Черненко - Виктор Прибытков

«К положению в А.:

1. Одобрить соображения и мероприятия, изложенные тт. Андроповым Ю. В., Устиновым Д. Ф., Громыко А. А.

Разрешить им в ходе осуществления этих мероприятий вносить коррективы непринципиального характера.

Вопросы, требующие решения ЦК, своевременно вносить в Политбюро.

Осуществление всех этих мероприятий возложить на гг. Андропова Ю. В., Устинова Д. Ф., Громыко А. А.

2. Поручить тт. Андропову Ю. В., Устинову Д. Ф., Громыко А. А. информировать Политбюро ЦК о ходе исполнения намеченных мероприятий.

Секретарь ЦК Л. И. Брежнев».

А вот запись, сделанная Черненко по итогам обсуждения одного из докладов о ходе выполнения указанного выше постановления Политбюро:

«26 декабря 1979 г. (на даче присутствовали тт. Брежнев Л. И., Андропов Ю. В., Устинов Д. Ф., Громыко А. А, Черненко К. У).

О ходе выполнения постановления ЦК КПСС № П176/125 от 12 декабря 1979 года доложили тт. Устинов, Громыко, Андропов.

Тов. Брежнев Л. И. высказал ряд пожеланий, одобрив при этом план действий, намеченных товарищами на ближайшее время. Признано целесообразным, что в таком же составе и направлении доложенного плана действовать Комиссии Политбюро, тщательно продумывая каждый шаг своих действий…»

И все же, если сам факт ввода советских войск в Афганистан стал только поводом для ответных негативных действий Запада (лично я в этом не сомневаюсь), все равно это было серьезным просчетом нашего руководства во внешнеполитических делах. Последующие годы затяжной афганской войны с огромной тратой материальных ресурсов, с гибелью почти пятнадцати тысяч наших воинов оставили недобрую память о советских руководителях того времени.

Ну а как оценивать действия западных правителей? Главное, пожалуй, заключалось в том, что они шли в фарватере политиков и идеологов своих стран, силившихся доказать, будто оружие во все времена является символом надежности и безопасности нации. Отсутствие же или недостаток современного вооружения — признак слабости и бессилия. Не случайно на рубеже семидесятых-восьмидесятых годов вновь оживились «теоретики» ядерной войны, считающей ее приемлемой, если разрушительную мощь смертельного оружия ввести в какие-нибудь «ограниченные рамки».

«Уважают только сильных!» — это кредо возобладало над другими принципами, которыми руководствовались на международной арене капиталистические страны. И все же совещание в Хельсинки, завершившееся в августе 1975 года, советско-американская встреча в Вене ставили под сомнение безрассудную в ядерный век «философию войны», зарождали у народов мира надежду, что здравый смысл и реализм в конце концов одержат победу.

С первых же шагов Черненко в качестве Генерального секретаря ЦК КПСС проявилась его приверженность миролюбивому курсу. Например, всего две недели спустя после избрания его генсеком он выступил перед избирателями. И сразу же затронул тему огромной ответственности государственных руководителей в ядерный век перед людьми планеты и грядущими поколениями. Это было не просто декларирование верности советского руководства идее мира — Константин Устинович выдвинул конкретные предложения, направленные на активизирование процесса разрядки, которые на следующий же день за рубежом назвали «доктриной Черненко».

Генеральный секретарь ЦК КПСС обратился ко всем ядерным державам, приглашая их договориться о соблюдении в отношениях между собой и с другими странами определенных норм поведения, диктуемых условиями и логикой ядерного века. Вот эти «шесть пунктов Черненко»:

рассматривать предотвращение ядерной войны как главную цель своей внешней политики. Не допускать ситуаций, чреватых ядерным конфликтом. А в случае возникновения такой опасности проводить срочные консультации, чтобы не дать вспыхнуть ядерному пожару;

отказаться от пропаганды ядерной войны в любом ее варианте, глобальном либо ограниченном;

взять обязательство не применять первыми ядерного оружия;

ни при каких обстоятельствах не применять ядерного оружия против неядерных стран, на территории которых такого оружия нет. Уважать статут уже созданной и поощрять образование новых безъядерных зон в различных районах мира;

не допускать распространения ядерного оружия в любой форме; не передавать кому бы то ни было ядерного оружия или контроля над ним; не размещать его на территории стран, где его нет; не переносить гонку ядерных вооружений в новые сферы, включая космос;

шаг за шагом, на основе принципа одинаковой безопасности добиться сокращения ядерных вооружений вплоть до полной их ликвидации во всех разновидностях.

Эту программу, конечно, нельзя целиком и полностью ставить в личную заслугу Черненко, поскольку она была выработана коллективным разумом. Но нет никакого сомнения, что она полностью отвечала настроениям Константина Установича и его желанию внести свой вклад в дело разрядки. На него ложилось и основное бремя ответственности за реализацию выдвинутой доктрины.

Увы, времени для этого у него оказалось очень мало. Но все, что он мог, он делал тогда, себя не жалея. У меня сохранились рабочие записи, отражающие напряженный ритм деятельности Черненко на международном поприще. На их основании можно составить представление, насколько широк был круг проблем, которые приходилось решать генеральному секретарю. Сама логика развития событий отводила новому руководителю партии ключевую роль в этой многогранной и напряженной работе.

Так, до конца 1984 года Черненко встречался с приезжавшими в Москву руководителями практически всех братских социалистических стран, а также компартий Греции, Португалии и Японии. Ему пришлось общаться с лидерами Эфиопии и Никарагуа, с главами государств и правительств Финляндии, Испании, Франции, Австрии, Сирии, ЙАР, Мальты, с Генеральным секретарем ООН, министром иностранных дел Великобритании, с общественными и политическими деятелями ряда стран. Кроме того, он дал несколько интервью советской и зарубежной печати, ответил на письма и послания известных на Западе противников гонки вооружений. И это — помимо повседневных, «обычных» занятий вопросами внешней политики, которые отнимали немалую часть рабочего дня Генерального секретаря ЦК КПСС.

Особое место в рабочем календаре Черненко, как я уж писал, занял февраль 1984 года. Многочисленные визиты политических деятелей Запада в Москву, интервью советским и иностранным корреспондентам по самым острым вопросам внешней политики, публичные выступления и речи на «протокольных» приемах и обедах — лишь малая часть того, чем приходилось тогда заниматься. Важно было не потонуть в этой текучке, продумать порядок и очередность стоящих задач, характер и направленность работы по их решению, конечная цель которой — добиться перелома в развитии международных событий.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});