Национальная система политической экономии - Фридрих Лист

Нация черпает свою производительную энергию из умственных и физических сил отдельных лиц, или из социального положения и учреждений гражданских и политических, или из находящихся в их распоряжении естественных богатств, или, наконец, из тех орудий, которыми они располагают и которые являются сами по себе вещественными результатами предыдущих умственных и физических усилий, т. е. материальным капиталом земледельческим, мануфактурным и коммерческим.

В двух предыдущих главах мы трактовали о влиянии фабрично-заводской промышленности на три первых источника производительных сил страны; настоящая же глава и следующая посвящены влиянию этих источников на производительные силы.

То, что мы разумеем под термином «инструментальная сила», школа называет капиталом.

Совершенно безразлично, каким словом обозначается известный предмет, но при научном изложении необходимо, чтобы избранный термин означал всегда одно и то же понятие, ни больше ни меньше.

Всякий раз, когда заходит речь о разных видах одного и того же предмета, различение является необходимым. Так, школа под словом «капитал» разумеет не только материальные, но умственные и социальные средства производства. Таким образом, очевидно, что везде, где речь идет о капитале, необходимо нужно присовокуплять, о каком капитале говорится; о материальном капитале, материальных орудиях производства или об умственном капитале, нравственных и физических силах, будут ли они личными или будут черпаться отдельными лицами из социального, гражданского или политического положения. Пренебрежение этим различием в тех случаях, где оно должно иметь место, необходимо приведет или к ложному выводу, или послужит прикрытию неправильной системы доказательств. Впрочем, так как мы задались целью не столько выработать новую терминологию, сколько указать на те ошибки, которые произошли от ее неудовлетворительности, то и мы сохраним термин «капитал», но строго будем различать понятия капиталов: умственного и материального, материального земледельческого, промышленного и коммерческого, частного и национального.

Адам Смит с помощью неопределенного термина «капитал» приводит против протекционной системы следующее доказательство, которое до сих пор удерживается всеми его учениками:

«Страна действительно может при помощи таких (таможенных) мероприятий развить ту или другую отрасль мануфактурной промышленности скорее, нежели без этих мероприятий, и через некоторый промежуток времени эта отрасль будет производиться в стране так же дешево и даже дешевле, чем за границею. Но если национальная промышленность благодаря этим мероприятиям и могла бы раньше вступить на тот путь, на который она без их помощи вступила бы позднее, то отсюда вовсе еще не следует, чтобы промышленность во всем ее объеме или доходы общества могли увеличиваться благодаря таким мероприятиям. Промышленность общества может увеличиваться лишь по мере увеличения его капитала, а этот капитал может увеличиваться только по мере постепенных сбережений доходов общества. Но так как непосредственно результатом протекционной системы является уменьшение общественных сбережений, то несомненно, что то, что уменьшает сбережения общества, без сомнения, не может увеличить его капиталы быстрее того, как бы он увеличился сам по себе, если бы оставили капитал и промышленность искать их естественное назначение»90 .

В подтверждение этого соображения основатель школы приводит уже знакомый нам из предыдущей главы пример: насколько было бы бессмысленно, если бы Шотландия вздумала заниматься виноделием.

В той же главе он говорит, что ежегодный доход общества есть не что иное, как меновая ценность того, что в течение года производит национальная промышленность.

Этот аргумент является главным доказательством школы против протекционной системы. К этому школа присовокупляет, что благодаря протекционным мерам фабрики и заводы могут достичь цветущего положения и могут по дешевизне производства сравняться с заграничными и даже превзойти их; но она утверждает, что непосредственным результатом этих мероприятий является уменьшение доходов общества (меновой ценности тех предметов, которые ежегодно производит национальная промышленность). Таким образом, общество будто бы ослабляет свою способность к приобретению капиталов, так как капитал образуют сбережения, которые нация делает из своих ежегодных доходов; но развитие национальной промышленности обусловливается будто бы количеством капиталов и может увеличиваться соразмерно с последними. Итак, общество благодаря этим мерам ослабляет свои промышленные силы, развивая промышленность, которая возникла бы естественным путем, если бы она была предоставлена собственным своим силам.

