Единственный конец злодейки — смерть. Том 3 - Гёыль Квон

может, Ивонна и не знакома с маркизом. Да, вопросов больше, чем ответов…

Я энергично встала и подошла к письменному столу.

— Эмили, оставь меня ненадолго.

— Слушаюсь, госпожа!

В комнате воцарилась тишина. Хоть я и говорила, что доверяю Эмили, в сущности, союзников у меня не было. Достав ключ, который всегда носила с собой, я открыла нижний ящик письменного стола — в нем лежали мои заметки о мужских персонажах (попав сюда, я принялась подсчитывать симпатию). Еще там хранились разные предметы, которые я получила в награду за пройденные квесты, вещи Винтера и пузырек с фиолетовой жидкостью, доставленный кроликом. Я прикоснулась к склянке, и в то же мгновение из ящика полился красный свет.

— Ого! Что же так сияет? Это…

Волшебное ожерелье, подаренное маркизом во время нашей волонтерской работы в Тратане! Огромная жемчужина, расположенная по центру звезды, источала бордовое свечение и слегка вибрировала. Темно-красный луч указывал на пузырек. Ха-ха! Тот же цвет, что мерцает над головой Иклиса! Так, значит, это символ смерти! Сердце мое ухнуло в пятки. А я-то, глупая, не желая замечать очевидного, думала лишь о симпатии и своими ногами шла к провалу! Увы, любовь Иклиса оказалась эгоистичной и разрушительной. Он стремился завладеть мною, живой или мертвой. Я ощутила дурноту и дрожь в руках, но вдруг…

Тук-тук — в дверь постучали. Я вздрогнула, повернула голову в сторону звука и резко закрыла ящик, желая скрыть его содержимое.

— Кто там? — спросила я, выпрямившись.

— Твой отец.

Интересно знать, что он тут забыл?!

Тук-тук-тук!

— Пенелопа, ты позволишь войти?

— Да-да, конечно!

Дверь распахнулась, и, увидев меня, герцог замер на пороге.

— Все в порядке? — осторожно поинтересовалась я.

Мужчина тут же вошел в комнату и расположился за большим столом у окна. Точно так же он поступил в тот день, когда подарил мне шахту. Чуть помедлив, я села напротив. Неожиданный визит выбил меня из колеи, и, чтобы успокоиться, я сделала несколько глубоких вдохов.

— Сказать Эмили, чтобы принесла чаю? — спросил я.

— Не нужно.

Повисла неловкая пауза, и я отважилась заговорить первой:

— Отец, что вам угодно?

Мужчина, похоже, растерялся, что случалось с ним редко.

— Не ты ли просила заглянуть к тебе в день совершеннолетия?

Действительно! Я сказала об этом в столовой, незадолго до появления Ивонны. Совсем вылетело из головы! Тогда я не сомневалась, что сумею сбежать в день церемонии, и жалела герцога, ведь ему было суждено потерять и приемную дочь, которая наконец-то взялась за ум. Кто ж знал, что выйдет совсем иначе…

— Благодарю, отец, что зашли.

— Пенелопа, ты сегодня… — герцог помедлил, — ослепительно красива! — сказал он с аристократическим достоинством.

Ого! Вот уж от кого не надеялась получить комплимент!

— Спасибо, отец, вы тоже очень элегантны! — Я поглядела на черный сюртук с гербом Экхартов.

— Я не видел этого платья и украшений. Так вот почему ты не стала обращаться к императорской портнихе. Отличный выбор!

— Благодарю.

Признаться, что это подношение кронпринца, я не решилась. На душе было тяжело, и, вновь почувствовав дурноту, я крепко стиснула кулаки.

— Что там у тебя? — Герцог кивнул на мою руку, в которой была зажата серебряная цепочка.

— Э-э…

Впечатленная внезапным появлением герцога, я совсем забыла об ожерелье!

— Украшение? — Он явно заинтересовался.

Я поспешно разжала кулак и надела ожерелье на шею.

— Да, это подарок.

— Чей же?

— Его презентовал на мое совершеннолетие хозяин оружейного торгового дома, где я купила ваш амулет.

— Вот как? Если он так любезен, в следующий раз закажу там стрелы.

К счастью, герцог поверил в мою выдумку.

— Но, кажется, оно не вполне подходит к твоему образу.

— Я надела его из благодарности к дарителю.

Разумеется, у меня и в мыслях подобного не было: я предполагала снять ожерелье, как только за герцогом закроется дверь.

— У тебя, дорогая, доброе сердце!

Что это с ним сегодня?

— Отец, — вкрадчиво начала я, — наверное, вы собирались что-то мне сообщить?

— Нет-нет, я зашел лишь для того, чтобы повидаться.

— Спасибо, что не забыли о моей просьбе. Но, вероятно, я отнимаю ваше драгоценное время? Вы же заняты приготовлениями и встречей гостей…

Да когда ж ты свалишь отсюда?! Однако герцог не спешил уходить.

— Пенелопа… — Мужчина вздохнул. — Прости меня!

— За что? — Я не поверила своим ушам.

— Понимаю, эти ребята, охранники, порядком тебе надоели. После церемонии совершеннолетия они будут свободны.

А-а-а, так вот он о чем.

— Отец, я вовсе не сержусь, — спокойно заверила я.

Неужели герцога замучила совесть?! Это что-то новенькое! Обычно, чувствуя, что перегнул палку, он откупался от Пенелопы щедрыми подарками, но никогда не извинялся лично. Что ж, скажу то, что он желает услышать. Быть может, это последний наш разговор…

— Понимаю, вы действовали, желая уберечь Ивонну от моего гнева, ведь я не могла тут же покинуть ваш дом…

— Пенелопа, дорогая, это не так! — Герцог был потрясен моим откровением.

— Тогда чего вы желали?

— Твоей безопасности! Помню, с каким выражением лица ты смотрела на того мерзавца, что привел Ивонну.

Герцог выглядел смущенным, ведь несколько дней назад он уклонился от прямого ответа, когда я спросила, зачем он приставил ко мне тех болванов.

— Простите, отец, но я вас не понимаю.

— Дело в том, что… — Мужчина замялся. — По окончании охотничьих состязаний Рейнольд признался мне в своем проступке.

— В каком?

— Ты помнишь, почему закрыли третий этаж особняка? Тогда ты только-только попала в наш дом…

— Конечно помню!

Даже не являясь настоящей Пенелопой, я не могла этого забыть. Из-за той обиды безутешная девочка позабыла слово «отец» и стала обращаться к герцогу «ваша светлость».

— Рейнольд рассказал, что на самом деле ты не крала ожерелья.

Ну ничего себе! А розоволосый умеет удивлять!

— То есть