Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии - Гай Орловский

- От тебя, - сказал я обвиняюще, - всего можно ждать!

- Я не настолько, - ответил он, - не настолько, как ты говоришь. И вообще. Дело в том, что ангелы мыслят не так широко, как люди. Не так разнообразно.

- И что?

Он объяснил:

- Я бы спрятал ключ именно здесь.

- Потому искал тоже здесь?

- Видишь, - сказал он, - уже понимаешь наш не такой уж бесконечный мир.

- Я хотел бы, - сказал я искренне, - чтобы он был бесконечным!

Он поежился.

- Не кажется, что в таком мире было бы неуютно?

Я смолчал, это в его мирке было бы неуютно и скучновато, но даже Азазелю, самому вольному из ангелов, не понять, смотрел, как он вставляет ключ в скважину.

Дверь выглядит настолько тяжелой, что даже не представляю, чтобы ее когда-либо открывали вручную. Азазель трижды повернул ключ, вытащил, вставил на его место другой, тоже повозился с ним, а потом еще и с третьим.

И даже тогда дверь оставалась мертвой, и лишь когда вытащил, нечто надсадно заскрипело на той стороне. Вся масса двери пошла вдвигаться в стену, хотя не представляю, как это она делает, если сама толщиной с эту стену.

Азазель отступил на пару шагов, с довольной улыбкой сделал приглашающий жест.

- Я отважно пойду за вашими широкими спинами, - сообщил он. - В арьергарде. Если что, успею героически удрать.

- Говори, - сказал я, - мудро.

- Что?

- Удрать мудро, - пояснил я. - Для самоуважения нужно всегда находить в своих поступках мудрость и величие. И другим это втемяшивать.

Он пожал плечами:

- Зачем?

- Неважно, - ответил я, - ты поосторожнее…

Впереди засопело, из-за поворота вырвалась толстая струя жаркого пламени. Следом по камню заскрежетало, словно бригада усталых камнерубов тащит за собой по каменному полу связку стальных кирок.

Я поспешно отступил, скрежет тоже затих. Тамплиер и Сигизмунд держат мечи наготове, вот-вот без приказа ринутся в бой спасать сюзерена, что во-обще-то похвально, но пока рано.

- Тихо, - велел я. - Сперва надо бы… Эх, перископ бы сюда… Зеркальца ни у кого нет?.. Ладно, что такое жизнь, как не сплошной риск…

Я быстро высунулся и тут же отдернул голову обратно, а мимо пронеслась чуть ли не стена жаркого пламени, заставив всех жадно хватать ртами сразу накалившийся воздух.

Азазель спросил быстро:

- Что там?

- Дракончик, - ответил я. - Небольшой такой. Карликовый! Размером с откормленного быка, что значит медленный и ленивый, но почему-то совсем не медленный, странно.

- Нам надо пройти, - сказал он. - Попробуем проскочить между?

- Не успеем, - ответил я трезво, вспоминая дракона, что не просто умеет плеваться огнем, а судя по мощно раздутой грудной клетке и отвисающему животу, может долго и с силой бить целыми струями жидкого пламени.

Абсолютно бесполезное животное, в отличие от коров, овец и даже коз. Держать их могут только очень зажиточные лорды из хвастовства, все-таки драконы жрут много, а пригодиться могут только в таком вот редчайшем случае, если какой-то сумасшедший попрет именно через это место.

- Тихо, - сказал я громко, - хорошая собачка, хорошая… Умная даже, важная и толстая, что значит добрая.

Как только я высунулся, дракон дохнул огнем с такой мощью, что я едва отдернулся за выступ. Огонь успел опалить щеку, а волосы над ухом затрещали.

- Ого, - крикнул я, - еще и сильная! А как поиграть жаждет… Лови!

Азазель зло морщился, но я создал крупный кусок мяса и швырнул, не глядя, в сторону дракона, успев спрятаться от исполинского плевка огнем.

Дракон вроде бы сожрал мясо, но, подтверждая неподкупность, снова плюнул огнем с удвоенной энергией.

- Молодец, - сказал я поощряюще, - сильный!.. Люблю сильных!. Лови еще…

Бросал я, стараясь не высовываться, уже ломтей десять зашвырнул так, что в плече протестующе заныли суставы. Дракон в ответ все поплевывает, а мясо то ли сгорает на лету, то ли собирается в кучку у его перепончатых лап.

Тамплиер и Сигизмунд мрачно помалкивали, Азазель сказал наконец:

- Напрасно. Это же зверь…

Я сказал громко:

- Все мы звери!.. Значит, одной крови. Ты слышал, дракоша? Чего нам ссориться? Я бы тебе бревнышко побросал, если бы не спешил так уж…

Дракон в ответ настороженно сопел, я высунулся, мяса не видно, то ли сгорело, то ли сожрал. На всякий случай я создал еще особо увесистый ломоть с поджаренной корочкой, чтобы аромат пошибче, осторожно сделал робкий шажок, держа мясо в вытянутой руке.

