Искатели ветра - Алексей Пехов

— Так ведь чудовище того. Померло. — Физиономия солдата была заляпана грязью и кровью шпагука. — Я его пристукнул. Он ведь ожить не собирается?

— Самец охотится. Самка ждет и жрет, — пояснил Га-нор, проходя мимо нас.

— И она может явиться, — добавил я.

Это заставило парня пошевеливаться. Втроем они с трудом взрезали прочный шелк затвердевшей ловушки и вызволили Шена из плена.

Как раз вовремя.

Не услышать, как кто-то ломится через подлесок, мог только глухой. Сороки с мерзкими воплями взлетели с закачавшихся деревьев, и ярдах в двадцати от нас на дорогу вывалилась новая напасть. Она оказалась не в пример больше своего муженька. С доброго быка, темно-зеленая, на толстенных зазубренных ногах. У самок шпагуков хвоста нет, и плеваться они не умеют, но при таких внушительных размерах им это и не надо.

Тварь увидела дохлого супруга и, угрожающе квакнув, направилась к нам.

— Свинка-свинка… — Стрела угодила ей в ногу.

— Где ты… В глаз.

— … бродишь. Свинка… В голову.

— … свинка, где… ты ходишь… Поскорей беги… к кормушке… Отрубей там… до… макушки.

На одиннадцатой стреле, когда толстуха уже возвышалась надо мной, я ее все же достал. Прямиком в распахнутую пасть. Шпагукиха забилась в конвульсиях, шарахая лапами направо и налево, надеясь зацепить кого-нибудь из нас. Лишь через несколько минок она соизволила сдохнуть.

Лук за моей спиной прочистил горло:

— Очень… внушительно. Я уж думал, она тебя разорвет.

— Я тоже. Я тоже, — пробормотал я и покосился на колчан. В нем осталось всего лишь две стрелы.

— Что это ты напевал? — Шен глядел не на меня, а на лежащую на дороге зеленую тушу.

— Так… Детская считалочка.

— Ничего умнее я от тебя и не ожидал.

— Тогда мог бы мне помочь, а не прятаться за спиной! — разозлился я.

— Ну хватит! — прикрикнула на нас Лаэн. — На привале можете цапаться вволю, а пока нам лучше убраться отсюда. Иногда они живут стаями.

— В стаи шпагуки сбиваются к середине осени. — Га-нор вогнал меч в ножны. — Но лучше, и правда, уйти.

Стрелы вырезать я не стал. На это потребовалось бы много времени, к тому же почти все тварь поломала коротенькими лапками, росшими у рта. А вот у хвоста самца я остановился.

— Хочешь взять яд? — Га-нор подошел совершенно бесшумно.

— Думаю об этом.

— Хорошая мысль, — одобрил он. — Не стареет. Всегда действует.

— Знаю. — Я взрезал плоть вокруг жала. Отогнул острием кинжала пластинку, под которой обнаружился напоминающий рыбий пузырь, отливающий синевой мешочек.

— Этого хватит, чтобы отравить целую крепость. — Лук поглядывал поверх наших голов. — Было бы здорово бросить его в поваренный котел набаторского полка.

— Не подействует. Можешь выпить все, и ничего с тобой не случится. Он убивает только через кровь.

— А-а-а, — разочарованно протянул тот и отошел к нетерпеливо ожидающей нас Лаэн.

Я аккуратно проткнул стенку пузыря кинжалом и подставил флягу, из которой предварительно вылил воду. Несколько капель прозрачного яда попали мне на руки, но я не обратил на это внимания. Руки можно помыть и потом, когда бесценная отрава перекочует из ненадежного содержимого в мой сосуд.

— Ты неплохо стреляешь, Серый. — Га-нор внимательно наблюдал за моими действиями. — Хорошая скорость.

— Не жалуюсь.

— Учил кто-то из южан?

— Не думал, что ты разбираешься в школах лучников, — усмехнулся я, не спеша с ответом.

— Есть немного, — не стал отрицать он. — У имперских совсем другая стойка. И тетиву они по-другому оттягивают. А если бы ты нахватался от кого-то из моего народа, то никогда бы не стал носить такой лук.

— Ты прав, — сдался я. — Меня учил южанин. Сдисец, если тебе так уж любопытно.

— Я так и понял, — нисколько не удивившись, кивнул Га-нор и внезапно спросил: — Тянул лямку в Сандоне.

— Так заметно?

— Просто помню, что там служил кое-кто из сдисских лучников-наемников. В «Стрелках Майбурга». Кто-то из них вполне мог преподать тебе несколько уроков.

— Дело прошлое, — усмехнулся я.

— Надеюсь, ты не ждешь, что я вновь отдам тебе меч? — Он резко поменял тему разговора, и я поднял на него глаза.

— А ты не отдашь?

— Нет.

— Ну и неси его сам, — пожал я плечами. — Лаэн будет только легче.

Он почему-то весело рассмеялся и наконец-то оставил меня в покое. Тут я его и окликнул:

— Эй, рыжий!

— Да?

— Спасибо за спасение моей шкуры. За мной должок.

Какой-то миг он смотрел на меня пристально и серьезно, затем улыбнулся, отчего его физиономия, и без того малопривлекательная, стала совершенно разбойничьей.

— Сочтемся.

Миновав две деревушки, столь маленькие, что в них не было даже трактира, пройдя вдоль берега заросшей камышами неспешной реки и перебравшись на небольшом пароме на другую сторону, мы оказались на невысоком пригорке. Откуда был прекрасно виден городок с нелепым названием Даббская Плешь. Дорога шла вниз, в сторону большого кладбища, сразу за которым и начиналось поселение.

Оно выросло на пересечении четырех дорог. Одна шла с востока — по ней мы пришли; другая с запада — от Альсгары; третья с севера — от Окни, и четвертая с юга — от шахтерских деревень, находящихся в неделе езды отсюда, у Самшитовых гор. Именно из западной части этой горной гряды торговцы везли в южную часть Империи железную и серебряную руду. Ценный товар, минуя Плешь, отправлялся в дальнейший путь по стране. До тех пор пока серебряные шахты у Врат Шести Башен не иссякли, восточный тракт был не менее оживлен, чем Южный, но теперь он находился в запустении, торговцы, потеряв основной источник дохода, редко отправлялись в путешествие в Лесной край.

По моим прикидкам в Плеши должно быть многолюдно, даже несмотря на то, что праздник Имени давно кончился и главная летняя ярмарка завершена. Народ с трудом расползается по домам после недельного загула.

— Тихо, как на кладбище, — сказал Лук осматриваясь.

— Разуй глаза. Мы как раз через него и идем. Тут как понимаешь, шуметь никто не станет. — За прошедшие дни настроение Шена и не думало меняться к лучшему.

— Это ты заблуждаешься, — не согласился солдат. — Покойнички, дай им только волю, не только шуметь начнут, они еще и бегают быстро. Сам видал, лопни твоя жаба.

— Помолчи, — одернул его я. — Накликать хочешь?

Он заткнулся.

Мы проехали по кладбищенской дороге, миновали Лысый камень у перекрестка четырех дорог и подъехали к городу. Невысокая серая стена, две деревянные башни для лучников (сейчас пустые) и распахнутые створки ворот. Возле них — троица стражников в куртках, с кордами и арбалетами. До нас им не было никакого дела. Даже присутствие северянина их нисколько не заинтересовало. Ребята после возлияния реской[38] были мертвецки пьяны.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});