В тени престола. Компиляция 1-12 книга (СИ) - Бушмин Виктор

– Как звать-то тебя, наемник?..

– Гастон, синьор рыцарь… – устало ответил тот, не открывая глаз. – Теперь вы можете с чистой душой зарезать меня…

– Ну, ты и дурак! – Ги встал и пнул его ногой. Гастон вскочил и испуганно посмотрел на него. – Я предлагаю тебе поступить ко мне на службу, Гастон-лекарь!..

– Бог ты мой… – наемник повалился на колени. – Синьор, неужели это правда?! Неужто я смогу пригодиться такому рыцарю, как вы?!

– Я не услышал ответа, Гастон! – Ги просверлил его взглядом.

Гастон подполз к нему на коленях и поцеловал руку.

– Я согласен, синьор…

– Вот и хорошо. – Рыцарь кивнул на раненого. – С этого момента поступаешь ко мне на службу армейским лекарем. Платить буду 5 экю в месяц, плюс стол и одежда. Согласен?.. – Гастон закивал головой. Ги улыбнулся и добавил. – А, если опознаешь ту итальянку, клянусь, озолочу тебя!..

– Хоть я и видел ее мельком, но клянусь, что узнаю ее из тысячи других по голосу! – Ответил Гастон. – Ее нежный голосок ни с каким другим не спутаешь…

– Жак! – Ги позвал стрелка, который с недоверием косился на своего нового соратника. – Соберите всех коней и оружие, да проверьте их седельные сумки, там должно быть золотишко и прочая радость! После этого, мои орлы, сделайте-ка носилки для Оливье! Мы повезем его, привязав носилки к коням… – рыцарь сделался серьезным. – Если так перевозили раненых древние франки, значит и у нас должно получиться.

Оливье открыл глаза и туманным взглядом посмотрел на серьезные лица воинов, склонившихся над ним. Он улыбнулся одними губами и, простонав, сказал:

– Мессир, не надо так убиваться. Я попробую сам доехать, сидя в седле. – Оруженосец попытался приподняться на локтях, но силы оставили его, и он повалился без чувств на траву.

– Делайте так, как я сказал… – Ги побрел к кустарникам, чтобы снять с себя тяжелую кольчугу…

ГЛАВА XXIII.   Родные стены

Замок Мирпуа. 29 июня 1266г.

Почти месяц остатки отряда Ги де Леви добирались до родных краев. Оруженосец Оливье поправлялся, но очень медленно и тяжело далось ему возвращение с того света. Рана два раза распухала и начинала гноиться, оруженосец погружался в бессознательное состояние, бредил и кричал, из-за чего Ги, Жак и Гастон, их новый лекарь и воин, почти по целой неделе проводили возле раненого, прочищая рану и промывая ее растворами соли. Опасность гангрены миновала, но хирургия средних веков была еще в зачаточном состоянии, неумелая и грубая операция по извлечению стрелы сильно повредила мышцу оруженосца и, судя по его первым шагам, сделанным после выздоровления, хромота останется с ним навсегда.

Только к середине июня они, наконец, переправились через Рону возле Арля и вступили в королевские владения сенешальства Бокер.

Измученные всадники вышли на древнеримскую дорогу, тянущуюся вдоль побережья Окситании и служившую основной нитью снабжения этого огромного края королевства. В Бокере их радушно встретил сенешаль Гильом де Нонанкур, насилу уговоривший рыцаря и его спутников погостить в его владениях пару дней. Гостеприимный сенешаль выделил дормез для раненого оруженосца и сопровождение. Места здесь были беспокойные. Все еще бродили шайки местных феодалов и мелкие катарские группы, рассеявшиеся по всей Южной Европе после падения Монсегюра, но не прекратившие своего сопротивления новым хозяевам древней страны.

Лето уже давно вступило в свои права – благоухание и пышное цветение садов, наполнявшее воздух великолепием своих ароматов, сменилось запахами зреющих на солнце фруктов, ягод и цветов, даривших миру свою прелесть, красоту и утверждавших непреложный закон жизни.

