Слуги сумерек - Дин Кунц

Удары грома, от которых дрожали стены, сопровождались апокалиптическими разрядами молнии, как будто пронзавшими землю, и серый день на короткое время становился ослепительно ярким. Подобно фотовспышке, молния, на мгновение блеснувшая в проеме двери, озарила высокие грязные окна гаража, и тени внутри стали живыми, заплясали, извиваясь. Второй разряд вызвал мощный удар грома, заставил задребезжать стекла в расшатанных рамах, а потом прогремел и третий разряд: мокрый асфальт перед станцией блестел и вспыхивал мерцающими огнями, как будто природа обрушивала на землю свой гнев.

Джой отошел от матери и стоял у открытых дверей гаража. Он вздрагивал при каждой вспышке молнии и ударе грома, но, казалось, совсем не боялся. Когда на минуту небо прояснилось, он повернулся к матери:

– Здорово! Гнев божий, да, мам? Ты про это говорила?

– Гнев божий, – согласилась Кристина. – Лучше отойди оттуда.

Следующий всполох пронзил небо, и день, казалось, померк от убийственного электрического удара. Этот был сильнее предыдущих: не только задрожали окна и стены, но заколебалась под ногами земля, а у Сэнди застучали зубы.

– Здорово! – сказал Джой.

– Милый, отойди от открытой двери, – попросила Кристина.

Мальчик не пошевелился, и в следующее мгновение его осветила целая серия молний, таких ослепительных и мощных, что механик от испуга выронил накидной ключ.

Собака заскулила и попыталась спрятаться под стойку с инструментами, а Кристина бросилась к Джою, схватила его и увела от дверного проема.

– Мам, так красиво, – сказал он.

Сэнди старался представить, каково это – быть опять молодым, таким молодым, чтобы не осознавать, как много страха в этом мире, таким молодым, чтобы не знать значения слова «рак», не думать о смерти, или неизбежности налогов, или ужасах ядерной войны, или предательской природе тромбов в кровеносной системе человека. Каково это быть таким молодым, чтобы с восторгом наблюдать за молнией и не подозревать, что в одну десятитысячную долю секунды она может поджарить твои мозги. Сэнди посмотрел на Джоя Скавелло и нахмурился. Он чувствовал себя старым, всего тридцать два, но уже старым.

Его волновало, что он не может вспомнить, что когда-то был молодым и свободным от страха, хотя, конечно, в шесть лет он не задумывался о смерти. Говорят, что у животных отсутствует боязнь смерти, – ужасно несправедливо, что человек не может позволить себе такую же роскошь. Человек не может избежать мыслей о неотвратимости смерти: сознательно или бессознательно она с ним каждый час. Если бы Сэнди мог поговорить с этой религиозной фанатичкой Грейс Спиви, он бы хотел узнать у нее, как она может так верить и быть такой преданной богу, который сотворил человека только затем, чтобы позволить ему как-нибудь ужасно умереть. Он вздохнул. Он видел все в мрачном свете, а это было не свойственно ему.

Похоже, сегодня не обойтись одной бутылкой пива на ночь, нужен десяток. Но все же.., он бы хотел задать Грейс Спиви свой вопрос.

Глава 38

Ближе к полудню Чарли прибыл в Лагуна-Бич, где на станции техобслуживания нашел дожидавшихся его Сэнди, Макса, Кристину и Джоя с собакой.

Джой бросился к нему и, налетев у самых дверей, закричал:

– Чарли, жаль, ты не видел, как шарахнуло дом, как в кино про войну или что-то такое!

Чарли подхватил его на руки и поднял вверх:

– А я-то думал, что ты будешь злиться на нас за эту осечку. Боялся, что ты снова будешь настаивать, чтобы наняли Магнума.

– Ну нет, – сказал мальчик. – Твои ребята молодцы.

А потом, откуда тебе было знать, что это будет настоящая война?

В самом деле, откуда?

Чарли отнес Джоя в глубь гаража, где между полками с запчастями и грудами покрышек стояли все остальные.

Сэнди уже говорил ему, что с женщиной и мальчиком все в порядке, и, разумеется, Чарли верил его слову, однако лишь теперь, когда увидел их собственными глазами, сердце его окончательно успокоилось. Его охватило чувство радостного облегчения, он ощущал его почти физически, и это лишний раз напоминало – хотя напоминание ему было совершенно не нужно – о том, насколько важное место в его жизни заняли эти два человека за такое короткое время.

К тому времени они уже просохли, но все равно смотреть на них было жалко: мятая грязная одежда, спутанные обвисшие волосы. Макс и Сэнди были полны мрачной гневной решимости, на их лицах читалась угроза, одного их вида было достаточно, чтобы очистить от посетителей какой-нибудь переполненный бар.

К чести Кристины надо признать, что красота ее не померкла, и выглядела она почти так же хорошо, как если бы была свежа и ухожена. Чарли вспомнил, что он чувствовал прошлой ночью в домике Мириам Рэнкин, когда, прежде чем уехать к себе, держал Кристину в объятиях, и то же самое теплое желание обнять ее охватило его сейчас, но на глазах своих служащих все, что он мог себе позволить, это, отпустив Джоя, взять ее руку в свои и сказать:

– Слава богу, вы живы.

Нижняя губа у нее задрожала. Мгновение казалось, что она вот-вот уткнется ему в плечо и разрыдается. Но, взяв себя в руки, она сказала:

– Я все время повторяю себе, что это просто дурной сон.., но я никак не могу проснуться.

– Мы должны немедленно увезти их отсюда, из Лагуны, – сказал Макс.

– Согласен, – сказал Чарли. – Мы поедем сейчас же, в моей машине. Когда мы уедем, позвоните в офис и сообщите Шерри, где вы находитесь, чтобы сюда прислали машину. Отправитесь обратно к дому Мириам…

– От него не много осталось, – сказал Сэнди.

– Взрыв был дьявольской силы, – подтвердил Макс. – Фургон, должно быть, до отказа набили взрывчаткой.

– Возможно, от дома ничего не осталось, – сказал Чарли, – но там полиция и пожарные. Шерри связалась с полицией Лагуна-Бич, я говорил с ней по телефону из машины, пока ехал сюда. Сообщите полиции о случившемся, окажите им всяческое содействие и выясните, что им удалось установить.

– Они нашли того парня из проулка, которого я подстрелил? – спросил Макс.

– Нет, – сказал Чарли, – он исчез.

– Если только ползком. Я попал ему в ногу.

– Стало быть, ползком, – сказал Чарли. – Или же был кто-то третий, который помог ему скрыться.

– Третий? – удивился Сэнди.

– Ну да, – подтвердил Чарли. – Шерри говорит, что второй так и остался в фургоне.

– Боже!

– Да это настоящие камикадзе, – с дрожью в голосе произнесла Кристина.

– Его, должно быть, разнесло на тысячу кусочков, – начал говорить Макс и сказал бы еще больше, если бы его не остановил Чарли, указав на мальчика, который слушал все это, широко раскрыв рот.

Они замолчали, каждый представил себе страшный конец, постигший человека из фургона. Дождь стучал по крыше, словно барабанная дробь похоронной процессии.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});