Том 2. Стихотворения 1850-1873 - Федор Тютчев

Списки — И. Ф. Тютчева (РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 52. Л. 71–71 об.), Е. Ф. Тютчевой (в альбоме Е. Ф. Тютчевой — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 184. Л. 55–56), М. Ф. Тютчевой-Бирилевой (в Альбоме Тютч. — Бирилевой. С. 87), Альбом Тютчевой (с. 168–168 об.); Ю. Ф. Самарина (РГБ. Ф. 139. К. 10. Ед. хр. 11. Л. 1 об. — 2).

Первая публикация — РБ. 1858. Кн. 10. С. 4 (в составе подборки стихотворений, в оглавлении — «Шесть стихотворений Ф. И. Тютчева»), затем — Изд. 1868. С. 180–181, дата: «1858 г.»; Изд. СПб., 1886. С. 224–225, дата: «1858»; Изд. 1900. С. 225–226, без даты.

Печатается по автографу. См. «Другие редакции и варианты». С. 289*.

Автограф беловой, синими чернилами, на двух сторонах одного листа, на первой — строфы 1–3, на второй — 4–7, без заглавия и даты. Строфы отчеркнуты. Лист представляет собой половину обычного листа, оторванную по сгибу. На второй половине (РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 34. Л. 4) стих. «Она сидела на полу…». «Искрометный» в 11-й строке подчеркнуто другими (черными) чернилами, рядом вопросительный знак теми же чернилами — пометки, вероятно, не авторские. Особенности пунктуации автографа отражены в публикуемом тексте, за исключением запятой в конце 10-й строки.

Основные разночтения с автографом: «И брызнет огнецветной» в 11-й строке (списки И. Ф. Тютчева и Е. Ф. Тютчевой), «лазуревых» вместо «лазоревых» в 14-й строке (списки И. Ф. Тютчева и Е. Ф. Тютчевой), «Со тверди» в 13-й строке (список в альбоме Эрн. Ф. Тютчевой), «много-благодатна» вместо «мило-благодатна» в 25-й строке (список Ю. Ф. Самарина).

Список Ю. Ф. Самарина является соединительным звеном между двумя основными вариантами. Текст списка практически полностью совпадает с автографом, за исключением слова «много-благодатна», которое не поддерживается ни автографом, ни другими списками. Пунктуация не совпадает с автографом, но характерна для Тютчева: тире в конце 2-й строфы, пять точек в качестве многоточия в конце стихотворения. Именно в таком виде с незначительными изменениями в пунктуации стихотворение публикуется в РБ, но здесь впервые возникают «огнецветный» и «лазоревый» соответственно в 11-й и 14-й строках, которые попадают в списки, сделанные впоследствии. «Много-благодатна» в них не фигурирует, уступив место чтению автографа «мило-благодатна». В таком виде стихотворение публикуется в Изд. 1868, Изд. СПб., 1886, Лирика I (с. 172–173). В Изд. 1900 смешаны варианты: «огнецветной», но «лазоревых». Чулков, как и мы, отдает предпочтение автографу (Чулков II. С. 207).

В списке Е. Ф. Тютчевой в 12-й строке: «Струей по стенам» — видимо, ошибка; строки 18-я и 20-я читаются соответственно: «Оно нам не несет» и «Оно нас не спасет» — возможно, тоже ошибки. Здесь же сноска в начале стихотворения: «покойной жене» (л. 55), т. е. Эл. Ф. Тютчевой, первой жене поэта.

В. Кожинов указывает, что данное посвящение тем более вероятно, что в 1858 г. исполнялось 20 лет со дня смерти Эл. Ф. Тютчевой (значимость годовщин для поэта общеизвестна, см. стих. «Еще томлюсь тоской желаний…» 1848 г., посвященное десятилетию со дня смерти Эл. Тютчевой, и др.). Однако данное стихотворение написано не 28 августа, в день смерти Эл. Тютчевой, а за несколько месяцев до того, что делает такую мотивировку проблематичной.

