Академия четырех стихий. Волшебство на кончиках пальцев (СИ) - Княжева Анастасия

Пепел это заметила, ухмыльнулась самодовольно и соблазнительно их облизала.

— Куда? — прошептала хрипло, напевно, скользя по мне мутным, затуманенным взглядом.

— Ты знаешь…

Она поёрзала у меня на коленях, то ли бездумно, то ли стараясь разжечь то, что должно было скоро угаснуть, капризно надула губки.

— Я хочу к тебе…

— Конечно, — ответил спокойно. — Идём?

Леста окинула меня хищным взглядом и неожиданно рассмеялась. Вот бездна! Она разгадала мой план! Тотчас вспорхнула с колен, собираясь удрать. И я с силой схватил её за руку, резко рванул на себя. Пепел рухнула мне на грудь, отвела в сторону взгляд, а в следующий миг жадно поцеловала. Но прежде, чем мы растворились в портале, я услышал сдавленный шепот.

— Виктор?..

Резко мотнул головой влево и увидел Миранду. Она стояла среди огневиков, зажимая ладонью рот, и с болью, неверием в покрасневших от слёз глазах, смотрела на меня.

— Миран… — всё, что успел выкрикнуть я, прежде, чем нас с Лестой утянуло в портал.

* * *

Слёзы застилали глаза, и я неслась по коридору куда-то вперёд, толком не понимая, куда, и не разбирая дороги. Мне хотелось оказаться как можно дальше от этого места. Не важно где. Лишь бы не видеть мысленным взором камин, горевший в той бездновой гостиной. Как и глаза Виктора. Не думать о нём. Не вспоминать растрёпанную красавицу, сидевшую у него на коленях. Где совсем недавно сидела я. И вырвать из памяти, выжечь тот миг, когда их губы слились в страстном поцелуе.

Дура! Какая же я дура! И зачем только пошла туда?! А ведь я почти что решилась… Хорошо, что всё вышло именно так!

— Мири, что произошло? — испуганно охнула Ари, когда я, зарёванная, влетела в комнату. Заперлась на замок.

Сэлл обернулась. Нахмурилась. Отложила расчёску на туалетный столик.

— Миранда…

— Всё хорошо, — бросила я и рухнула на кровать. Свернулась калачиком, обхватила плечи руками, зажмурилась. И опять разрыдалась.

— Мири, ну что ты… — мягко сказала Ари, присаживаясь возле меня. — Тебя кто-то обидел? Я мотнула головой, посильней зарываясь носом в подушку.

— Не б-беспокойтесь… В-всё хорошо…

И в этот момент дверь задёргалась, задрожала, и я услышала разъярённый рык Виктора:

— Миранда, открой!

— Убирайся! — крикнула я, подскочив на кровати.

Схватила палочку и метнула в дверь заклятье щита, чтобы он её не открыл. Сэлл с Ари растерянно переглянулись. А я снова рухнула на кровать.

— Лисёнок, нам надо поговорить… Ты всё неправильно поняла…

Зажала руками уши, чтобы не слышать его лживых слов. Но не получалось.

— Миранда! — Ручка задёргалась, затряслась, а дверь задрожала так, что готова была сорваться с петель. — У меня с ней ничего не было!

Я зажмурилась, сильней прижала ладони к ушам, опять разрыдалась. Бешеный стук прекратился, и Виктор снова меня позвал:

— Лисёнок, малышка моя, дай мне войти, умоляю… — с интонациями побитой собаки протянул он, а меня ещё сильней накрыла истерика. — Обещаю, мы всё уладим… Только открой. Дай мне объясниться…

— Мири, может, впустим его? — хмуро сказала Сэлл. — Пускай скажет, что хочет, и оставит тебя в покое…

— Не смейте! — вскрикнула я и разрыдалась ещё громче.

А Виктор, уловив эти звуки, снова неистово заколотил в дверь:

— Миранда! Немедленно открывай! Иначе я вышибу эту безднову дверь и заберу тебя силой!

— Виктор, пожалуйста, перестань… — тихонько попросила его Ари. — Мири и так плохо… Поговори с ней в другой раз. Когда вы вдвоём успокоитесь…

— Вот ещё! — рявкнул он и порталом перенёсся к нам в комнату. Но, заметив дрожавшую на кровати меня, резко поубавил свой пыл. — Лисёнок… Девочка моя ненаглядная… Пожалуйста, успокойся… Ты всё неправильно поняла…

И тут что-то внутри меня взорвалось. Я подскочила с кровати и рванула к нему бешеным свиверном.

