад и закрыл глаза.

– Ты чего?

– Хм, я просто пытаюсь пройти сквозь время и увидеть, что будет дальше. И ты знаешь, дальше, будто бы и нет ничего вовсе. Пусто. Причём пустота эта начнётся уже сегодня. От этого ещё интересней. Неужели уже сегодня?

– Не думай об этом. Ты же знаешь, сейчас структура миров меняется. Много людей умерло. И их фантазия теперь не влияет на этот мир. Он держится почти таким, как был, только потому, что мы с тобой живы, да колдуны. Но колдуны влияют на этот мир по-другому. Они никогда не интересовались другими землями. И теперь, теперь здесь их законы. Всё поменяется со временем именно так, как хотят они. Поэтому и нас с тобой могут убить. Потому что мы сдерживаем процессы. Пока живы мы и наша фантазия, пока наши мысли продолжают сплетать привычный для нас мир, он не прогнётся полностью под них.

– Привычный? Ну, ты и сказанул! Чего же в нём теперь привычного? Ничего, приятель, ни–че-го. Да и потом, подожди с выводами. Убьют – не убьют… Им ещё с приведениями надо разобраться в других мирах. Вдруг они всё же просочатся…

                              ***

Смерь медленно шёл к основному коридору, через который пытались прорваться привидения. Шёл, сложив руки за спину и смотря себе под ноги. Его терзали странные чувства. Необъяснимые. Будто что-то должно случиться, и это не взрыв вселенной. Будто случится нечто более серьёзное. Но что может быть серьёзней? Может, Лили всё же удастся выйти на создателя? Кто знает, что случится тогда?

– Эй, Смерь!– окликнул его Вазем(давний друг Смеря, талантливый и всегда веселый владыка смежного мира),– что-то ты смурной какой-то! Разхмурся, впереди великий взрыв! Будет весело!

– Зачем мы убиваем привидений?– монотонно спросил тот.

– Как зачем?– Вазем явно затруднялся с ответом.

– Посмотри на себя!

– Что такое?

– Сильный, красивый парень! Начищенная до блеска броня, ухоженные зубы, всегда аккуратные волосы, на вид весьма не дурён собой, а вот думать не хочешь. Эх. Ведь привидения – это всего лишь отголосок. И это не отголосок взрыва, нет. Они подобно антиматерии поглощают души. Ничто не может убивать души. Только они сами. Но призраки, они пожирают их. Если не остановить призраков, дать им волю, то вскоре мы увидим, как исчезает система. И это закономерность. Кто-то или что-то запустил процесс уничтожения системы. Мы боремся с вирусов за жизнь системы, вот зачем мы убиваем их.

– Ну, это и ежу понятно,– Вазем тоже сложил руки за спину и пошёл в шаг со своим другом,– Чего в этом особенного? Я не понимаю.

– Будут и другие события, на призраках ничего не закончится. Я не вижу будущего у Вселенной. Боюсь, что она сожмётся в последний раз.

– Ты предрекаешь конец всего?– Смерь не отвечал, просто шёл молча дальше,– но как такое возможно? Ведь после сжатия всегда происходит взрыв.

– Всё меняется, мой друг. Даже вселенная. Говорю тебе, всё не так просто. Убьём призраков – появится что-то другое. Видно, мы сталкиваемся с чем-то новым, доселе невиданным. Система умирает, этого хочет создатель.

– Или кто-то повлиял на создателя… Ты знаешь, это возможно. Ты и вправду, думаешь, что это Лили? Думаешь, ей удалось?

– Арион говорил, что Правитель освободил не только призраков, но и Пентагора. А этот маг может всё. Думаю, он мог выйти за пределы системы, возможно, он помог Лили. Она могла снова соблазнить его. Он мог простить.

– И что теперь? Ты предлагаешь сдаться?

– Нет, сдаваться – не в наших правилах, но узнать, что происходит на самом деле, мне бы хотелось. Возможно, у нас ещё есть шансы.

– Ты знаешь, когда-то давно я смеялся над одной фразой. Слышал я её от бабы Нюры – нашего дракончика. Она тогда была совсем молодой,– Вазем усмехнулся и принял мечтательный вид,– у нас с ней даже роман был.

– Ты давай, ближе к делу, не до романов сейчас.

– Ну, так вот, она сказала, что создатель может быть где-то среди нас. Мол, так он пробует созданную им систему. Может, ему попросту что-то не понравилось, и он вышел из игры, так сказать, решил разрушить всё.

– Ты говоришь, смеялся над этим,– Смерь принял очень серьёзный вид,– а мне сдаётся, что это совсем не чушь. Он может быть среди нас. Говорят, что драконы стояли у истоков основания систем.

– Ты намекаешь на Нюру? На нашу бабушку?

– Это было бы вполне логично. Но не логично то, что она сама искала его в этой системе, но ей и вправду известно всё. Вопрос, откуда?

– Может, она просто играет с нами, а все эти поиски – лишь прикрытие?

– А что если спросить её напрямую? Вдруг расколется?

                            ***

Пентагор смотрел на Лили, держа в руке оторванную голову Кайна. Ноздри судорожно фильтровали воздух, а по телу бежала дрожь, вызванная гневом. Он недолго искал свою возлюбленную. Когда-то Рыжая стерва создала свой личный мир, не без помощи Пентагора, разумеется. И с тех пор использовала его, как прикрытие. Именно здесь бушевали их страсти, здесь они предавались любви и здесь они мечтали о будущем. А теперь здесь был другой, был. Маг ещё раз посмотрел на оторванную голову, кровь хлестала на пол, покрывая его багряными разводами. А на лице застыла паника и недоразумение.

– Больше ты не будешь с ним,– выдавил из себя маг. Лили только сглотнула слюну и села на пол огромной спальни, обставленной искусной мебелью. Её трясло. Взгляд был направлен в одну точку где-то под собой, а психика безвозвратно рушилась,– смотрю, он был тебе дорог,– продолжил Пентагор,– он был тебе дороже меня. Но любил ли он тебя так же? Мог ли он тебе дать ту силу, которую могу дать я?– Лили молчала,– конечно, не мог. А я люблю тебя, как прежде, я готов обо всём забыть, мы можем начать сначала. Я могу изменить мир. Я могу влиять на систему!

– Ты можешь вернуть ему жизнь?– наконец спросила Лили.