Нариманов - Илья Дубинский-Мухадзе

21

В лето и осень девятнадцатого года добрые вести идут из Москвы к Востоку.

28 августа послание рабочим и крестьянам Персии подписывают народный комиссар Георгий Чичерин, заведующий отделом мусульманского Ближнего Востока Нариман Нариманов:

«…Трудящиеся массы России видят в трудящихся массах Персии своих братьев и друзей, своих завтрашних товарищей по революционной борьбе… Выражающее их волю Рабоче-Крестьянское Советское Правительство России смотрит как на клочок бумаги, за которым оно никогда не признает законной силы, на позорный англо-персидский договор.[69] Ваши властители продали себя и продали вас английскому хищнику.

Ввиду мошеннического и разбойничьего акта, содеянного англичанами вместе с персидским правительством, мы считаем своим долгом еще раз подтвердить то, что сделал русский народ для персидского народа и, что, конечно, продажное персидское правительство скрыло:

Все платежи Персии по царским обязательствам аннулируются;

Россия раз навсегда прекращает всякое вмешательство в доходы Персии;

Каспийское море, по очищению его от разбойных судов английского империализма, будет объявлено свободным для плавания судов под персидским флагом.

Границы Советской России с Персией будут установлены согласно свободному волеизъявлению населяющих пограничные территории жителей;

…Все бывшие в русских руках железные дороги, шоссейные дороги, портовые сооружения, почтовые учреждения, телефонные, телеграфные линии в Персии передаются в пользование и собственность свободного, независимого персидского народа;

Уничтожаются или отменяются все другие учреждения или постановления, ставившие персидский народ в подчиненное положение или представлявшие вмешательство в его внутреннюю жизнь.

…Русский рабочий народ протягивает вам, угнетенным массам Персии, свою братскую руку, и близок тот час, когда мы на деле будем в состоянии осуществить нашу задачу совместной с вами борьбы против больших и малых угнетателей, источника ваших бесчисленных страданий».

За теми же подписями «Георгий Чичерин, Нариман Нариманов» публикуется призыв к дехканам и ремесленникам эмирства Бухарского и ханства Хивинского. Стран бесправия и непристойно диких монархов. При солнце и луне шагают между барханами горбатые караваны. К Бухаре, к Хиве. На тысячах верблюдов везут винчестеры, пулеметы, мортиры. Из-за Пянджа через Каршинскую степь с пушками на спинах двигаются живые танки — слоны. При транспортах британские, турецкие, афганские офицеры. Мистер Эллис, дипломат и разведчик, засвидетельствует на покое: «Английская военная миссия в Закаспии рекомендовала поддерживать достаточно тесный контакт с эмиром… Аналогичное положение создалось в далекой и столь же реакционной Хиве, где правительством заправляли бывшие бандиты».

Всякими путями доходит до Ташкента, дальше до России письмо полутора тысяч узбеков, туркмен, таджиков — бухарских подданных:

«Эмир отнимает не одно имущество, но и жен, и невинных дочерей, он не щадит и мальчиков, бессовестно отдает в бачи. Это принимает ужасный и поголовный характер… Делегации от эмира: одна в Мешхеде во главе с Мирзой Сафарбеком, другая в Лондоне во главе с Кари-Мирзабом — добиваются военной помощи, чтобы дали побольше и побыстрее. Война для нас вовсе нежелательна».

Москва сразу отзывается:

«Если вы не глухи, не слепы, если ваше сердце и ваш ум требуют братства, свободы и равенства, если вы сознаете свое значение в государстве, то вы должны знать и чувствовать, какое из знамен вам родное». Тех, кто «признал и признает, что единственное спасение человечества — в торжестве труда. Кто не трудится, тот не ест». Или тех, «кто попирает ногами Бухару и Хиву… угнетает, обезличивает все нации во имя кармана английских капиталистов.

…Протяните свои мозолистые руки близкостоящим к вам вашим братьям рабочим и крестьянам Красного Туркестана и всей России, и общими усилиями вы освободите не только себя, но поможете освобождению всех трудящихся Ближнего и Дальнего Востока.

Вы этим сделаете больше: вы поможете торжеству труда, источника света, свободы и гордости человека…»

За эмирством Бухарским, ханством Хивинским, за лабиринтом крутолобых горных вершин и вспененными неистовыми реками в теснинах, восемью мозаичными минаретами достославного Герата начинается Афганистан. Чье чрезвычайное посольство 10 октября Нариманов встречает на Казанском вокзале Москвы.

Афганистан. У Ленина в тетради «Материалов о Персии» запись:

«Афганистан — горная местность.

624 000 кв. км. 4 450 000 жителей. Номинально-самостоятелен вполне. На деле вся внешняя политика в руках Англии; эмир на ее жаловании… Англичане не позволяют иностранцам даже въезжать!! в Афганистан…»[70]

Что ж, первое подневольное мусульманское государство, рискнувшее начать военные действия против владычицы Великобритании. Под несомненным влиянием русской революции. После Октября ему больше не приходится опасаться коварного удара с тыла. Напротив. Красный Туркестан в глазах патриотически мыслящих младо-афганцев, нового молодого эмира Амануллы-хана, пришедшего к власти в феврале девятнадцатого года, — естественный союзник.

Несколько позорно проигранных сражений принуждают Англию, вице-короля Индии, окутанную обычным туманом дипломатическую службу пойти на неслыханную уступку — признать за Афганистаном право на самостоятельную внешнюю политику. Глава особой миссии сэр Вильхорид Маллесон считает долгом предупредить афганцев: «Ввиду дурной славы не признающих бога большевиков, их ни под каким видом не следует допускать в богохранимое государство». Совет тем более тонкий, что дан в связи с тем, что Аманулла-хан спешит отправить чрезвычайное посольство в Россию «в добрых целях положить начало дружбе».

Чрезвычайные послы Афганистана надолго застряли в Ташкенте. С первых чисел июня до конца сентября. Покуда от воинства атамана Дутова не был вторично освобожден Оренбург и восстановлено сообщение Туркестана с центром. Также не гладким было продолжение пути. Тринадцать дней добирались они от Ташкента до Москвы.

Наступала самая тревожная и напряженная неделя крайне тяжелого года. Никогда еще за все время гражданской войны не создавалось такой угрозы Москве и Петрограду. Добровольческая армия Деникина взломала весь центральный участок фронта, заняла Курск, Воронеж, нацелилась на Орел и Тулу. Дивизии Юденича захватили Гатчину, Красное Село на близких подступах к Питеру. Колчак наносил удары в районе реки Тобол, англичане на Севере, берегах Белого моря и в Средней Азии. На фронт уходил каждый пятый, потом каждый третий, вслед каждый второй коммунист.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});