Клеопатра с парашютом - Дарья Донцова

Я кивнула.

– Нет, – резко заявил Якименко. – На распространении пудры и румян завистница много не зарабатывала, и тебя опорочить не желала. Больше всего ей хотелось слышать обращенные к ней слова: «Здравствуйте, Степанида». Тогда она верила, что является Козловой, невестой Антона.

– Бред какой-то… – прошептала я.

– Очень хорошо известная и описанная многими психиатрами фишка – присвоение чужой личности для достижения своих целей, – возразил следователь. – Могу дать почитать несколько книг по этой теме. В конце концов тот, кто влез в чужую шкуру, приходит к выводу: черт побери, я лучше оригинала. И делает попытку избавиться от… от…

Якименко замолчал, не подобрав подходящее слово.

– От предмета восхищения, – подсказала я.

– Неверно, – снова не согласился Якименко. – Это не фанатство, не преклонение перед кумиром, а желание превратиться в другого человека, стать им, стереть себя. И рано или поздно наступает понимание: двух Степанид Козловых на свете быть не может, должна остаться одна. И наша девушка попросила Костю избить Степу так, чтобы та попала в больницу. Глагол «убить» она не произносила. И сейчас клянется, будто не имела намерений лишить тебя жизни, хотела просто покалечить. Но я ей не верю. Константин отправился выполнять ее пожелание. Мы уже говорили, что это история красивой любви… Костя спит с Ирой в благодарность за работу и деньги, но девушка ему очень нравится, ей он отказать не способен. Начальник охраны уверяет, что ему совершенно не свойственно нападать на спящих женщин. И вообще, он хотел перепоручить это дело своему брату. Но Николай неожиданно и некстати погиб, поэтому младшему Крылову приходится самому засучить рукава. Простенький замок Костя открыл легко, наш герой ночью входит в спальню, видит на кровати женщину, лежащую лицом в подушку, светлые волосы рассыпаны по плечам. Ему ни на секунду не приходит в голову, что перед ним не Козлова, и он тюкает спящую прихваченным молотком по затылку. Однако во всем нужна сноровка. В кино-то киллер в секунду расправляется с жертвой, в жизни же все иначе. У Константина от напряжения дрогнула рука, колотушка попадает несчастной по уху. Проститутка просыпается, пытается закричать, Костя пугается, зажимает ей рот и, не желая того, душит ее насмерть. Лишь после того, как она замолкает навсегда, начальник охраны понимает: перед ним не Козлова. Что делать? Решение приходит сразу. Костя весьма удачно имитирует действия своего старшего брата: разбивает жертве лицо…

– Он ее изнасиловал! – в ужасе прошептала я.

– Нет, – возразил Якименко, – я уже говорил, Николай никогда не вступал в половой контакт с жертвой, получал разрядку от самого факта убийства, поэтому его никак не могли поймать – ДНК преступника не оставалось. Костя оставил восемь меток на жертве, еще про две от страха забыл, не взял сувенир и убежал. Дом спал, на улице никого не было, убийца ушел незамеченным.

– Какого черта он тогда повесил по приказу Ирины мой некролог? – спросила я.

– А что ему оставалось делать? Сказать: «Козлова жива, я убил другую»? – хмыкнул Игорь Сергеевич. – Водовозова вбежала в магазин с криком: «Степу увезли в морг, я опознала тело!» Признаться Ирине Марковне, в какую ситуацию он попал, Константин не мог. Клюева считала, что их с Костей связывают истинные чувства, Крылов не хотел скандала с любовницей, ждал открытия «увержу» и дележа находившихся там солдатиков. Говорю же, это история про любовь!

Выпалив последние слова, Якименко замолчал. Но я, с трудом проглотив услышанное, не успела задать ни один из накопившихся у меня вопросов, потому что он снова заговорил, причем так же эмоционально:

– Степанида, дай честное слово, что впредь, попав в какую-либо историю, не будешь заниматься самодеятельностью, а придешь ко мне. Ты приспособлена для поиска преступников, как рыба для полета!

Мне стало обидно.

– Я вовсе не так глупа.

Следователь вздернул брови.

– При чем тут твой ум? Рыба живет в воде, птица летает. Кто из них более сообразителен? Каждый хорош на своем месте. Если меня использовать в качестве модели для макияжа, я тоже буду… как рыба для полета.

– Кто эта девушка? – перебила я. – Ты ни разу не назвал ее имени.

– Хочешь познакомиться? – сделав хитрые глаза, спросил Якименко.

– Да, – решительно заявила я. – Хотя, если негодяйка работает в магазине «Бак», то мы часто встречаемся. Ума не приложу, кто она! О нашей дружбе с Тошей сплетничает весь коллектив.

Игорь Сергеевич встал.

– Пошли, заглянем в комнату для допросов.

