По то сторону Солнца. Часть вторая - Елена Асеева

— Не торопитесь, ваше высочество, при спуске, — снова повторил ФирунКибв Зубери, видимо, его взволновала стремительность движений принца.

Камал Джаганатх не стал отвечать императору, тем не менее, прислушался к его совету и стал медленно спускаться по ступеням, кажется, лишь минутой спустя узрев над собой мелькнувшую тушу ДьюбФфамба, сошедшего следом за ним в проход.

Кибв оказался прав ступени были не просто влажными, а прямо-таки мокрыми на них все еще висели капли воды, при касании срывающиеся, и медлительно улетающие вниз. И к удивлению Камала Джаганатха какое-то время спустя гулко плюхающиеся в воду. Еще более поразительным было то, что он слышал движение сбитых им капель, вроде кроме него в этом проходе никого более и не имелось. Обилие выступающих капель, как позднее понял юный авгур, связывалось с тем, что и сами стены истончали воду, будто надавливая ее на металлические ступени.

В отличие от поверхности планеты, внутри гор воздух оказался тягостно-отсыревшим. Посему Камал Джаганатх вновь стал дышать через рот, а респирация людоящеров и вовсе слышалась прерывисто рокотающей, долетающей до слуха не только сверху, но и снизу. По мере спуска к этой сырости прибавился еще и мощный дух протухших яиц, схожих с сероводородными испарениями. Потому стал ощущаться сладковатый привкус на губах и во рту. Раненное плечо весь срок времени не падающее о себе знать, нежданно разболелось, видимо, оно как Камал Джаганатх крепко хватался за сами скобы ступеней, боясь соскользнуть, а вымокшая материя аварану тянула вниз. Ко всему прочему стала очень сильно (раздражающе) чесаться кожа под комбинезоном.

Юный авгур разом прекратил спуск, и, прижавшись лбом к ступени, глубоко вздохнул, стараясь снять с себя разгорающийся гнев и тем самым не допустить прихода фантасмагории. ФирунКибв Зубери, определенно, наблюдающий за его спуском, также остановился и ориентирующиеся на него людоящера следом застыли на лестнице.

— Ваше высочество, вам дурно? — и сам через раз дыша, вопросил император, и глянувший вниз принц узрел его вскинутое вверх лицо, зримо проступившее даже в этой темноте. — Еще немного потерпите, и мы войдем в профильный туннель. Движение там будет много легче и не будет такого волглого воздуха.

Камал Джаганатх с трудом вздохнул через рот, стараясь вогнать в единственное легкое как можно больше воздуха, который почему-то застревал в горле и дальше не хотел опускаться, с тем точно растягивая грудь и сами бьющиеся сердца. Он еще чуть-чуть медлил, однако, подгоняемый страхом за жизни людоящеров, невольно переложенными на его плечи, принялся спускаться вниз, почасту соскальзывая подошвами ног, с трудом удерживая вес собственного тела на онемевшей, кажется, до пальцев левой руке, неизменно слыша напутственные слова ФирунКибв Зубери не торопиться.

По мере спуска к запаху протухших яиц прибавился приторно-трупный запах, а сладость во рту стала сопровождаться ароматом какой-то пряности. Возле стен и спускающихся теперь курился дымок, его легкое парообразное состояние (даже для привычных к ночной темноте глаз Камала Джаганатха) становилось плотным, скрывающим сам просмотр, и вызывающее на веках сильную резь. Юный авгур промок насквозь, и с подола аварану вниз срываясь, улетали капли воды, напитавшие саму материю до состояния гулкого шлепания всяк раз соприкасающегося с поверхностью сапог.

Внезапно внизу слышимо скрипнули петли, и слева от ступеней лестницы отворилась металлическая створка двери, глухо ударившись об стену. В образовавшийся проем незамедлительно нырнули людоящеры, ФирунКибв Зубери между тем спустился ниже по лестнице, подстраховывая сходящего Камала Джаганатха.

Медленно, ибо левая рука не только онемела, но, похоже, и отекла вплоть до кончиков пальцев, принц велесвановцев поравнялся с открытой дверью, и, замерев, туго дыша, воззрился в новый проход. Теперь широкий туннель был слегка освещен, истончаемым желтым светом от вмонтированных в плечевые вставки аварану людоящеров пластинчатых осветительных приборов. Посему удалось разглядеть широкий круглого сечения коридор, где каменные стены совсем чуть-чуть поблескивали серебристыми жилками на фоне белой поверхности. Камал Джаганатх также неторопливо перевел взгляд и посмотрел вниз, мимо стоящего под его ногами императора Ладодеи, стараясь увидеть дно трубопровода, по которому спускались. Впрочем, кроме далекой зяби схожей с колеблющейся водой и каменных стен ничего не увидел, да и метрах в трех лестница заканчивалась, а ФирунКибв Зубери стоял на последних ступенях.

— Ваше высочество, — проронил император, легохонько кивнув. — Протяните руку ГугоДжеро, он вам поможет перебраться в профильный туннель. Не смотрите вниз, абы лишний раз не волноваться, — дополнил он с такой мягкостью, словно говорил с собственным сыном, каковой давеча жаловался ему на свои страхи.

— Скажите, Кибв, у вас есть дети? — вопросил Камал Джаганатх уставившись в плохо различимое лицо людоящера.

— Есть ваше высочество, — немедля откликнулся ФирунКибв Зубери, не скрывая в тоне ответа озадаченность. — У меня пять дочерей и сын. Самый младший из моих детей, любимый сын ФирунБаако Уоссва. Замечательный и очень красивый малыш.

Каждым сказанным словом император ласкал воспоминание о своем сыне, вроде малыш был рядом и отец хотел его порадовать проявленными чувствами любви. От этой плывущей нежности принц велесвановцев и вовсе вздохнул прерывисто, точно дыхание его срывалось на каждом глотке воздуха, пропущенного через рот, оно как болью тоски отозвалось в нем воспоминание о любимом Павке, и Аруне Гиридхари. Одному из которых он не мог помочь, а другому, видимо, должен был навредить.

— Сын это хорошо, — едва слышно шепнул Камал Джаганатх и тотчас протянул руку ожидающему его у края прохода ГугоДжеро, стараясь сейчас не думать о своем сыне и ассаруа, а сделать все, чтобы спасти от гибели Ладодею и малыша ФирунБаако Уоссва.

Людоящер также стремительно ухватил принц велесвановцев за предплечье правой руки и когда тот шагнул вперед, довольно шустро дернул его на себя, не просто перемещая, а прямо-таки затаскивая в проход. Вероятноо, ГугоДжеро опять же разком отступил назад, ибо Камал Джаганатх толком не успев отпустить сжимаемую левой рукой ступень, почувствовал под ногами не металлическую ее поверхность, а плотную каменную.

От сего резкого дрыга и вовсе острой болью откликнулось левое плечо, а диэнцефалон на пару секунд заволокло густым туманом. И, чтобы не упасть, ссасуа, шагнув к правой стене прохода, оперся об нее спиной и опустился прямо на каменное полотно прохода, да вновь глубоко вздохнул, к собственной радости пробивая воздух вглубь единственного легкого, и более не воспринимая дотоль правящего гниения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});