Они проехали Ним, обошли окружной дорогой Монпелье, последний реальный лен короля Арагона в землях Франции, за пять дней одолели расстояние до Безье, отстроенном и укрепленном заново после ужасной резни, устроенной крестоносцами покойного Симона де Монфора в этом некогда красивом и богатом городе. Как-то незаметно добрались до Каркассона, где все жители, воины и рыцари города их встречали, как настоящих героев, добрались до Кастельнодари, за которым свернули на южную дорогу, тянувшуюся через Лорак и Фанжо к Мирпуа.

Весть о возвращении сеньора из похода уже облетела весь Юг Франции и, докатившись до владений Мирпуа, прозванных королем Филиппом-Августом «Землей Маршала», обросла слухами, небылицами и всевозможными легендами. Ги часто останавливался в небольших крепостях и замках, чтобы тихими и теплыми вечерами рассказать всем желающим о победоносной войне короля Шарля в землях Неаполя и Сицилии, а заодно и развенчать множество небылиц, раскрученных обывателями до поистине фантастических размеров.

И вот, наконец-то, они с трепетом и волнением в сердцах увидели стены и башни родного замка Мирпуа, возвышающиеся над маленьким городком.

Их уже встречали. Пышная делегация от старшин и эшевенов городков, селений и бургов, разодетых, словно на парад, стояла огромной нестройной толпой возле старого креста Святого Антония, сооруженного еще римлянами у развилки дорог.

Рыцарство Мирпуа и всего лена Ги де Леви, в парадных одеяниях и с развернутыми знаменами, стояло чуть поодаль от горожан, блеща на солнце сталью шлемов, копий и кольчуг. Кони весело ржали и били копытами траву, словно приветствуя своего повелителя.

Ги украдкой вытер слезу, ему было приятно видеть столь теплый и радушный прием своих подданных. Он поискал глазами и улыбнулся, увидев свою жену и детишек, сидевших, как и подобает детям сеньора, на смирных лошадках. Старший сын был одет в кольчугу и сюркот, специально изготовленными миланскими оружейниками на коренастую фигурку пятилетнего мальчугана. Жан старался гордо и невозмутимо держаться в седле, его с обеих сторон придерживали рыцари замкового гарнизона, но, увидев своего отца, не удержался и расплакался от нахлынувших эмоций. Ги приветливо помахал рукой, приветствуя встречающих, замедлил ход своего коня и, сняв с головы шлем-сервильер, приблизился к ним с непокрытой головой.

Старшины и эшевены его владений поклонились рыцарю и, после положенных приветствий, доложили о состоянии дел в его владениях. Шателены и рыцари замков спешились и, припав на одно колено, сделали тоже самое. Ги выслушал их, после чего подъехал к Изабель.

– Здравствуй, милая… – он нежно улыбнулся, глядя в ее огромные глаза. Теплота и нежность, наполнявшая ее бездонные глаза, затопила и увлекла рыцаря. – Как же я соскучился…

– Мой господин, – она игриво опустила свои глаза, колыхнув длинными пушистыми ресницами, – ваши дети живы и здоровы, дом и владения содержатся в полном порядке…

– Перестань… – Он подъехал к ней и обнял, прижимая к своей груди. – Я так устал без тебя, так соскучился…

– Я тоже, родной… – прошептала она, нежно целуя его в шею. – А где же остальные воины из твоего копья?.. – удивленно спросила Изабель, высвобождаясь из его крепких объятий. – Неужто, все полегли на чужбине?..

– Слава Господу, не все… – ответил Ги. – В страшной битве погибли Оноре и Диего, командовавшие отрядами пехотинцев…

– А остальные?..

– Гуго, Шарль, Рауль получили лены из рук графа… – он замялся, – короля Шарля Первого Неаполитанского, а Жан и Пьер женились на богатеньких итальянках и, таким вот образом, тоже стали вассалами короля Шарля…

– Ну и, слава Богу… – успокоила Изабель. – Они все были холостяки, нечего им штаны просиживать в глуши Мирпуа…

– Погоди, милая, я столько подарков привез! – Ги хотел, было, раскрыть огромные седельные сумки, но Изабель остановила его, прошептав:

– Вечером, дорогой, после купальни…

Он улыбнулся и снова поцеловал ее под восторженные крики своих рыцарей и подданных, радовавшихся приезду своего хозяина, как малые дети…

Графство Прованс. Граница с Тосканой.