Московский лабиринт - Олег Кулагин

На экране замелькали окровавленные тела, снующие туда-сюда медики и полицаи.

– Какие сотни? Что он мелет? – удивлённо пробормотал Артём. – CNN передавало – в «Матриксе» – двадцать девять… Вместе с охранниками…

– Потом, Артёмчик, потом…

А в голосе всё нарастали злобные нотки:

– …Трусливые подонки… Не запугаете!

Крупным планом – мёртвые тела. Вереница «скорых» рядом с дымящимся зданием. Только это был не «Матрикс». И не «Глубина».

– Терпение народа лопнуло. Люди требуют жёстких мер!

На весь экран – лицо немолодой женщины. Она рыдает и что-то выкрикивает. Но звука нет. Словно она кричит в безвоздушном пространстве.

А голос, тот же голос за кадром, уверенно продолжает:

– …Пора уничтожить рассадники преступности и экстремизма посреди города! Отбросы общества, банды люмпенов и наркоманов – питательная среда, из которой так называемое «подполье» вербует своих убийц.

Камера скользит между пустыми кварталами Развалин, заглядывает в подвалы… Мерзкие оплывшие физиономии, забрызганные блевотиной лохмотья, крупным планом – исколотые вены.

– Сегодня я подписал указ. Органы правопорядка железной рукой защитят демократию и законность…

Крепкие, холёные полицаи в бронежилетах и шлемах. Вертолёты, транспортёры, танки «Чейни».

Торжественные аккорды гимна. Музыка Глинки, слова Евтушенко…

На экранчике возник журналист. Известная на всю Федерацию «говорящая голова», любимец Рыжего. Тряхнул холёной бородкой, оптимистически закатил глаза:

– Слава богу, мы живём в демократическом обществе. Сегодняшнее выступление президента – лучшее тому доказательство. Власть понимает народную боль и тревогу. И не отделывается пустыми обещаниями. Уже сейчас министр внутренних дел объявил о начале операции «Чистый город»…

Дальше пошла реклама, и Грэй выключил «мыльницу». Глянул на нас с Артёмом:

– Ясно?

– Что?

– Зачистка будет. Большая зачистка Развалин.

– Из-за нас?

– Может быть. А может, только хороший повод.

– Откуда столько убитых? – повторил Артём.

– Вероятно, кому-то была нужна круглая статистика, – пожал плечами доктор. – Для большей наглядности…

Какое-то время сидели молча. Только Артём шептал беззвучно. Потом спросил:

– И всё это… повесят на Подполье?

– Уже повесили. Ты же слышал.

Физик вздохнул. Я знала, о чём он думает.

Телевидение – штука жестокая… Может, и не каждый доверяет «Вестям». Но ведь найдутся и такие…

У здешних обитателей Развалин тоже хватает причин для ненависти. Потерянный склад, убитые товарищи… А теперь ещё – зачистка… Пускай не мы – убийцы, но именно мы стронули лавину…

Правительство Гусакова и раньше затевало «охоты». Иногда целые районы Москвы «чистили»… Но сейчас всё куда серьёзнее. Похоже, проблему бездомных собираются решить раз и навсегда.

Кольцо оцепления будут стягивать как удавку…

Это значит, что большинство местных – уже приговорены. Кому-то повезёт получить пулю, другие будут медленно загибаться от голода и болезней в фильтрационных и трудовых лагерях… Ускользнуть не удастся. Скоро они сами это поймут…

Развалины уже никого не укроют.

– Пора отсюда выбираться, – сказала я.

Грэй вывел на экран схему Москвы:

– Юго-западнее, рядом с ВДНХ, есть ещё одна туннельная шахта. У самой границы жилых кварталов. Но теперь туда не проскочишь…

– А если через метро? – предложил Артём.

– Метро они перережут в первую очередь.

– Мы в западне…

– Пока – в достаточно большой. И в ней есть дыры…

– Например?

– Туннель, по которому мы пришли…

Физик широко раскрыл глаза:

– Но ведь они выйдут прямиком на нас… От «объекта семь». А может, они уже там!

– Не думаю, – потёр висок Грэй. – Собаки не возьмут след. Им придётся проверять все коммуникации в радиусе десяти километров. Это долго. Даже если загнать под землю половину «охранки». А ведь внутри – есть ещё и сюрпризы… Так что минимум часов шесть в нашем распоряжении.

– Шесть часов? – пробормотал Артём. – А если кто-то другой возьмёт след?

Доктор смотрел на меня. Наверное, ждал, что я успокою физика.

– Если они придут, я их почувствую. Единственное, в чём можно не сомневаться.

Грэя ответ устроил.

– Возвращаемся назад. Уходим через подземную сеть в направлении Сокольников. Там пережидаем.

