Сибирский эндшпиль - Джеймс Хоган

Она прошла мимо большого зала агентурной работы, в котором стояло штук двадцать рабочих секций, в которых офицеры по работе с агентурой уже были заняты делом, писали рапорты, переводили документы, составляли оперативные планы. Самой важной работой агентурных офицеров считалось не получение секретной информации или документов - хотя и это было очень ценным - а открытие, обработка и последующая вербовка "агентов влияния": политиков, официальных чиновников, журналистов, ученых и тому подобных людей, которые могут повлиять на процесс принятия решений и на общественное мнение. Ведь миссия КГБ не изменилась: сохранить и расширить влияние олигархии Советской Коммунистической Партии на весь мир исключительно незаконными методами.

С другой стороны коридора, был кабинет резидента, генерал-майора Дмитрия Туренова, с приемной, обшитой деревянными панелями, обставленной антикварными шкафами, диваном, кожаными креслами и столом для заседаний. Дальше - еще два кабинета. Первый делили два начальника: руководитель Линии Х - термин КГБ для подразделений управления Т, занимавшегося сбором иностранных научных и технологических данных, и руководитель линии Н (Управление С), отвечавший за поддержку нелегалов, граждан советского блока, внедренных в другие страны под различными прикрытиями. Второй кабинет принадлежал шефу линии КР (Управление К), занимавшемуся контрразведкой против британской контрразведки, и офицеру, отвечавшему за внутреннюю безопасность посольства, охрану важных советских деятелей, приезжавших в страну, и розыск и задержание перебежчиков. Напротив них была большая комната, в которой сидел шеф Американской Группы, собиравшей досье на проживающих в Англии американцев, бизнесменов, ученых, инженеров, военных и других потенциально полезных людей, попадавших в поле зрения. Вместе с ним сидел начальник такой же группы, наблюдавшей за западноевропейцами, и офицер по активным действиям, который отвечал за тайные операции и руководил операциями по дезинформации и пропаганде в средствах массовой информации.

Посередине коридора Анна свернула на лестничную клетку, мимо лифта, соединявших десятый и одиннадцатый этажи. На полпути вверх ей встретились Иван, один из оперативников, и Анатолий. Анатолий был одним из техников, наблюдающих за радиочастотами местной полиции и контрразведки. Например, если активность радиопереговоров резко возрастала как раз перед встречей агента с одним из своих контактов, то агента отзывали по радио. Она поздоровалась:

- Добрый день.

- Энрико приехал с тобой? - вместо приветствия спросил Иван.

- Нет. Он будет занят до обеда. Что-то важное?

- Попович хочет с ним поговорить. Он просил меня передать, если увижу, вот и все.

Генерал-лейтенант Вадим Попович был вторым по должности в резидентуре, начальником Линии ПР, политической разведки. Он был умен, самолюбив и вносил идеальную толику жесткости, дополняя более интеллектуальный и сложный стиль управления Туренова.

- Ты не знаешь, что случилось? - спросила Анна.

- Нет, извини.

- А куда он поехал? - поинтересовался Анатолий.

- Хэтфилд, по-моему.

- Ну ладно, пока, еще увидимся, - заторопился Иван.

- На обеде, может быть.

- До встречи, - попрощался Анатолий.

На одиннадцатом этаже были владения инженеров электронной разведки: огромная комната, набитая радио- и микроволновыми приемниками, магнитофонами, терминалами, компьютерами, спутниковым оборудованием, подключенным к антеннам на крыше. Дальше по коридору шли кабинеты техобеспечения, фотолаборатория и наконец, комната переводчиков, куда шла Анна. Григорий и Ева уже были там. Она вспомнила, что Анастасия у зубного врача, и появится попозже.

- Добрый день!

- Привет, Анна, - ответил Григорий. Ему было под тридцать, из Москвы он приехал совсем недавно, чтобы провести пару лет за рубежом, привыкая к повседневной рутинной работе перед тем, как начать самостоятельную.

Ева, жизнерадостная и веснушчатая, была одновременно врачом и лингвистом. Она преподавала английский в школе иностранной разведки в Институте Международных Отношений. Она подняла голову от экрана и улыбнулась:

- Привет. Слушай, мне нравится твое пальто. Это новое?

Анна сняла пальто, расправила его, чтобы Ева рассмотрела, затем повесила на вешалку у двери.

- Купила пару дней назад на Квинсуэй. На распродаже.

- Цвет мне нравится. И воротничок так стильно выглядит.

- Да, Виктор работал допоздна и закончил статью Чалмерса, так что за нее не беспокойся, - вмешался Григорий. - Все уже записано и переписано.

- Вот хорошо, - обрадовалась Анна. - Мне так не нравилось работать с этим материалом, уж очень специальный.

Она уселась перед своим терминалом и набрала на клавишах код к засекреченной части компьютерной памяти, куда она вчера вечером записала файл, с которым работала.

- Похоже, будет жаркий день.

- Я как раз думала сходить поплавать в жилой комплекс на обеде, отозвалась Ева.

- Это мысль. Может, и я с тобой пойду.

Анна вынула свой магнитный ключ, и вставила его в свой стол, чтобы открыть ящик с оригинальными документами. Она собиралась сказать что-то еще, но остановилась и нахмурилась, потому что ящик не открывался. Или он сломался, или ее ключ больше недействителен - все электронные замки в посольстве можно было перепрограммировать прямо из службы безопасности этажом ниже. Мгновение спустя на экране появилась надпись:

НЕПРАВИЛЬНЫЙ КОД ДОСТУПА. ДОСТУП ЗАПРЕЩЕН.

Анна остолбенело смотрела на экран. Затем она увидела неподвижно стоящую в дверях своего кабинета руководительницу переводчиков Марию Чуренкову.

- Товарищ Доркас, пройдите сюда, пожалуйста.

Эту высокую и прямую, словно палку проглотила, женщину отличало резкое лицо с седыми волосами, собранными в хвостик, и толстые шерстяные колготки с твидовым костюмом неопределенного цвета. Сейчас ее голос необыкновенно подходил к внешнему виду. Анна растерянно поплелась за ней. За ее спиной Ева и Григорий обменялись понимающими взглядами.

- Вам не нужен больше доступ к записям, потому что вы больше не работаете в нашем отделе, - без всякого вступления заговорила Чуренкова, когда дверь кабинета закрылась. - Вы немедленно переводитесь вниз, в секретариат. Соберите, пожалуйста, ваши вещи. И, да, спасибо за вашу работу все это время.

Анна смутилась.

- Это... так неожиданно. Я не понимаю...

- Мне дал прямое указание генерал Попович.

- А он не сказал, почему?

- Мне - нет. А я не спрашивала.

- Но... могу я поговорить с ним?

- Это невозможно. Его не будет до завтра.

Анна собрала свои вещи, с трудом находя слова, попрощалась с Григорием и Евой и спустилась в секретариат, занимавшийся в резидентуре бумажной работой. Ей дали работу: искать в английских газетах, журналах, публикациях и общественной службе данных статьи на заданные темы. Вся информация была общедоступной и Анне стало казаться, что ее допуск к секретным материалам тоже закрыт.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});