Прежде всего против таких рассуждений нужно заметить, что Адам Смит принимает здесь слово «капитал» в том же значении, в каком его обыкновенно принимают рантье и купцы при ведении своих книг и подведении балансов, т. е. в значении общей суммы из меновых ценностей в противоположность получающимся с этих ценностей доходам. Он забыл, что он сам в своем определении капитала разумеет под этим термином умственные и физические способности производителей.

Он ошибочно утверждает, что доходы нации обусловливаются исключительно суммой ее материальных капиталов; однако в его собственном сочинении имеется масса доказательств того, что эти доходы обусловливаются главным образом ее умственными и физическими силами и ее социальным и политическим прогрессом (в особенности же полным разделением труда и ассоциацией национальных производительных сил) и что если протекционные меры вызывают временную потерю материальных богатств, то эта потеря во сто крат вознаграждается производительными силами и способностью к приобретению меновых ценностей; следовательно, эта потеря является лишь воспроизводительной затратой нации.

Он забывает, что способность целой нации к извлечению материальных капиталов заключается главным образом в искусстве превращать остающиеся непроизводительными естественные силы в материальные капиталы и в ценные и производительные орудия и что у нации чисто земледельческой покоится непроизводительно и в бездействии масса естественных сил, которым может сообщить жизнь лишь фабрично-заводская промышленность. Он не обращает внимания на влияние фабрично-заводской промышленности на внешнюю и внутреннюю торговлю, на цивилизацию и могущество нации и на поддержание ее независимости, а равно как и на вытекающую отсюда способность к приобретению материальных богатств.

Не принимает он также во внимание, например, то, какую массу капиталов англичане получили благодаря своим колониям. (Мартин исчисляет всю сумму свыше 2 1 /2  млрд фунтов стерлингов.) Он, который в одном месте с такой ясностью доказывает, что капиталы, употребленные на международную торговлю, не должны быть рассматриваемы как собственность нации, в частности до тех пор, пока они не будут, так сказать, вложены в родную землю, совершенно упускает из виду, что такое помещение капиталов может иметь место только при помощи покровительства, оказываемого туземным фабрикам и заводам. Он не принимает в соображение того, что находящаяся на высокой степени развития при помощи покровительства фабрично-заводская промышленность является приманкой, привлекающей в эту страну иноземные капиталы, как умственные, так и материальные.

Он ошибочно утверждает, что фабрично-заводская промышленность поднялась бы сама собой, естественным путем, тогда как правительство каждой страны проявляет здесь свое вмешательство, искусственно изменяя направление этого естественного пути в частных интересах этой промышленности.

Этот аргумент, покоящийся на двусмысленности и потому совершенно ложный в основании, он подкрепляет не менее ложным примером, говоря, что желание создать промышленность искусственным путем было бы так же бессмысленно, как желание таким же образом производить вино в Шотландии.

Процесс образования капиталов в нации он приписывает операциям рантье, доходы которого стоят в зависимости от ценности его материальных капиталов и который не может увеличить последние иначе, как прибавить к ним свои сбережения.

Говоря это, он не соображает, что теория сбережений, годная для какой-нибудь купеческой конторы, примененная в стране, привела бы нацию к бедности, варварству, немощи и распадению.

Там, где всякий ради сбережений лишает себя всего, насколько это возможно, там не может быть стимула к производству. Там, где всякий стремится к накоплению меновых ценностей, необходимая для производства умственная сила исчезает. Состоящая из таких сумасшедших скупцов нация отказалась бы от защиты отечества, чтобы только избежать издержек войны; и когда все ее состояние сделалось бы добычей неприятеля, тогда только она поняла бы, что национальные богатства приобретаются совсем иным путем, чем богатства рантье.