Не боярское дело - Сергей Александрович Богдашов

перед Императором показать. Я бы тоже рад, но мне пока особо не чем похвастаться.

За те дни, что непогода стояла, японцы с помощью каких-то бронеходов сумели наш фронт на левом фланге продавить и километров на пять на одном из участков нас назад откинули. Связь в эти дни неважная, где-то над морем грозы гуляют, так что я толком не понял, о чём речь. Послезавтра провожу государя, тогда и буду разбираться, что за диковинная техника у япошек появилась.

С утра время ещё позволяло, так что поехали мы на новый аэродром. Там меня ожидал двойной сюрприз. Кроме самого маголёта, оказавшегося довольно большим аппаратом, раза в полтора крупнее бомбардировщика, на поле нас дожидались Артемьев — старший, Усольцев и артемьевский авиаконструктор Мендельсон. Поскольку я всех знаю, то и представлять их государю мне пришлось. Чуть в сторонке крутилось несколько столичных фоторепортёров и журналистов, рискнувших поучаствовать в первом сверхдальнем перелёте.

— А это никак у нас Сибирский Сокол в сторонке топчется? — улыбаясь, развернулся всем корпусом Император в ту сторону, где шагах в пяти от нас стоял Киякин с напарником.

Надо сказать, что государь удивил не только меня, но и всю свою свиту.

Улетев за тридевять земель, и вдруг кого-то узнать — оно дорогого стоит. Это я по себе говорю. Лично у меня память на лица далеко не самая лучшая. Уж на что у архимагов из моей организации морды лица ярко выражены, но мне иногда приходится беседу затеять, прежде, чем пойму, с кем именно я говорю.

— Так точно, Ваше Императорское Величество! — браво отозвался Киякин, сделав полшага вперёд.

— Помню, как я тебя поперёк мнения твоих генералов награждал. Не часто такое случалось, — хохотнул Рюмин, с явным удовольствием вспоминая что-то настолько давнее, что мне в пору школьником себя пора начинать чувствовать.

— Господа, господа! — отвлёк нас чей-то выкрик из свиты Императора, — Вы только посмотрите!

Оглянувшись на выкрик, мы все уставились на ту нарастающую точку, на которую нам указывал один из людей, сопровождающих государя.

С виду, ничего экстраординарного. На прилёте один из моих грузовых дирижаблей обозначился, но вот то, что у него на подвесах можно заметить, напоминает гротескного человечка, болтающегося на верёвочках, словно марионетка.

— Любопытно, но как я понимаю, немного времени у нас есть, — правильно оценил государь ситуацию, прикинув ветер и нахождение приближающегося дирижабля. Правильно всё оценил. Дирижаблю нужно будет сделать очень приличный полукруг над полем, прежде, чем он встанет носом против ветра и начнёт притираться к причальной башне. Полчаса, минимум, — Успеете рассказать, что за новый летательный аппарат вы желаете нам продемонстрировать?

— Маголёт, Ваше Императорское Величество. За восемь часов пятьдесят четыре минуты мы долетели от столицы до Хабаровска. Без промежуточных посадок, — коротко и ёмко изложил Киякин, — Могли бы и до Владивостока без промежуточной посадки дотянуть, но не стали рисковать.

— Мировой рекорд, господа? — оглядел государь моих соратников.

А вот они-то как раз меня и подвели. Лупили глазами и стеснительно молчали.

— Думаю, даже не один, Ваше Величество, — пришлось мне вмешаться, — Скорость гражданского летательного аппарата, расстояние перелёта и количество пассажиров. Европейцы раза три бы отметились и своих чемпионов на весь мир прославили, — позволил я себе довольно прозрачный намёк, страшными глазами посмотрев на поглупевшую троицу соратников, — Заодно мы и его название — маголёт, за собой застолбим.

— Показывайте, князь, каким своим изобретением вы снова меня решили удивить.

— Моих трудов тут почти нет, разве, что общая идея. Вот стоят те, кто его действительно создал, — кивнул я на троицу взрослых мужиков, которые вроде бы опамятовали, — Боярин Артемьев, руководитель лучшего авиазавода в стране, отставной капитан Усольцев, талант и техномаг от Бога, и инженер — конструктор Мендельсон, сумевший творчески освоить наследие предков, — ещё раз прошёлся я по персоналиям, чтобы они государю получше в память запали.

— И что легло в основу маголёта?

— ИЛ-62М. Его мы взяли в качестве прототипа и идеи. Дальнемагистральный пассажирский самолёт межконтинентальной дальности. Подкупило наличие у этой модели четырёх двигателей, что полностью нас устраивало, и довольно простая система управления, — буквально выдавил из себя Артемьев.

— И что? Нашли подходящую разработку и реализовали её без всяких затруднений? — благожелательно поинтересовался государь.

— Если бы! Наш маголёт намного меньше в размерах. От оригинала мы взяли только компоновку и несколько технических решений. Всё остальное рассчитывали сами, — экспрессивно отозвался Мендельсон, вступая в беседу, — Да мы с одним только шасси пять разных вариантов опробовали, пока до нужного итога добрались. Зато какой бесценный опыт получили. Но, в основном, эта птичка под техномагию заточена. Слишком много трудностей мы лишь благодаря ей обошли.

— Техномагия, кроме двух магодвигателей, использована в четырёх независимых контурах разной градации, позволяющих уменьшать вес маголёта, что особенно важно при взлёте и посадке. На двух реактивных двигателях установлены теплосъёмники последней модели, благодаря которым можно прямо во время полёта эффективно производить подзарядку резервных накопителей Силы. Также техномагические решения применены при обеспечении климата в салоне и в работе системы антиобледенения. Остальное по мелочам, но их тоже немало, — Усольцев, понимая, что его слушает слишком много посторонних, не стал раскрывать полностью степень интеграции техномагии в созданный ими летательный аппарат.

— Господа, а ведь это железный человек! — раздался из свиты государя всё тот же голос, который несколько минут назад обратил наше внимание на подлетающий грузовой дирижабль.

Все невольно отвлеклись и оглянулись на приблизившееся воздушное судно. Пожалуй, прав свитский. Очень похож аппарат из тёмно-серого металла, доставленный дирижаблем, на человека, с непропорционально маленькой головой.

— Так вот вы какие, японские бронеходы, — наконец-то сообразил я, чем может быть четырёхметровая груда брони, бережно спускаемая на лётное поле.

— О чём вы, князь? — покосился на меня стоящий рядом государь.

— Это бронеход. Чёртовы японцы. Опять сумели удивить, — пробурчал я в ответ, направляясь вместе со всеми к месту выгрузки, — С помощью этих монстров войска сёгуната в ночной атаке умудрились сбить отряды союзных мне Кланов с отлично оборудованных позиций, — пояснил я государю.

— Весело живёте, — хмыкнул Рюмин, — С каким бы удовольствием я с вами пару недель провёл, но ничего не получится. Империя землями прирастать начала. Скоро новая граница по реке Урал от Уральска до самого устья будет установлена. А это новые заботы.

— Молодцы, князья. Зря время не теряют, — не смог я удержаться, чтобы не похвалить своих старых знакомых.

— Помниться мне, и без вас там не обошлось, — вскользь заметил Император, разглядывая металлического исполина, — Как по-вашему, чем его приложили?

— Похоже, магией, — ответил я, размышляя над тем же вопросом, — Слишком уж характерно многоствольный пулемёт на правом плече оплавился.

— У ваших