Ты задолжал мне любовь (СИ) - Эмилия Иванова

разным причинам. Некоторые из них были из самых обычных семей, просто искали работу а их бессовестно обманули, сказав, что здесь платят достойную зарплату. Некоторые жили одни в чужом городе, и были похищены, когда возвращались домой с работы. Стало понятно, что все мы оказались здесь совершенно разными путями, но одно было неизменным: мы не знали, что с нами собираются делать наши похитители.

Мы очень долго пытались развязать веревки, однако у нас так ничего и не получилось. Затем снаружи послышались звуки шагов и обрывки чужой речи, судя по всему, голоса принадлежали мужчинам. Девушки непонимающе смотрели друг на друга.

— Вернитесь на свои места! — сказала я, но было уже поздно.

Внутрь вошли несколько мужчин, и увидели, как мы сидим, плотно прижавшись друг к другу. Любому дураку было понятно, что происходит, и я ожидала, что они будут вне себя от ярости, но мужчины, наоборот, были спокойны. Они взглянули на нас, сгрудившихся вместе, затем посмотрели друг на друга, и рассмеялись. Один из них решил отпустить сальный намек:

— Ребята, да вы посмотрите, сколько тут горячих красоток!

Другой тут же поддакнул:

— Это просто возмутительно, что нам не разрешают прикасаться к цыпочкам.

— К черту, их же здесь нет. Если мы им не скажем, то, как они узнают, что нам довелось «развлечься»? Кроме того, разве они не должны прийти только вечером? У нас есть еще пять или шесть часов, этого достаточно, чтобы «повеселиться»!

С этими словами мужчина направился к нам. Некоторые девушки были настолько непорочны, что даже не понимали, о чем идет речь. Девушка, которую доставили из «Академии» посмотрела на нас, а затем на того бандита и сказала:

— Красавчик, ты же сам привез нас сюда, может не стоит действовать так грубо, среди нас есть добровольцы.

.

Глава 473. Кто плетет заговор? (часть 5)

Мужчина ошарашенно уставился на нее.

— Что значит, среди вас есть добровольцы?

На что девушка ответила:

— Ну, это значит, что если вам и вправду хочется «развлечься», то не стоит трогать девчонок, которые не горят желанием. Выбирайте тех, которые не будут против присоединиться к вам.

Мужчина не мог поверить своим ушам, посмотрел на своих спутников, а затем его взгляд обратился к нам и он сказал:

— Среди вас, серьезно, есть желающие?

Та девушка самоотверженно ответила:

— Я согласна!

Эти слова обрадовали бандита, но уже через мгновение он снова нахмурился и подозрительно посмотрел на нее:

— Не смей разыгрывать меня!

Девушка продолжала спорить, однако в ее голосе слышалась неподдельная обреченность:

— Да как ты вообще можешь такое говорить! Связал мне руки и ноги, так крепко, что я даже двигаться не могу. Прошло уже несколько дней, я не могу нормально есть и спать, и даже не знаю, когда умру. Перед лицом смерти перестаешь обращать внимание на такие вещи, как целомудрие, самое важное — это выжить и неважно, какой ценой!

Казалось, что она говорила искренне:

— Я знаю, что вы выполняете чьи-то приказы, и умолять вас отпустить меня, это пустая трата времени. Если это невозможно, то зачем зря разглагольствовать. Лишь прошу, чтобы перед смертью я могла принять ванну, выпить стакан воды, плотно поесть. Тогда и умереть не жалко. А взамен я сделаю все, чего бы вы ни пожелали, разве это не выгодное предложение. Что думаешь, красавчик?

Сказав это, она с искренностью взглянула на того мужчину. Когда он услышал это предложение, то подумал, что это разумно, посмотрел на остальных, и с улыбкой спросил:

— Сколько из вас вызвались добровольцами? Я дам вам поесть, и мы сможем славно повеселиться.

Естественно, что никто не горел желанием принимать участие в этих «развлечениях», но та девушка так пронзительно посмотрела на нас, что я, поколебавшись лишь мгновение, вышла вперед и сказала:

— Я тоже желаю присоединиться!

— Отлично! — сказал мужчина, — А ты красотка, мне нравится!

Одна за другой выступили вперед еще несколько девушек. Конечно, среди нас были и те, которые остались стоять на месте.

Мужчины решили проявить некое милосердие, и вывели нас из дома, прямо на грязный двор. Покосившиеся деревянные дома, разоренные дворы, кругом пыль, грязь и разруха. Мы оглядывались по сторонам, но ничего не могли увидеть, поскольку кругом был только густой лес.

Очевидно, что это была полузаброшенная деревня, что располагалась в чаще. Значит моя догадка была верна, это пограничная территория, можно сказать, что мы находились у черта на куличиках, поскольку это место и вправду можно было назвать кромешной глушью.

Мужчины отвели нас еще глубже в лес, где, рядом с рекой, стояла небольшая сторожка

Вода в реке была необычайно чистой и прозрачной.

— Двое идут умыться, и зарубите себе на носу, чтобы никаких фокусов, вам же хуже будет! — сказал мужчина, темные глаза которого полыхали адским огнем.

Девушка со сломанной ногой посмотрела на меня и улыбнулась.

— Давай пойдем вместе!

После минутной паузы я кивнула и вслед за ней вошла в сторожку. Здесь была совсем крохотная ванная комната, одному человеку было бы тесно, что уж говорить о двоих.

Когда мы вошли, моя спутница крикнула:

— Ты не мог бы принести нам сменную одежду? Что угодно, а то в этой мы ходим уже Бог знает сколько, и от нее порядком смердит.

— Черт! — низким голосом выругался, стоящий снаружи мужчина, — А спинку вам не потереть?

Девушка улыбнулась, и ласково ответила:

— Я просто подумала, что вряд ли вам будет приятно, если мы будем «развлекаться», будучи одеты в грязное белье, не так ли?

— Брат, да дай ты им одежду! — сказал один из мужчин.

Их главарь задумался, но, все-таки, согласился.

Напор в душе был чрезвычайно слабым, хоть на улице стояла солнечная погода, однако в июне все еще было прохладно. Также следует учесть тот факт, что мы находились на севере, поэтому лето еще не успело полностью вступить в свои права.

— Как тебя зовут? — внезапно заговорила со мной девушка. Пока она говорила, успела снять одежду, под которой скрывалось стройное тело.

На самом деле я была весьма озадачена ее поведением, и, понизив голос до шепота, спросила:

— Ты действительно собираешься «развлекаться» с ними?

Она вопросительно подняла бровь.

— А что такого?

Я уже собирался что-то сказать, но, по выражению ее лица догадалась, что, возможно, эта маленькая комната была оборудована прослушкой.

— Конечно, я дама замужняя, но не вижу ничего зазорного в том, чтобы «побаловаться» с кем-то другим, но… — сказала я, и в этот момент заметила, что она внимательно смотрит в одну точку.

— Как тебя зовут? — снова