Юнга - Оченков Иван Валерьевич

– Чего изволите? – с профессиональной любезностью обратился к молодым людям метрдотель. – Откушать или представление посмотреть?

– Перекусить, – вылез вперед Витька, прежде чем Март успел открыть рот.

– Прикажете отдельный кабинет?

– Пожалуй, нет, – решительно отказался Вахрамеев, – сцену будет плохо видно.

– Понимаю-с, – кивнул работник сферы обслуживания, после чего доверительно добавил: – Мадемуазель Юн Ми сегодня в голосе. Просто чудо как хорошо поет!

Как и следовало ожидать, столик, отведенный им, оказался не слишком близко к сцене, но с другой стороны, музыка не оглушала и давала спокойно пообщаться. Усадив гостей, метрдотель окликнул официанта и, оставив клиентов на него, с достоинством удалился.

Кухня в «Одессе» была вполне русской, с небольшими вкраплениями местных традиций, а также того славного приморского города, которому была обязана своим названием.

– Форшмак с кимчхи? – удивленно посмотрел на своего ровесника-официанта Март, бегло ознакомившись с меню.

– Многим нравится, – пожал плечами тот.

– Тогда неси нам по шницелю с картошкой и какой-нибудь салат на твой вкус.

– Водки, соджу, виски? – на выбор предложил официант.

– Нет уж, мы за рулем! – помотал головой Вахрамеев.

– Как угодно-с!

– Ты зачем сказал, что мы на машине? – удивленно прошептал Витька, когда они остались одни.

– А ты что, выпить хотел? – вопросом на вопрос ответил приятель.

Между тем девушка, которую метрдотель назвал Юн Ми, окончила петь о страданиях пассажира извозчика и после порции бурных аплодисментов и вручения нескольких букетов перешла к более веселой части своего репертуара. Март не слишком хорошо знал эстраду тридцатых-сороковых годов двадцатого века, но эту мелодию он не мог не узнать – вполне приличная версия «Все что было» Петра Лещенко с едва уловимым корейским акцентом. Впрочем, чему тут было удивляться? Если не считать летающих кораблей и каким-то чудом сохранившейся Российской империи, этот мир был очень похож на тот, в котором он жил прежде.

Пела она хорошо, и в другое время он с удовольствием бы послушал это ретро, но сегодня у них было дело. Так что, дождавшись, когда вечно голодный Ким насытится, Вахрамеев хлопком подозвал официанта и негромко спросил его.

– Ты не поможешь мне найти одного человека?

– Отчего же не помочь, – с готовностью согласился тот.

– Он летчик и, как мне сказали, частенько бывает тут.

– Это неудивительно, у нас тут заведение для пилотов и их пассажиров.

– Что-то я не вижу здесь летчиков.

– Так они в этом зале и не бывают почти. Для них отдельный есть на втором этаже. Только уж, простите великодушно, туда кого попало не пускают. Такие уж у нас правила.

– Кого попало?.. – нахмурился Март.

– Прошу прощения, – тут же извинился официант. – Оплошка вышла. Хотел сказать, чужих. А вам кого повидать хотелось?

– Капитана Зимина.

– Прошу прощения, – закаменело лицо мальчишки. – Не знаю такого. Вы что-нибудь еще будете заказывать?

– А техника Степана Дугина с «Аргуни»? – быстро поправился еще не сообразивший, в чем его ошибка, Вахрамеев.

– Я передам, – сухо поклонился официант и поспешно ретировался.

Буквально через минуту к ним вернулся метрдотель, на лице которого не было и тени былой любезности.

– Вы хотели поговорить с Дугиным?

– Да.

– Он вас приглашал?

– Конечно.

– Вам следовало сразу мне об этом сказать. Прошу следовать за мной.

Как оказалось, пристанище летчиков находилось в соседнем зале. Отделан он был с несколько меньшей помпезностью, но тоже вполне прилично. На стенах множество фотографий разного рода воздушных судов и людей, ими управляющих. Но прежде чем пустить подростков в святая святых, им устроили небольшую проверку и вызвали Степана.

– Вы знаете этих молодых людей? – строго спросил все тот же метрдотель.

– Кого? – удивился изрядно поднабравшийся борттехник. После чего присмотрелся внимательнее и полез обниматься.

– Мартемьян, дружище! Как хорошо, что ты зашел. Виктор, держи краба!

