Черный паук - Виктор Мясников

Два дня он отлеживался, отмачивал компрессами расшибленную ногу и приводил в более-менее нормальный вид старухину квартирку. Даже с балкона вытаскал на помойку весь хлам. Увидев, что на улице солнышко, он, предварительно укутав, вынес во двор, на лавочку, бабу Веру - на прогулку, так сказать. Получился скандал, поскольку соседки, настроенные остроносой Лилькой против Славки, вначале принялись было его поносить, но он быстро разъяснил им ситуацию, и тут уж досталось появившейся некстати вороватой соседке.

По поводу себя он объяснил, что является рок-музыкантом, денег получает много, а работает мало, в основном ночами на дискотеках. Объяснение удовлетворило женщин, никто даже не поинтересовался, на каком инструменте он играет. Они только хвалили его и ругали Лильку, которая, монополизировала помощь старушке и никого из соседок к ней близко не подпускала. Оказывается, две пенсионерки из подъезда собирались за бабой Верой поухаживать давно. Славка сразу предложил подменять его, когда он на гастролях. Кстати, скоро, наверное, он отправится в долгое турне...

* * *

Он с трудом сдерживал себя, чтобы не проявляться. Все время Славку тянуло позвонить Татьяне, подойти к её дому, взглянуть на окна. Но его не покидало смутное чувство тревоги. Не понимая, в чем тут кроется опасность, он тем не менее доверился этому ощущению и решил не рисковать.

Через несколько дней почувствовал себя отдохнувшим и окрепшим. Синяк на ноге, хоть и приобрел синюшно-желтый оттенок наподобие флага самостийной Украйны, уже не отзывался болью на каждый шаг, появилась возможность ходить, а не хромать. Лохматый парик на голове сидел привычно, временами Славка о нем вообще забывал, держался совершенно естественно, и рука уже не тянулась поминутно поправлять жаркую копну волос.

Жить в квартире все-таки приятнее, чем на школьном чердаке. Тут тебе и ванна, и горячая вода, и газ, и не дует в щели. Славка заменил в черно-белом "Рекорде" севший тетрод, и баба Вера целыми днями сидела на диване, подслеповато моргая и больше слушая, что говорят, чем улавливая изображение. Постепенно она делалась все словоохотливее и дня через три уже начала по вечерам доставать Славку, пересказывая содержание дневных передач в самой фантастической интерпретации, совершенно не различая художественный вымысел и реальные новости. Зато стремительные диснеевские мультики, кишащие зверообразными персонажами и сопровождаемые дебильные воплями, изводили её своей непонятностью. Она сердилась и плевалась.

В городских газетах ночное побоище отразилось всего несколькими строчками в разделе криминальных сообщений. Один убитый, двое тяжело раненных - вот результат очередной бандитской разборки. Теперь следовало ждать помпезных похорон.

* * *

Пройдясь пару раз мимо подвального окна, из которого разило теплой сыростью, Славка решил проведать брошенное ружье. Дверь намертво приржавела в полуоткрытом состоянии, поэтому попасть внутрь не составляло проблемы. Славка ради такого случая купил болотные сапоги и по колено в воде побрел в подвальный лабиринт, посвечивая фонариком. Здесь раполагался комариный заповедник, и тучи мелких кровососов здорово его отделали, пока он добрался до нужного окна и нашарил ногой ружье. На лестнице, ведущей кверху, он снова обул кроссовки, а в высокий сапог сунул ружье и заткнул его голенищем второго сапога. Деpжа под мышкой сапоги, вставленные один в дpугой, спокойно отпpавился обpатно.

Закрывшись в ванной, разобрал ружье, протер и тщательно смазал. Оказалось, что в магазине охотничьих товаров патроны можно купить и без охотничьего билета, тем более, если пачка из десяти штук стоит семьдесят тысяч. Фирме нужен товарный оборот, а советские времена, когда регистрировался каждый официально купленный патрон, давно миновали. Кому надо, все равно достанут. А для более удобной и незаметной переноски оружия Славка приобрел твердый гитарный футляр, похожий на черный фигурный чемодан.

На следующее утро он взял под наблюдение Татьянин подъезд. Сел в глубине двора на лавочку, положил на колени футляр от гитары и поставил на него, как на столик, две бутылки пива. Включил плейер и принялся неспешно тянуть пивко, глядя сквозь темные очки в нужном направлении. Вид похмеляющегося под музычку патлатого рокера вполне вписывался в ландшафт и не вызывал лишних вопросов - и так все ясно.

Люди торопились на работу, тащили в детсад хнычущих детей, школьники сбивались по двое, по трое, видно, так веселей идти на уроки. Потом старшее поколение поплелось в магазины. Славку интересовали молодые люди, но из подъезда вышел всего один парень в кожанке, да и тот с чертежным тубусом, стало быть, студент.