Мы покинули кабинет, пересекли небольшой холл, следователь без стука толкнул дверь. Я во все глаза уставилась на мужчину, который сидел за широким столом лицом ко входу, а спиной ко мне располагалась худенькая блондинка.

– Не помешали, Никита Иванович? – вежливо осведомился мой спутник.

– Конечно, нет, Игорь Сергеевич, – ответил сотрудник.

– Степанида, подойди, пожалуйста, к моему коллеге, – велел Якименко.

Я на плохо слушающихся ногах обогнула стол, увидела наконец лицо девушки и чуть не рухнула на пол. Передо мной с непривычно стянутыми в хвост волосами, в темно-синей, явно казенной одежде сидела… Нет, не одна из продавщиц, не Света из отдела губной помады, вечно путающаяся у меня под ногами, не девочка из бухгалтерии, а… Лена Водовозова.

– У тебя же роман с Юркой, фотографом! – выпалила я. – Ты ни разу не говорила, что влюблена в Антона!

– Степочка, поверь, я не хотела, чтобы Костя тебя убил! – закричала Ленка. – Я заснуть не могла! Я так переживала! Позвонила ему, решила все отменить, а он не отвечал, и я поехала к тебе домой. Думала, поймать Костю у подъезда, остановить… Поняла, что придумала ужас! Но увидела, как вытаскивают носилки. Господи, что я ощутила! Не передать словами… Я не успела!

В моей голове ожило воспоминание. Вот я вхожу в наш офис. Водовозова визжит, сползает на пол и прячется между стеллажом и шкафом. Я приближаюсь к ней, а она шепчет: «Прости, прости. Я не хотела. Не трогай меня, плиз! Я ни в чем не виновата. Ты пришла отомстить, да?»

Перед глазами все поплыло… Я отшатнулась и схватила Якименко за руку.

Водовозова, увидев меня в офисе, в тот момент почти призналась в преступлении. А я, наивная, пропустила ее слова мимо ушей, подумала: у Лены шок из-за того, что она решила, будто увидела мой труп, поэтому и несет несвязную чушь.

И перед уходом с работы, прежде чем пойти по дороге со взломанным асфальтом, я беседовала с Водовозовой, а та, прямо как директриса, буквально приказала мне идти к другой станции метро. Ленка-то отлично знает, как я «люблю» выслушивать советы, касающиеся моей личной жизни. Я считала Ирину Марковну манипуляторшей, но нет, мною, как марионеткой, руководила Водовозова.

– Ты сама толкнула меня в люк… – вздохнула я. – Константин не мог этого сделать, потому что в это время отправился в гостиницу к Белке и как раз крал там коробку с бижутерией. Я вспомнила! Перед падением до меня донесся аромат духов «Бульвар Сен-Жермен». Они не продаются в России, ты купила их в Париже. Это была ты, от тебя и сейчас еще веет этим парфюмом. Неужели вы не ощущаете?

– Ненавижу тебя! – вдруг завизжала Водовозова. – Все получаешь без усилий! Я стояла три года за прилавком, кланялась всем, мечтала выбиться в бьюти-модели, а тебя взяли с улицы сразу на подиум. И Антон тебе на фиг не нужен, бегаешь от него, а он думает лишь о тебе. Но ничего, Тоша станет моим, когда узнает, с кем переписывался. Чтоб ты сдохла! Клеопатра с парашютом! Чего уставилась? Не знаешь, как тебя в бутике за глаза называют?

– Нет, – растерянно ответила я.

– Клеопатра с парашютом! – зло повторила Водовозова.

– Почему? – опешила я. – Хотя, говорят, Клеопатра была красавица.

Ленка неожиданно начала смеяться.

– Ой, не могу! Франсуа, дурачок, пару раз сказанул: «Степа похожа на Клеопатру, она меня вдохновила на создание нового макияжа в египетском стиле». А люди ржут у него за спиной! Да, ты такая красавица, что дух от ужаса захватывает, без слез на нашу Клеопатру, если она с утра не накрасилась, не посмотреть – ни рожи ни кожи.

Я постаралась удержать на лице равнодушное выражение, ничего нового не услышала, сама знаю, что обладаю стандартной внешностью. Но при чем тут парашют?

– Но тебе, гадине, постоянно везет! – пошла вразнос Ленка. – Красоты не досталось, зато удачи четыре мешка. На работу с улицы взяли, Франсуа Степаниду обожает, Антон по ней сохнет. Наши в один голос говорят: «Клеопатра даже из падающего самолета спасется, именно ей достанется единственный парашют». Клеопатра с парашютом! Ненавижу! В квартире проститутка оказалась! В люк ты не упала. Кто тебя бережет?..

Я попятилась.

– Лена, ты не собиралась останавливать Константина! Ты велела ему убить меня и пришла полюбоваться на мой труп! Чтобы порадоваться! А сейчас вы оба врете, что хотели просто стукнуть меня по затылку…