Цензурное разрешение РБ помечено 17 мая 1858 г., таким образом, стихотворение датируется не позднее апреля 1858 г. Р. Ф. Брандт указывает на косвенность датировки: «Пометка «1858 г.» <…>, видно, основана лишь на времени появления в печати» (Материалы. С. 60). Г. И. Чулков ссылается на помету И. С. Аксакова (с. 364), К. В. Пигарев — на цензурное разрешение (Лирика I. С. 412). В альбоме Е. Ф. Тютчевой тексту предпослана помета «1858 г. в Москве».

Датируется не позднее апреля 1858 г.

Однако первые четыре месяца 1858 г. Тютчев провел в Петербурге, в Москве — конец августа — сентябрь (см. Летопись. С. 120, 123). Возможно, поэт все-таки ненадолго выезжал в Москву. Или же Екатерина Федоровна сделала пометку, соотнося это стихотворение с 20-летием со дня смерти матери, 28 августа 1858 г. (Кожинов. С. 113).

Р. Ф. Брандт приводил слово «огнецветный» как один из примеров «своеобразных слов — отчасти необычных, отчасти являющихся в необычном значении» с комментарием: «…причем я бы их всегда, в той или иной мере, одобрил» (Материалы. С. 131). «Лазуревый» кажется более привычным для глаза, однако по сути тоже является гибридом «лазоревого» и «лазурного». Слово «лазуревый» не фиксируется ни словарями современного русского языка, ни словарем Даля. Однако изредка встречается в арсенале поэтов XIX в.

В. Брюсов включает «В часы, когда бывает…» в перечень стихотворений, относящихся к «последней любви» поэта, т. е. Е. А. Денисьевой, добавляя: «…в них страстность чувства соединена с глубокой нежностью и высокой человечностью» (В. Брюсов. Ф. И. Тютчев. Критико-биографический очерк // Изд. Маркса. С. 19) (Е. О.).

«ОНА СИДЕЛА НА ПОЛУ…»

Автограф — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 1. 34. Л. 4–4 об.

Списки — Е. Ф. Тютчевой (альбом Е. Ф. Тютчевой, РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 184. Л. 56 об. — 57); Эрн. Ф. Тютчевой (РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 52. Л. 72–72 об.); Альбом Тютчевой (с. 159).

Первая публикация — РБ. 1858. Кн. 10-я. С. 2, в составе подборки стихотворений, в оглавлении — «Шесть стихотворений Ф. И. Тютчева», затем — Изд. 1868. С. 182, дата: «1858 г.»; Изд. СПб., 1886. С. 228, дата: «1858»; Изд. 1900. С. 227, без даты.

Печатается по автографу.

Автограф беловой, синими чернилами, на двух страницах: один лист с двух сторон. На 1-й странице строфы 1–3, на обороте — 4. Лист представляет собой половину обычного листа, оторванную по сгибу. На второй половине (РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 34. Л. 3) стих. «В часы, когда бывает…». Чернила те же. Стихотворение без даты и заглавия, строфы отчеркнуты. Запятая в конце 1-й, 5-й строк, в 13-й строке «молча» выделено запятыми. В списке Е. Ф. Тютчевой пунктуация в основном повторяет автограф, любопытно разночтение в 4-й строке: «Брала их в руки — и бросала». «Души» с прописной буквы, как и в автографе. Еще вариант пунктуации: в списке Эрн. Ф. Тютчевой восклицательный знак с многоточием в конце 12-й строки (см. также Лирика I. С. 174).

К. В. Пигарев публикует в Лирике I (с. 174) вариант начала 9-й и 11-й строк: «О, сколько…» вместо «И сколько…». В 16-й строке в автографе два последовательных наречия соединены дефисом: «страшно-грустно», это написание сохраняется в списке Е. Ф. Тютчевой и воспроизводится при публикации Г. И. Чулковым (Чулков II. С. 115). В списке Эрн. Ф. Тютчевой нет знака препинания, в списке Альбома Тютчевой запятая.

Посвящено Эрн. Ф. Тютчевой, которая, по семейной легенде, сожгла часть своей переписки, в том числе свои письма к Ф. И. Тютчеву.