– Кажется, мы прошли испытание? – немного иронично спросил у слуги Март.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Добро пожаловать в «Одессу», – почтительно поклонился тот.

– Братва! – громко провозгласил Степан, привлекая всеобщее внимание. – Позвольте представить вам наших спасителей!

– Каких еще спасителей, Степа? – ухмыльнулся стоящий за стойкой седой бармен со шрамом на щеке. – Ты про этих двух шкетов?

– Эти два шкета, Семеныч, – взвился уязвленный в самую душу Дугин, – на моих глазах полвзвода японских десантников покрошили.

– Так это ты их, – понимающе кивнул бармен, – зайцами на борт провел?

– Да! – топнул ногой техник. – Был грех! Но скажи, где бы мы все были, если бы я их не взял?

– Ладно, – ухмыльнулся Семеныч. – Заходите, хлопцы. Если половина того, что про вас Степка наплел, правда – вы наши почетные гости!

– Не более трети, – пожал плечами Март, заслужив одобрительную усмешку бармена.

– Годится! – кивнул тот. – Кто одному летуну помог – нам брат навечно. А вы все же четверых спасли. Пиво будете?

– Только если чуть-чуть.

– А много я вам и сам не налью, – захохотал Семеныч. – Еще окосеете ненароком, с непривычки!

Очевидно, рекомендация, данная техником с «Аргуни», все же сыграла свою роль, и никто на юных посетителей косо не смотрел. Напротив, многие подходили, чтобы познакомиться и пожать руку. Другие просто отсалютовали стаканами, не поднимаясь с места. Третьи просто не обратили на них никакого внимания: ни дружеского, ни враждебного.

– Степа, скажи, а ты всех тут знаешь? – осторожно поинтересовался Март у техника, когда тот покончил с церемониями.

– Всех! – с готовностью мотнул головой Дугин.

– И капитана Зимина?

– Конечно! – насторожился тот. – А ты почему спрашиваешь? Вы знакомы?

– Нет. Но хотел бы познакомиться.

– Ха! Шустрый какой! Ты, брат, хоть знаешь, что это за человек?

– Пока нет. Может, ты расскажешь?

– Может, и расскажу. В другой раз.

– Хорошо. Но он сейчас здесь?

– Нет. Не вернулся еще.

– А где он?

– Ты бой с утра слышал? Вот там. И еще не вернулся. И вообще, хороший ты парень, Мартемьян, но с вопросами повремени. Понял?

«Не вернулся из боя… неужели погиб, вот это будет облом эпического характера… Но вроде траура не заметно. Верят, что выкрутится? Ждут возвращения и боятся сглазить? Вполне вероятно. Значит, что-то знают, но не хотят говорить чужаку. А вообще интересный персонаж этот Зимин. Таинственный до невозможности. И явно его тут все знают, уважают и всуе не поминают…»

– Ладно, – поспешил перевести разговор на другую тему Вахрамеев. – Ты лучше расскажи, как твое интервью прошло?

– Что?! Ах вон ты про что, – глаза бравого техника приняли мечтательное выражение. – Шикарная женщина! Эх, как бы…

– Да неужели?

– Ты представляешь, – доверительно наклонился к нему Дугин. – Не дала!

– Не может быть! – удивился Март, не ожидавший, что тот скажет правду.

– Не нашего полета птица, – обескураженно хмыкнул Степан. – Рылом не вышел… кстати, она здесь сейчас. Кто-то из капитанов ее пригласил. Я, собственно, потому и пью, что зла не хватает.

– Вот черт, – поморщился Вахрамеев, в планы которого не входила встреча с журналисткой, но было поздно.

Прямо к ним, между рядами столиков, грациозно шла мисс Ли во всем великолепии вечернего наряда, привлекая к себе взгляды здешних завсегдатаев.

– А вот и вы, мой скромный любитель поэзии, – очаровательно улыбнулась Аннабель. – Вот уж кого не ожидала встретить в этом вертепе.

– Ну, вас же сюда пустили, – с невинным видом отозвался вскочивший Вахрамеев.

– Ха-ха-ха, – звонко рассмеялась барышня. – Поверьте, милый мальчик, в Сеуле нет такого места, куда бы я не смогла пройти.

Как обычно, когда журналистка появлялась в публичном месте, вокруг нее тут же начинала собираться толпа поклонников. Молодые пилоты так и вились вокруг очаровательной иностранки, явно надеясь заслужить ее благоволение.