Суверенитет духа - Олег Матвейчев

Когда-то Черчилль повторял слова Палмерстоуна, что у Англии нет вечных ценностей, вечных врагов и друзей, но есть вечные интересы. И именно Черчилль принял Великобританию «империей, над которой не заходило солнце» и которая значила больше для XIX века, чем США — для XX века, а оставил ее маленькой несуверенной «демократической страной», одной из десятков подобных. На старости лет он понял, что великие империи не строятся на интересах и прагматизме, они строятся на миссии и ценностях, — и произнес свою Фултонскую речь, которую как миссию взяли на щит американцы. Взяли и победили. Теперь они оставили ценности в пользу прагматизма и, значит, кончат так же, как кончила Британская Империя.

Чтобы править миром, нужна не сила, а духовное и интеллектуальное лидерство. Это было у США в первую холодную войну, и это полностью утрачено сейчас. Америку или боятся или презирают. Но ее больше никто не любит. А любовь — это главное.

Вторую мировую холодную войну имеет шанс выиграть тот, кто предложит миру новую миссию, кто станет духовным лидером, кого будут искренне любить, а не тот, у кого больше оружия или нефти. Поэтому и наша ставка на прагматизм так же не сыграет. Россию, конечно, уже не боятся, но никто не любит тех, от кого зависит.

Нам надо ставить свое лидерство в мире на духовную основу. Нам нужно выступать с международными проектами, инициативами, нужно привлекать на свою сторону будущую мировую интеллектуальную элиту, выращивать ее у себя, следить за новыми тенденциями в мировой культуре, так как культурная геополитика и экспансия — самая лучшая экспансия.

На то холодная война и названа холодной, что в ней выигрывает тот, кто ставит на пропаганду. Пропаганда немодных во всем мире «либеральных ценностей» может заманить в свои сети только отсталых провинциальных лохов типа Ющенко и Саакашвили. Поэтому США уже проиграли, не успев даже объявить свою войну. Выиграем ли мы — еще не решено. Но предпосылки есть. Надо лишь предпринять интеллектуальные и пропагандистские усилия. Надо давать что-то нужное и важное всем, а не думать, как что-то урвать себе (именно поэтому я против национализма). Только тогда ты станешь мировым лидером.

Государство и коррупция

Очень часто приходится слышать сетования на то, что, мол, наше государство насквозь коррумпировано, невозможно нормально жить и процветать достойным людям. Вот, дескать, если бы государство было поставлено под контроль народа, тогда… все были бы «в шоколаде». Давайте разберемся с этим вопросом.

Идея постановки государства под контроль народа — вредная да и невозможная. Почему невозможная? А кто будет контролировать контролеров, которые контролируют государство? Кто станет контролировать контролеров, которые контролируют контролеров, которые контролируют государство? Кто будет… и т. д. и т. п. Так что этот путь вообще тупиковый, дурная бесконечность. Вот если государство не опасается возмущений со стороны народа, то оно перестает его бояться, перестает давить оппозицию, и тогда в народе начинается нормальная здоровая свободная жизнь. Как ни парадоксально, свобода есть там, где государство не боится народа. А всякие идеи наподобие «чем меньше государства, тем меньше коррупции» — дешевый популизм.

Из демократической прессы нам известно: если не все, то многие в государстве — воры. Только к чему призывают защитники демократии? К 1937 году? Чтобы сажали сразу всех? Нет, этого они не хотят. Когда сажают по одному, как сейчас, тоже, оказывается, плохо. Получается, на самом деле тайное их подспудное желание — чтоб никто вообще никого никогда не сажал, особенно за коррупцию. И это не случайно. Для идеологии наших либералов коррупция есть явление в принципе органичное и нормальное. И дело не в том, что все нынешние олигархи получили свои состояния только благодаря беспрецедентной коррупции 1990-х. Нет, речь сейчас не об этом. Давайте задумаемся: почему, когда мы приходим на рынок и отдаем дяденьке в кепке деньги, а он нам — килограмм апельсинов, это не просто приемлемо, но «так и должно быть». Ведь рынок (особенно саморегулируемый) видится нашими либералами образцом для всего и вся. В то же время, когда мы приходим к чиновнику и даем ему деньги, чтобы получить подряд на строительство в деловой части города, и он его дает, это вдруг не просто ненормально, это преступление! Двойные стандарты какие-то!