Датируется не позднее апреля 1858 г.: ценз. разр. РБ помечено 17 мая 1858 г. (см. «В часы, когда бывает…», к которому отсылает и Р. Ф. Брандт, подчеркивая косвенный характер датировки — Материалы. С. 60).

Л. Н. Толстой отметил стихотворение буквами «Т. Ч.» (Тютчев. Чувство) (ТЕ. С. 147).

Присущий (устар.) — присутствующий (Е. О.).

УСПОКОЕНИЕ

Автограф — РГБ. Ф. 308. К. 1. Ед. хр. 2.

Список — РГАЛИ. Ф. 505. Оп. 1. Ед. хр. 55(1). Л. 313 (порядковый номер стихотворения — 156).

Первая публикация — РВ. 1858. Т. XVI, август. Кн. 2. С. 719–720; вошло в Изд. 1868. С. 177–178; Изд. СПб., 1886. С. 226–227; Изд. 1900. С. 228–229.

Печатается по РВ. См. «Другие редакции и варианты». С. 290*.

Вольный перевод стих. Н. Ленау «Blick in den Strom» («Взгляд в поток» — нем.). Существуют два варианта тютчевского перевода: 1) в автографе и списке (они почти идентичны), 2) вошедший в РВ.

В автографе — первый вариант перевода, включающий 5 строф (в РВ — 6 строф). Записано тщательно, чернилами, заглавие отсутствует, в конце — дата: «15 августа 1858». Много тире: в конце строк (2, 4, 6, 8, 11, 13, 17), в середине 19-й («Что вот — помчала и ее»); многоточиями завершаются 10-я, 12-я, 16-я строки. Написание (пунктуация) призвано передать бесконечность движения «великой Волны» (последнее слово с прописной буквы).

Список сделан Эрн. Ф. Тютчевой в ее альбоме, отличие от автографа в 19-й строке («умчала» вместо «помчала», как в автографе); внизу на листе указан год — 1858. В списке — иная графика (четные строки каждого четверостишия сдвинуты вправо).

В РВ имеет заглавие «Успокоение», подпись — «Ф. Тютчев». Изменения текста начались со 2-й строфы: «Пойдем и взглянем вдоль реки» (автограф), стало — «Пойдем и бросим беглый взгляд» (РВ). В автографе первая и вторая строки этой строфы по смыслу повторяли друг друга; во второй редакции поэт отказался от повтора, уточнив характер «взгляда» («беглый») и в результате изменил рифму в 3-й строке («Куда стремглав струи спешат»). Появилась новая строфа — «Одна другой наперерыв», — содержащая идею рокового зова, которому подчиняется водная, вечно движущаяся стихия. Исчезла строка 3-й в автографе строфы — «Неодолим, неудержим» (имеется в виду «поток»). В новой редакции («За ними тщетно мы следим» — за струями) поэт внес смысловую правку, усилив личное звучание стихотворения, его прямую соотнесенность с наблюдающими («мы следим») и указав на неподвластность водной стихии человеку (тщетность воздействия). Сохранились две следующих строки, заключающие главную мысль: душевное успокоение под влиянием величия природного бытия, к которому прикасается человек — именно к первородной водной стихии: «Но чем мы долее глядим, / Тем легче нам дышать». Во второй редакции союз «И» в начале строки заменен на противительное «Но»: тщете человеческого воздействия поэт противопоставил облегчающее душу влияние природной стихии. В следующей строфе (5-й в РВ) вариант «И слезы льются из очей» изменен на «И слезы брызнули из глаз», подчеркнута внезапность сильного ответного душевного движения. Поэт усилил выразительность 3-й строки в этой строфе («волнуясь и клубясь», вместо — «быстрее и быстрей», как в автографе). В последней строфе изменены 3-4-я строки: «Что вот — помчала и ее / Великая Волна» (в автографе), стало: «Что вот, уносит и ее / Всесильная волна». Во второй редакции выступает конечное действие движущейся волны на душу, идея «силы» волны. Однако утрачена первоначальная глубоко тютчевская идея величия природного бытия. В первой редакции образ «Великой Волны» приобретал символическое звучание. Во второй редакции этот смысловой ореол значительно меньше. Мы восстанавливаем вариант автографа в написании слова «Волна» (с прописной буквы).