– В жилом районе?

– Именно. Главные силы полиции стянуты к Развалинам, так что в остальной Москве будет спокойнее.

Я окинула товарищей критическим взглядом. Камуфляж и бронежилеты у них – натовского образца, с голубыми ооновскими нашивками. Только у меня – под новеньким бронежилетом старая российская форма. Хорошо хоть без нашивок.

Если не нарвёмся на патруль – может и получиться. Город так наводнён людьми в униформе, что ещё трое вряд ли привлекут интерес обывателей. Правда, вид у нас достаточно замызганный. Подземные блуждания не прошли даром. Но в конце концов, такой вид и положено сейчас иметь реальным «чистильщикам».

– Всё хорошо, – заёрзал Артём. – Только как с местными?… Они-то нас пропустят?

– Если ещё не убили, может, и пропустят.

Грэй встал, отряхнул штаны. Уверенно перебросил лямки рюкзака через плечо и двинулся вниз по лестнице. Мы – следом.

Небо над Москвой пока было безмятежным. Ни «вертушек», ни «шпионов»… Только щедрое июньское солнце. И в небе, и в осколках стекла под ногами…

А седой по-прежнему маячил в окне. В той же небрежной позе. И казался равнодушным. Словно мог просидеть так хоть целый год.

Доктор ещё издали помахал рукой:

– Мы ведь не познакомились… Я – Грэй.

«Командир» легко спрыгнул с подоконника:

– Лейтенант Ерёмин, Российская армия, – шагнул навстречу и добавил: – Можно просто Влад.

Они пожали друг другу руки.

Я смогла разглядеть седого вблизи. И обнаружила ранее ускользавшее от внимания. На выгоревших погонах его куртки действительно имелось что-то вроде пары зелёных звёздочек. Лейтенант. Уже три года не существующей армии. Не существующего государства.

Доктор поймал мой взгляд и грустно улыбнулся.

Мы вошли в дом и наконец увидели остальных. «Армия» Влада состояла из семи человек. В обтрёпанной, драной одежде. Разного возраста: от пенсионного до школьного. На некоторых – устарелые, громоздкие бронежилеты. Из оружия – только потёртые «калаши».

Телевизионщики «Вестей» не приняли бы этот пёстрый отряд даже в массовку.

– Здесь все твои люди?

– Не все, – уклончиво отозвался лейтенант.

– Надо поговорить. – Грэй кивнул на двери в другую комнату.

Разоружать нас не стали. Кроме Влада, ещё один крепкий парень с тяжеловатой челюстью последовал за мной и доктором. Физику, несмотря на его отчаянные взгляды, пришлось остаться с местной компанией. Ничего с ним не случится за эти несколько минут.

Ближайшая комната показалась лейтенанту неподходящей. Пройдя через коридор и лестничную площадку, мы оказались в соседней квартире. Здесь тоже дежурил местный. «Командир» выразительно махнул рукой, и человек с автоматом удалился без лишних вопросов.

Лейтенант сел на ящик. Грэй аналогично расположился напротив. Второй переговорщик замер у входа. Мне сесть не предлагали. Тем более, что кроме пары ящиков – другой мебели не было.

– Влад, ты, наверное, знаешь, кто мы? – осторожно начал доктор.

– Я ж не дурак.

– Мы случайно оказались на твоей «земле». И теперь нам пора уходить.

– Интересно как? «Гусаковцы» сделают для вас, исключение?

– Так же, как пришли.

– Вниз… – усмехнулся лейтенант, и шрам резче проступил на его лице. – Здесь становится слишком жарко, да?

Грэй не ответил. Посмотрел за окно, словно беседовали они о погоде.

– В туннеле кто-то есть? – спросил Влад. – Те, от которых вы драпали?

– Ещё нет, но будут. Через несколько часов. Может, и раньше.

– Значит, там мы не отсидимся… А с вами? У меня восемьдесят девять человек – тех, кто могут идти.

– У вас есть кислородные аппараты? – спросил доктор без особой надежды.

– Нет.

– Тогда я ничем не смогу помочь.

Левая щека Влада задёргалась. Из прищуренных глаз повеяло холодом:

– А если я тоже… не смогу?… Не смогу отпустить вас?…

Молчание. Как натянутая до предела струна.

Грэй почесал бороду:

– На чьей ты стороне, Влад Ерёмин? Пора определиться.

– Нет, это вы на чьей стороне?! – вдруг ощерился лейтенант, вскакивая с ящика, – На чьей вы стороне, мать вашу!…

Я напряглась. А он шагнул вперёд, нависая над доктором. Роста чуть ниже среднего, он вдруг показался огромным, готовым заполнить собой эту комнату.