Стандарты действительно двойные. Дело в том, что рынок и пресловутое «гражданское общество» — это сфера, где люди преследуют свои частные, корыстные интересы, сталкиваются, конкурируют, договариваются к обоюдной пользе. Государство — совсем другое дело, оно по определению есть нечто общее, и любой чиновник тут руководствоваться должен не частным интересом, а интересами всего общества. Поэтому когда дядя в кепке ходит на рынок торговать, про него говорят «он работает» или «занимается бизнесом», а вот про чиновника говорят, что он «ходит на службу». Если место и товар на рынке принадлежат торговцу, то чиновнику его кресло не принадлежит, наоборот, он «принадлежит своей должности» и выполняет то, что должность от него требует.

Конечно, найдется много возражающих, мол, это в теории, а на деле все чиновники тоже преследуют частный интерес на всех должностях. Если это и так, то все происходит в соответствии с законами определенного экономического уклада. Вы же сами хотели рыночную экономику! Вот она!

Кто говорит, что в России задавлено все частное, что у нас одно сплошное государство? Да у России единственная проблема втом, что здесь один сплошной рынок, одно сплошное гражданское общество, один сплошной частный интерес от лавочника до министра! Если и есть проблема, так только в том, что у нас слабое государство, у нас нехватка людей служащих, работающих на общий интерес!

Да и откуда у нас возьмутся люди, работающие на общее благо, если им с рождения вдалбливают: «общего блага вообще не бывает», «рынок — это модель» всего в жизни, а «экономика — базис общества». Если человек видит, что первый сюжет во всех новостях — про экономику, если он живет в обществе, где чиновника не уважают, а наоборот презирают, если слово «государство» — ругательное, и оно означает какого-то непонятно зачем нужного паразита.

Человек, выросший в такой среде (а эта среда искусственно культивировалась многие годы, в том числе и при позднем социализме, чему немало способствовали марксистские догмы о первичности экономики), даже, если попадает на государственную службу, ведет себя как на рынке и очень будет возмущен, если ему вдруг устроят омоновские «маски-шоу».

Больная антигосударственная идеология позднего советского периода и «отмороженных» 1990-х годов должна быть квалифицирована именно как бред больного общества, а не как «либеральная теория» и «демократические ценности». В противовес надо четко заявить:

1. Экономика не первична. Самая «чистая» экономика по определению грязнее самой «грязной» политики. Собственно, политику делает «грязной» наличие в ней хотя бы малой примеси экономики.

2. Место рынка — на окраине, а не в центре, хоть в отдельном городе, хоть в сознании всего народа.

3. Общее благо есть. Общее благо не сводится к благу отдельных частников и не выводится из него. Как сумма частей не дает целого, так и совокупность частных интересов порой действует против себя же, вопреки общему и, в конечном итоге, вопреки каждому частному. И призвано это общее благо отстаивать государство.

О государстве в нашем обществе самые дикие представления. Его рассматривают то как «набор чиновников», то как «машину насилия». Но государство вообще не имеет в себе ничего материального. Государство — это идея! Что заставляет миллионы людей выполнять указы одного человека, который ничем не лучше их? Что заставляет с почтением относиться к государственным символам, соблюдать законы? Только то, что у миллионов людей в голове одна и та же идея, их действия синхронизированы, упорядочены, предсказуемы в соответствии с законами, указами, символами. Не я часть государства, а государство — часть меня, причем одна из самых важных.

Государство тем более эффективно, чем лучше отложились идеальные его образы в головах миллионов людей, чем меньше там разногласий, недопонимания и проч. Поэтому и укрепление государства — сугубо идеальная просветительская работа. Чем выше авторитет государства, тем оно больше подтверждает свой авторитет. Это как самосбывающийся прогноз, это положительная обратная связь. Если государство считать хорошим, оно и будет хорошим. И наоборот: если считать его плохим, оно и будет плохим. Кто-то из китайцев даже говорил: «Надо печалиться о государстве в мыслях, но никогда нельзя печалиться о нем вслух».

Более того, вот вам еще один «секрет»: даже самое плохое государство лучше, чем его отсутствие. Это вам подтвердят крупные бизнесмены, уже столкнувшиеся с тем, что их права и капиталы никем не гарантируются. Их инвестиции и состояния основаны на песке, если они построены с нарушением закона и государство не хочет или не может их защищать, хоть внутри — от собственного народа, хоть во вне — от субъектов рынка или других государств с их законами.