— Что именно я неправильно поняла?! — наступая, тыкнула в грудь ему пальцем. — То, как ты страстно целовался с бывшей подружкой на глазах у бездновой тучи адептов?! — Снова пихнула его. — Или то, как ты утягивал её в свой портал, чтобы продолжить развлекаться наедине?! — порывисто бросила, сделав очередной тычок. — После того, как я тебе отказала… — добавила с горечью, с болью и с ненавистью на него посмотрела.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Виктор растерялся.

— Миранда, она была не в себе… Я просто хотел ей помочь…

— Усадив себе на колени?! — взвизгнула я. — Как благородно! Признайся, что любишь её до сих пор! А я для тебя — всего лишь временная замена Селесте дей Соррен!

— Лисёнок, малышка моя… Не глупи, умоляю… — Он шагнул навстречу ко мне. Попытался обнять, удержать. — Ну прости меня, слышишь? Мне нужна только ты…

Но от этих слов стало только больнее. Словно он не в своих чувствах признался, а всадил мне в сердце острый клинок.

— Ложь! — рявкнула я, вырываясь. Оттолкнула его и яростно крикнула: — Убирайся! И больше не смей никогда вваливаться в мою комнату! У тебя нет на это никаких прав!

Виктор отшатнулся, переменился в лице.

— Так вот, значит, как… — с ледяным высокомерием процедил он. — Хорошо. Я уйду. Только учти, Миранда, что я никогда ни перед одной девушкой, даже принцессой, не ползал на коленях так, как сегодня перед тобой.

— Вот и иди к ним! — рявкнула я. — Пускай они тебя приласкают! Совет да любовь!

Виктор дёрнулся так, словно я дала ему оплеуху. Раздражённо фыркнул и бросил жестокое:

— Отлично! Больше унижаться перед тобой я не стану. Перебесишься — сама прибежишь. Вот тогда и поговорим.

С этими словами он растворился в портале, а я, обессиленная, измотанная, сломанной куклой рухнула на кровать.

Глава 25

— Ты же мне обещал, что не станешь её обижать! — рявкнул Уилл, влетев ко мне в комнату без разрешения. К тому моменту её стены почернели, обуглились, мебель была разломана, а гитара разбита. — Как ты мог с ней так поступить?!

— Как так? — рыкнул я в ответ, сидя в углу на полу и пылая. — Я только и делал, что пылинки с неё сдувал! А эта девчонка… — Снова рыкнул, ударил в пол кулаком, разбивая костяшки. — Что она вообще о себе возомнила?!

— Что она возомнила?! — вскинулся брат и от злости запустил в меня файером. — Ты на глазах у всей башни целовался в засос с этой своей шлюхой Селестой!

— Выбирай выражения, — осадил его я, но Уилл не проникся.

— Не стану! Сам знаешь, что это правда! Так что иди и немедленно извинись перед Мирандой! Она в ужасном состоянии из-за тебя!

Перед глазами встало опухшее покрасневшее лицо моего Лисёнка с заплаканными глазами. Вспомнилось то, как она рыдала, свернувшись калачиком на кровати — а ведь я никогда прежде не видел её такой! И едва притухшая ярость снова вскипела в крови.

— У тебя забыл совета спросить… — прорычал я, изнывая от злости и чувства вины. Миранда выставила меня за дверь, не дала даже рта раскрыть. А теперь страдала. И я не смог её успокоить! — Убирайся!

— Ах так! — вспыхнул Уилл и кинулся на меня с кулаками. — А ну немедленно поднимайся! Или я силой тебя заставлю!

Я оттолкнул его, замахнулся, и вот мы уже оба катаемся по полу, колотим друг друга, пылаем и орём, как ненормальные.

— Ты знал, что она мне нравилась! И всё равно отбил! — выкрикнул запальчиво брат, врезав мне в солнечное сплетение кулаком. — А потом унизил перед всей академией! Бросил!

Я ударил в ответ. Обвинение было справедливым. И оттого особенно обидным.

— Ты встречался тогда с Хеленой, забыл?! — выплюнул я, защищаясь. — И вы всё ещё вместе! Так иди и займись своей девушкой! А к моей не лезь, понял?!

— Извинись… — прорычал Уилл, стоя напротив меня на четвереньках.

— Отстань! — бросил запальчиво я, перекатываясь. — Кто ты вообще такой, чтобы указывать мне, что делать?

Брат переменился в лице. И неприкрытая ярость сменилась ледяным высокомерием. Он медленно поднялся на ноги, распрямил плечи и в лучших традициях нашего дома холодно процедил: