Мир пауков. Маг и Страна Призраков - Колин Уилсон

— Нашим дозорам было дано задание прочесать пространство в полсотню миль вокруг города. Сообщений о нарушителях не было.

— Да я не о нарушителях. Где они обитают?

— Сведений о больших людских скоплениях в землях, подвластных Смертоносцу-Повелителю, не поступало.

То, с каким флегматично отрешенным видом Дравиг все это излагал, вызвало одновременно и беспомощное отчаяние, и улыбку.

— Каковы размеры владений у Смертоносца-Повелителя?

— Не могу сказать точно. У моих сородичей никогда не было интереса к таким частностям. Я б тебе советовал переговорить с нашим начальником воздушной разведки.

Найл умолк под впечатлением. Пауки никогда по своей воле не рассказывали о своем общественном или военном устройстве, так что в этом отношении Найл даже спустя полгода знал немногим больше, чем вначале.

— Как его зовут?

— Твои сородичи называют его Асмаком.

— Где его можно найти?

— В обиталище. Мне за ним послать?

— Не надо. Я уже возвращаюсь, здесь больше делать нечего.

Дравиг застыл в позе повиновения.

— В таком случае я пошел к Повелителю на доклад.

Найл дождался, пока Дравиг окончательно уйдет из помещения, и вынул из ящика одну из каменных фигурок — Дравиг, само собой, стал бы отговаривать. Фигурку Найл опустил в карман туники. Затем, накинув на остальные фигурки тряпицу, закрыл ящик. Подумав, вынул плоскую деревянную коробку с водорослями и обернул ее одним из рубищ, чтобы не капала вода.

Бойцовый паук по-прежнему стоял на посту (теперь, под взглядами гужевых, неподвижный как статуя). От чайки осталась единственно горсточка перьев в водостоке.

— Надо бы, чтобы ты караулил внутри помещения, за закрытой дверью, — обратился к нему Найл. — Я скоро подошлю тебе смену.

Неясно было, понял паук или нет: два основных глаза и четыре вспомогательных каменно таращились куда-то вдаль. Но когда гужевые поворачивали в конце улицы за угол, перед домом никого не было, а передняя дверь была закрыта.

Когда проезжали по главной площади, Найл велел остановиться у зеленой лужайки, окаймляющей Белую башню. Гужевых Найл отправил перекусить: заглянув к ним в умы, он понял, что они изнывают от голода.

Едва приблизившись к башне, Найл с тревогой понял: что-то произошло. Обычно, приближаясь, он чувствовал некое отрадное вожделение, влекущее словно магнитом. А теперь это знакомое ощущение отсутствовало, будто тело облекал слой изоляции. И даже когда протянул руку, чтобы коснуться стены, то не почувствовал, как раньше, эдакого погружения в воду — под рукой была просто твердая поверхность.

Странно. Найл вкруговую подошел к северной стороне, где вибрации обычно сильнее. Никакой разницы; молочно-белая, полупрозрачная на вид стена оставалась твердой. Даже цвет будто сменился, став более плотным, вместо перемежающегося дымчатого, как раньше.

Может, из-за коробки, которую принес? Найл поставил ее на мраморную платформу, окружающую основание башни; хотя, даже не успев поставить, уже понял: никакой разницы. Следующим делом вынул из кармана каменную фигурку. Едва коснувшись ее пальцами, он почувствовал то же, что тогда, когда взялся за нее впервые, — легкую вибрацию, чем-то похожую на трепет живого существа, — все равно что какое-то плотоядное растение Дельты. А как только поместил фигурку на землю, сейчас вернулось знакомое покалывание, издаваемое силовым полем башни. Но чувствовалось оно как-то глуше, не так четко, как обычно. И лишь поставив фигурку на траву, ощутил физическую вибрацию с прежней полнотой, словно атомы его собственного тела мягко резонировали с атомами башни, пульсируя на той же частоте.

Найл подобрал коробку, все так же завернутую в намокшее уже рубище; похоже, ничего не изменилось. Тогда Найл шагнул в странно зыбкие электрические объятия стены, слегка покалывающие живой энергией. Спустя секунду он появился по ту сторону, в знакомой комнате со светящимися изогнутыми стенами.

Подобное было с Найлом впервые за много месяцев. Обычно он оказывался среди какого-нибудь странного и нередко пугающего пейзажа. Раз его упекли в желтые сернистые туманы Венеры; был случай, когда он очутился в кипящем водовороте под стеной водопада Виктория, а однажды и вообще сунули его под бок какому-то земноводному в залитый солнцем пруд. Видно, Стигмастер, всегда первым затевавший эти игры в загадки-отгадки, чувствовал, что сейчас явно не до шуток.

— В чем дело? — спросил Найл вслух.

Не успел сказать, как старец тут как тут — стоит так, будто никуда и не отлучался. На этот раз старец ограничился лишь коротким приветственным кивком.

— Стены башни устроены так, чтобы исключать проникновение потенциально враждебных сущностей.

— Не понимаю.

— Существо, которое ты пытался пронести в башню, скрывает в себе разрушительный потенциал.

— Какое это существо, это кусок камня.

Старец посмотрел из-под кустистых бровей.

— Ты в этом убежден?

— Абсолютно. Это какая-то необычная статуэтка.

— Откуда она у тебя?

— Я ее нашел в комнате в квартале рабов. Там было тайное пристанище убийц Скорбо.

Старец покачал головой.

— Я подозреваю, ты обманулся. Опиши, как именно ты ее нашел.

Поскольку Найл для того и пришел, рассказ о событиях прошлого часа вышел довольно подробный. Старец выслушал с отстраненным видом (Найл заподозрил, что это теперь часть его стратегии: приучить Найла к мысли, что он всего лишь машина), затем сказал:

— Я должен видеть этот артефакт.

На глазах изумленного Найла он шагнул через стену и исчез. Найл — следом и очутился под послеполуденным солнцем. Шаг через сплошную стену в пустоту неизменно вызывал головокружение. Старец уже склонялся над завернутой в материю фигуркой на траве. Немногочисленные прохожие на площади, очевидно, ничуть не выделяли старца среди остальных: никто не обращал на него внимания.

Найл не в силах был сдержаться и спросил:

— Ты когда-нибудь бывал до этого снаружи?

Старец покачал головой.

— Для этого не было повода.

Освободив фигурку от материи, он поднял ее на вытянутой ладони.

— Ну? — спросил Найл.

— Сознаюсь: никак не пойму, почему она вызвала такую аномальную реакцию. Это определенно кусок кремнистого минерала сродни нефриту.

Он повернулся и опять исчез в стене.

Найл шагнул следом. Старец по-прежнему изучающе разглядывал у себя на ладони фигурку — ту самую, с сощуренными веками.

— Должен сознаться, — сообщил он наконец, — что это не вписывается в структуру моих информационных центров.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});