В паутине чужих миров. Рождение бога - Юрий Табашников

Через прозрачные стенки шлемов я увидел знакомые мне серые лица и выпученные глаза. В руках ункасы держали некие предметы, которые выглядели, как неизвестное оружие. Уже знакомые мне враги рода человеческого отключили смертельную установку и без всякого вреда для своего здоровья спокойно зашли на выжженный полукруг, усеянный телами мёртвых птиц и животных. Оба пришельца направляли блестящие удлинённые предметы на туши павших животных, и те на глазах принялись исчезать по кускам. Сначала пропадала ближайшая часть туши, а за ней стремительно растворялась в воздухе остальная часть тела.

Покончив с одним мёртвым животным, ункасы не спеша подходили к следующему и привычно продолжали начатое дело. Как я понял, небольшой наряд пришельцев явился для того, чтобы сделать дезинфекцию местности, предотвратить скопление вредных насекомых и исключить возможность возникновения, опасного для здоровья, очага заразы. Как всегда бывает в таких случаях, одна мысль зацепилась за другую, и я понял ещё одну важную вещь. Для меня стало предельно ясно, зачем я оказался в этом месте с многочисленными, совершенно незнакомыми мне людьми. Меня заставили проявиться в автобусе, чтобы ликвидировать опасность, которую увидел в лице беспощадной враждебной расы, и обеспечить выживание небольшой группы вверенных под мой присмотр переселенцев.

Посмотрев по сторонам и убедившись, что поблизости отсутствуют Наблюдатели, я, стараясь двигаться как можно более бесшумно и незаметно, спустился со склона и направился к тому месту, где оставил тушу убитого животного. Взвалив на плечи неудобную ношу и руководствуясь, где звериным чутьём, а где подсказками, что сохранила память, примерно через полчаса неторопливого хода я увидел две одинокие человеческие фигуры. Заметили меня и мои спутники.

Радостные, запыхавшиеся от бега, через пару минут они уже стояли возле меня.

– Добыча, – озвучил очевидное Игорь.

– Ага, еда, – хмыкнул я и сбросил с плеч тяжёлую тушу.

– Сколько животных! – восторженно произнёс мой второй помощник. – Никогда не видел ничего подобного. Чтобы столько животных собралось в одном месте.

Я обернулся. Внизу, на просторах плодородной долины рассыпались многочисленные маленькие точки и пятна. Точки обозначали отдельных крупных животных, а пятна представляли собой тучные стада.

– Плодородная земля, много дичи. Но там, в долине, очень опасно, – я понимал, что до тех пор, пока не разберусь со станцией пришельцев, на которую случайно наткнулся, слабому человеку, ни в коем случае нельзя показываться в этих местах. – Слишком много опасных зверей. Больших, таких, каких я ещё не видел.

Парни испуганно замолчали, ожидая, что я начну описывать придуманных только что мною хищников, но я лишь попросил топор у Игоря. Сноровисто, как заправский мясник, я быстро расчленил тушу. Чтобы облегчить вес, отрубил голову, а затем и ноги животного. Окорока парами связал между собой верёвкой и нагрузил ими добровольных носильщиков. Порядком уменьшившуюся тушу, легко взвалил на плечи, отдал топор Игорю и бодро зашагал к лагерю.

Глава 19

Издалека я услышал встревоженные крики и понял, что в наше отсутствие, у оставшихся возле автобуса переселенцев произошло очередное чрезвычайное происшествие. Невольно, я пошёл быстрее, не оглядываясь, чтобы выяснить, поспевают ли за мной члены нашей маленькой экспедиции, а когда высокие растения выпустили меня на чистую от травы площадку, то сразу сбросил с плеч, мешавшую движению, тушу убитого животного. Возле немного накренившегося на бок автобуса, у переднего колеса, собрались в тесный полукруг все те неудачники, что оказались помимо своей воли вместе со мной в ином, совершенно диком и первобытном мире. Обернувшись на звук шагов, мои собратья по несчастью моментально расступились, пропуская меня вперёд. Я предстал перед ними во всей первобытной красоте – татуированный, измазанный с ног до головы кровью убитого животного. Неудивительно, что мне сразу освободили проход к лежащему возле колеса на земле человеку. Я очень расстроился, когда увидел, что это был один из тех двух мальчишек, которые вчера поделились с Фёдором Павловичем ручкой и общей тетрадью. С парнишки сняли джинсы – одна нога имела обычные размеры и форму, а вот другая неимоверно раздулась и почернела. Тёмные пятна проявились даже на коже лица.