Зверь потянулся навстречу, цепь натянулась так, что звенит, как единственная струна на скрипке Паганини. Морда жуткая, но глаза неотрывно смотрят на мясо.

Я приблизился, чувствуя, как позади затаили дыхание все трое, медленно поднес к носу дракона. Тот жадно втянул ноздрями, они расширились, захватывая воздух, а потом схлопнулись, словно он готовится нырнуть на дно морское.

Длинный горячий язык выметнулся из пасти и ухватил мясо раньше, чем я успел бы сказать «мама». Я чуть отпрянул, но пока дракон быстро жевал, торопливо создал еще ломоть, потом еще.

Когда Азазель и Тамплиер с Сигизмундом начали робко выглядывать из-за угла, я уже чесал дракону- горло, а тот задирал голову и блаженно хрюкал, закрыв от наслаждения глаза.

Азазель сказал шепотом:

- Теперь ножом по горлу!.. Ну!.. Ну, быстрее же…

Тамплиер сказал с осуждением:

- Как не стыдно?..

Сигизмунд произнес с надеждой:

- Лорд Азазель так шутит.

Азазель ошалело посмотрел на их серьезные лица с укоряющими глазами, зябко повел плечами.

- Да-да, конечно. - Голос его прозвучал нервно и странно осевше. - У меня и шутки такие… человеческие… Только почему не зарезать? Вы же люди!

Тамплиер буркнул:

- Именно. Держитесь за моей спиной, сэр!

Азазель, не чинясь, прошел под стеночкой, держа между собой и драконом Тамплиера. Я похлопал дракона по лобастой голове и сказал с сожалением:

- В другой раз поиграем. Сейчас, увы, спасаем мир. И тебя заодно, морда зеленая!

Дракон с надеждой смотрел нам в спину: вдруг да вернемся и поиграем, огорченно и так мощно вздыхал, что нас еще долго догоняли мягкие толчки воздуха.

Глава 4

Азазель помалкивал, только косился несколько странно, иногда зябко передергивал плечами. Тоннель быстро закончился, да и не тоннель это, больше похоже на караульное помещение, мы издали услышали грубые мужские голоса, хохот, звон металла, кто-то явно сдвинул на лавке в сторону доспехи, мешающие сесть и приняться с толком и расстановкой за еду или игру в кости.

Я прошептал:

- Азазель, вперед не суйся, это не твоя война… Тамплиер, Сигизмунд… пленных не брать! В поединки не ввязываться! Никакого рыцарства, рубить всех быстро и без раскланивания. Все поняли? Вперед!

И сам выскочил молча первым, ибо дикий крик не заставит оцепенеть от страха, бывалые только быстрее ухватятся за оружие, а когда вот так, молча, то успеваешь выиграть несколько важных шагов…

Тамплиер все же заорал, но я уже опрокинул двух, срубил одного за другим троих, меч Сигиз-мунда блещет быстрее молнии, я быстро пробежал к противоположной двери и дрался там, не давая никому выскочить и поднять тревогу.

Старший из стражей, в добротных доспехах старинного кроя, сбил краем щита с ног Сигиз-мунда и, не обращая на него внимания, прыгнул ко мне.

Чем-то его лицо показалось мне странно знакомым, хотя встречать его точно не встречал, но этот облик знаком по лицевой стороне старинных монет…

- Какой позор, - сказал я. - Вот до чего ты докатился?

Он красиво и хищно замахнулся коротким мечом, я ушел от удара и с силой ударил его в лицо. Раздался влажный хруст хрящей носа и даже треск лицевых костей, кровь из разбитого носа всегда бьет обильно, противник откинулся на стену и медленно сполз на подгибающихся ногах на пол.

Злость еще туманит голову, сердце стучит часто, хотя и понимаю, что переборщил, но раскаяния нет, с наслаждением прорычал, чувствуя, как во мне освобождается зверь:

- Сдаешься?.. А зря, у нас есть запрет брать в плен знатных…

Он всхлипнул, когда лезвие меча прорезало его доспехи, как острый нож бумагу, кровь пошла из раны широкой полосой.

Я выдернул меч и прыгнул на помощь Тамплиеру, на него насело столько, что крестоносец полностью скрылся под множеством тел.

Сигизмунд, перекувыркнувшись через голову, вскочил так легко, словно в ночной рубашке, а не в стальных доспехах, с криком рубил быстро и точно, вдвоем пробились к Тамплиеру и быстро повергли на пол всех, кто еще пытался оказать сопротивление.

Азазель от противоположной двери смотрел дикими глазами. Иногда, как мне казалось, в его взгляде появлялся азарт, но тут же сменялся ужасом и сожалением.

Я обернулся к нему:

- Ну?

Он сказал быстро:

- Если сумеем ворваться во дворец и пройти в зачарованную комнату, оттуда можно открыть второй проход!.. Туда, где дерутся Михаил, если он еще жив, и Вельзевул!..