Татьяна появилась так неожиданно, что Славка растерялся. Она вышла спокойная, как положено, накрашенная и причесанная, в новеньком кожаном пальто и высоких шнурованных ботинках. Пока Славка убирал бутылки с гитарного чемодана, Таня стояла на крылечке, словно кого-то дожидаясь. Дверь позади неё распахнулась, и появился Белый, на ходу застегивающий куртку. Они, оживленно переговариваясь, двинулись по тротуару, а Славка, как пригвожденный к лавочке, застыл с раскрытым ртом.

Картина была настолько противоестественной, что он не сразу поверил в реальность происходящего, пару раз даже тряхнул головой. Но картинка не исчезла, значит, не наваждение. Тогда он, спохватившись, торопливо распахнул футляр, кинул на дно плейер с наушниками. Следом полетели парик и темные очки. Одним движением разодрав кнопки на куртке, он сунул под полу ружье, придержал его рукой сквозь карман, схватил под мышку незастегнутый футляр и пошел следом, с трудом сдерживая себя, чтобы не перейти на бег. В душе его закипал гнев - страшный, неуправляемый, дикий. Появилось смутное пока желание: подбежать и всадить в спину Белому заряд картечи.

Он не сразу понял, куда они идут. Оказалось, к платной автостоянке. Им пришлось обходить сетчатый загон, внутри которого рядами стояли машины. Славка остался с другой стороны сетки, глядя сквозь крупную металлическую ячею на свою девушку, идущую об руку с его личным врагом. И сердце его изнывало от свербящей боли.

По-прежнему поглощенные друг другом, Белый и Таня миновали ворота и направились вглубь стоянки, шагая прямо на Славку. Но все-таки свернули, иначе могли бы встретить его горящий взгляд, казалось, способный прожечь камень. Нужная им машина ночевала у самой сетки с левой стороны стоянки. Славка бросил на землю футляр и пошел вдоль изгороди в их сторону. Те не обращали на него внимания. Таня, раскрыв пудреницу, подводила губы и не отрывала взгляда от круглого зеркальца, вмонтированного в крышечку. Белый деловито пристыковывал дворники над ветровым стеклом. Славка вставил ствол ружья в сетку и, задыхаясь от ненависти, произнес:

- Ты, мразь, посмотри сюда.

Белый резко повернулся с самым решительным видом и замер. Теперь кличка как нельзя лучше подходила ему, таким известковым сделалось лицо: кажется, пальцем проведешь - весь будет в побелке. У Татьяны выпала из руки пудреница и, цокнув, раскололась об асфальт. Крышечка, вращаясь, отскочила к сетке, отразив в треснувшем зеркальце ружейный ствол. Побледневшая девушка медленно пошла к Славке, не в силах что-нибудь сказать, только неопределенно двигала протянутой рукой с зажатым тюбиком помады. И вдруг она стремительно подбежала к ограде, остановилась перед Славкой, раскинула руки и вцепилась в сетку. Красная помада полетела в пыль, но Татьяна смотрела Славке в лицо.

- Нет! - крикнула она. - Убирайся!

- Он убил мою мать! - яростно выкрикнул в ответ Славка и вытащил из сетки ружье, дуло которого Татьяна загородила собой. - Маму мою убил, мразь!

- Неправда! - Татьяна бросилась вдоль сетки, размахивая руками, как баскетболистка, блокирующая нападающего команды соперников. - Это не он!

- Отойди! - Славка не мог прицелиться, Татьяна перекрывала зону стрельбы.

Когда он обманным движением перехитрил её, подавшись вперед и сразу отбежав назад и в сторону, Белого у машины не оказалось. Только мелькнула спина уже на середине стоянки. Бригадир рэкетиров, прячась за автомобилями, чуть не на четвереньках удирал к воротам, где в будке охранников был телефон. Славка опустил ружье.

- Как ты могла? - спросил с горечью и недоумением. - С ним! Как же ты могла!

- Ой, ой, не надо! - Татьяна окончательно пришла в себя. Теперь она уже не выглядела бледной, скорее, розовой. И смотрела с презреньем, помогая себе мимикой и интонацией. - Уж помолчал бы! А то я не видела, как ты с этой рыжей обнимался! Она, главное, ещё так посмотрела на меня, как на какую-нибудь!

- Какая рыжая? - У Славки внутри похолодело. - Что ты говоришь?

- На улице тогда! Такая, с косой! С искусственной, наверное!

- Дура! - У него на глаза навернулись слезы. - Какая же ты дура!

Он повернулся и зашагал вдоль забора прочь. Глаза нестерпимо жгло. Так же он чувствовал себя, когда осознал, что матери больше нет. Эта бандитская мразь снова отобрала у него самое дорогое. Татьяна ещё крикнула вслед что-то обидное, он не расслышал, и побежала искать своего дружка.