Возле мальчика, на корточках, сидела пожилая женщина. Она устало посмотрела на меня:

– Опять змея. По описанию такая же, что вы убили. Попыталась яд нейтрализовать, да видно, очень уж он сильный…

Что она могла сделать в таких примитивных условиях? Никаких инъекций против укуса смертельно опасных земноводных у нас не было. Женщина, вероятно, высосала из ранки яд, а затем прижгла её огнём. Так или иначе, несмотря на её усилия, парень был обречён.

Я присел возле мальчика. Нет, нет, только не он! На меня умоляюще смотрели испуганные глаза, и невольно, где-то внутри меня, сформировалась решимость помочь ему. Правда, я пока не знал, как это можно сделать.

– Дядя… Оеха… – едва слышно прошептал он, но я уже ничего не мог услышать, даже близкий взрыв крупнокалиберного снаряда не заставил бы меня отвлечься от решения намеченной задачи. Я вдруг вспомнил, как оживил Дениса, и у меня возникла, неизвестно откуда взявшаяся уверенность, что я смогу помочь, что я могу очень многое, просто пока ещё не до конца знаю пределы своих возможностей. Ведь и Денис находился в том мире, где я не мог рассчитывать на помощь дружественных богов, значит, и здесь у меня должно всё получиться.

Немного придвинувшись ближе, я вытянул обе руки и положил ладони на голову мальчика. Я быстро погрузился в какой-то непонятный транс, моё сознание, одновременно находясь внутри меня, нашло выход из тела наружу… Наверное, в этот момент, какие-то видимые изменения начали происходить и с моим телом. Может, моё тело начало светиться, как в прошлый раз, но визуально я почувствовал, как вдруг принялись изменяться мои контуры. Я словно начал расти, нет, скорее всего, я поднялся в воздух, завис над мальчиком, удлинив, по возможности, свои руки…

Стоящие вокруг меня люди, отшатнулись от меня подальше, и принесённые порывами ветра издалека, послышались тихие голоса, похожие на шёпот:

– Да кто же он такой?

– Смотрите! Смотрите!

– Не может быть…

– Невозможно…

Какая-то часть моего «я» отделилась от моей бренной оболочки, и пустилось в путь, в поисках души мальчика. Я «увидел» светящуюся субстанцию с характерными отростками ног, рук и головы почти сразу, в непосредственной близости от земного тела. Совершив непроизвольное движение навстречу яркому пятну света, я, невольно, столкнувшись с ним, слился с тонким телом парня. Оставаясь Олегом, я в тоже время ощутил себя мальчиком по имени Саша, приобрёл все его воспоминания, мысли, чувства, знания и симпатии.

… Я сижу на маленьком удобном стуле, за средней партой, в большом светлом и чистом классе, в какой-то школе. У доски распинается наша учительница русского языка, Ирина Фёдоровна. Пусть распинается, пускай говорит. Пока она рассказывает о чём-то, и спросить, значит, не сможет, и к доске не вызовет. А я пока Ваську достану, уж очень он меня на перемене донимал. Я отрываю от листочка кусочек бумаги и начинаю жевать его. Пока с помощью слюны и зубов готовлю снаряд, руки из другого листочка бумаги, свернув его в трубочку, готовят духовое ружьё. Васька сидит впереди. Нужно всё сделать незаметно, иначе нарвёшься на крупные неприятности. Закрыв лицо ладонью одной руки, я незаметно подношу ко рту трубочку…

…Мою ногу обвил какой-то холодный и скользкий, очень неприятный, если верить ощущениям, шланг. Я опускаю взор вниз…

… – Саш! – зовёт меня мама, – ну, сколько ты можешь копаться!

– Сейчас, мам, – вроде игра грузится на компьютер, но почему так медленно? Давай, давай, быстрее грузись!

– Сашка, быстрее спускайся, не успеем же никуда!

– Да, сейчас, мам, одну секунду…

…У моего лица, раскачиваясь из стороны в сторону, зависла огромная змеиная голова. Холодные чужие и чуждые глаза, в которых читается разум, смотрят на меня. Пасть открывается и растягивается в радостной ухмылке.

Я резко выбрасываю правую руку вперёд и хватаю змею за скользкое тело, чуть ниже головы. Змея злобно и удивлённо шипит. Она очень сильная, извивается, пытаясь вырваться из моей хватки, и я с огромным трудом удерживаю мерзкое тело в руках…

…– Видишь вон ту стену? – показывает Машка пальцем на бетонный забор. – Кто последний добежит, тот тормоз и обезьяна.

– Давай, давай, – во мне от её слов разгорается азарт, – сейчас выясним!

Мы бросаем школьные портфели на порядком подтаявший снег, и по весеннему рыхлому белому крошеву бежим к грязно-серой стене забора. Машка, при всей своей задиристости, всегда мне проигрывает. Хотя она находилась немного впереди, в лучшем положении, но я обгоняю её, первый бью ладонью о забор и кричу, обернувшись к расстроенной и недовольной моей победой Машке: