Брюсов Орден. Ради лучшего будущего (СИ) - Кащеев Денис Георгиевич

– И не подумаю, – отрезал я. – Хотите что-то показать – показывайте здесь!

– Дело в том, что вы еще нужны мне живым, – невозмутимо заявил «Хозяин». – Ваши с напарницей кольца зафиксированы у Машины как рабочие – так я, кстати, и узнал ваши подлинные имена, а то в летописях Легиона вы числились Алексеем Радкевичем. Менять их, кольца то бишь, в системе на какие-то другие хлопотно, да и, признаться, не такой богатый сейчас у меня выбор. Так что не упрямьтесь – делайте, как я скажу. Обещаю, больно не будет… на первый раз. А уяснить, что к чему – полностью в ваших интересах!

– Ну, хорошо… – сам не особо понимая, зачем соглашаюсь, буркнул я. – Сейчас…

– Не прерывайте пока связь! – напутствовал меня собеседник. – Так нам будет удобнее.

Выйти из дома было делом пары минут.

– Ну? – угрюмо бросил я, оказавшись во дворе.

– Пройдите шагов двадцать, – распорядился «Хозяин». – Строго вперед.

Пожав плечами, я сделал, как он велел – и тут же оказался в центре стремительного вихря, со знакомыми ощущениями «синдрома переноса» в теле.

От неожиданности я крепко зажмурился, но тут же заставил себя снова открыть глаза. По-прежнему с телефоном в поднятой к уху руке, я стоял на тропинке посреди зеленого луга. Нещадно палило зависшее в зените солнце. Вдалеке, что справа, что слева, поднимался лес. Спереди же, прямо на меня, гоня во весь опор вороного коня, летел всадник – в шляпе-треуголке и развевающемся плаще.

– Алло… – машинально проговорил я в трубку. Телефон, конечно же, молчал.

Первой моей мыслью почему-то было: а разве в гаджете нет серебра? Как он перенесся сюда вместе со мной?

Второй: наверняка есть, но, наверное, немного – до грамма Машина вроде терпит…

И только третьей: да ведь этот олух на вороном сейчас меня затопчет на фиг!

Тем временем, всадник тоже меня заметил и, не сбавляя хода, потянулся рукой к эфесу сабли. Сверкнула сталь изогнутого клинка – и тут же исчезла в смерче смены потока…

Судорожно хватая широко распахнутым ртом воздух, я снова торчал посреди вечернего московского дворика. В руке у меня требовательно вибрировал смартфон.

– Поняли, почему давать вам этот урок в квартире было бы неразумно? В 1805-м – а побывали вы только что именно там – вы бы попросту разбились, рухнув с высоты четвертого этажа, – без предисловий заговорил «Хозяин». – Но учтите: если станете артачиться, в следующий раз меня это уже не остановит! Да, вы с Полиной Белоголовцевой для меня важны, но все же не критичны. Это ясно?

– Ясно, – пробормотал я, будучи все еще под впечатлением от скоротечной заброски в прошлое.

– Ну а раз ясно – слушайте внимательно. Сегодня, так и быть, можете отдыхать, а завтра с утра возвращайтесь на Ленинградский вокзал. В камере хранения откроете ячейку номер десять. Код – 1837. Легко запомнить, это тот самый год смерти Пушкина. В ячейке найдете подробные инструкции и экипировку. В 9:00 я вам еще наберу, если что-то останется непонятным – оговорим. Это ясно? – задал он свой ставший уже традиционным вопрос.

– Ясно…

– Тогда до завтра. Спокойной ночи, Игорь.

И прежде, чем я успел что-либо ответить, «Хозяин» отключился.

Глава 28

г.Москва, август 20** года

Текущий поток времени

– Вы вообще хоть малейшее представление имеете о том, как организуются миссии?! – рычал я в трубку – стоит отметить справедливости ради, что все же обращаясь при этом к «Хозяину» на «вы». – Где резервные точки эвакуации?!

– Они не потребуются, – мне показалось, или в голосе собеседника не прозвучало обычной уверенности? – Задание элементарное…

– Не бывает элементарных заданий – бывают хорошо подготовленные! – бросился я развивать наступление. – А тут у вас – расчет на авось!

– Ничего подобного! Операция тщательно спланирована!

– Да ни драного Уробороса у вас не спланировано! По-хорошему, начинать надо с рекогносцировки на месте…

– Скажите еще, что, живя на востоке Москвы, никогда не бывали в Кусково! – хмыкнул «Хозяин».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ну, бывал, – не стал отрицать я. – Школьником, на экскурсии. И что с того? Думаете, я там перепад высот замерял между нашим временем и… Вы даже не сказали, в какой год нас посылаете! – только сейчас сообразил я.

– В 1918-й, – буркнул мой собеседник. – Могли бы и по одежде примерно определить, раз такие умные! Только это не важно! На место вы прибудете ночью – и до утра вернетесь. В парке в это время не будет ни души – так что, в принципе, можно хоть в джинсах лететь, хоть в том вашем мундире пушкинской поры – никто ничего не увидит. Это ясно?

– Так дела не делаются, – заявил я.

– Теперь – делаются, – как видно, устав спорить, отрезал «Хозяин». – И нравится вам это, Игорь, или нет – никакого значения уже не имеет. Тащите свои задницы на место и занимайте исходную позицию! Как только будете готовы – отзвоните, и я вас заброшу. На этом все. До связи.

– Погодите!.. – начал было я, но абонент уже прервал вызов. – Ты это слышала? – возмущенно качая головой, повернулся я к Полине. Вопрос вышел риторическим – динамик моего телефона был установлен «на громкую».

– Авантюра, – кивнула девушка. – Влипнем, как пить дать.

– Ну, может, еще и не влипнем… – вынужден был невольно встать на защиту плана миссии я – другого у нас все равно не имелось.

– Не в этот раз – так в следующий, – хмуро пожала плечами моя напарница. – С таким-то подходом… Впрочем, может, оно и к лучшему – чтобы поскорее… – добавила она едва слышно.

– Только вот не надо снова начинать! – сердито сдвинул брови я. – Все образуется. По-быстрому смотаемся на эту идиотскую миссию – и начнем действовать, как договорились. Найдем уцелевших из Ордена, выследим этого гада, отберем у него Машину – и все переиграем!

– Ты сам-то в это веришь? – подняла на меня пустые глаза Полина.

– Безусловно! – соврал я.

– Ну, хоть кто-то верит…

* * *

Минувшую ночь я провел на гостевой раскладушке, уступив напарнице свою кровать в спальне (да, вместо прежнего диванчика у меня теперь стояла широченная кровать – да что толку?). Вышло это как-то само собой, никакого иного варианта просто не рассматривалось. Двери между комнатами в квартире не было, и сквозь сон я слышал, как сбивчиво и неровно сипит, ворочаясь в постели, Полина. Пару-тройку раз мне показалось, что хрипы перешли в негромкий плач, но прежде, чем я решался встать и подойти, все возвращалось на круги своя.

Более-менее спокойным дыхание девушки сделалось лишь к утру – когда уже, собственно, подходила пора подниматься.

Встав с раскладушки и одевшись, я направился в спальню, но остановился на пороге: сбросив на пол одеяло и подушку, Полина лежала, свернувшись в комочек на самом краю кровати. Нагишом. Войти, застав ее в таком виде, было бы, наверное, неправильно.

Принудив себя отвести взгляд от открывшейся мне картины, я торопливо отступил на шаг, за межкомнатную перегородку.

– Пора вставать! – громко бросил оттуда.

Никакой реакции из спальни на это не последовало.

– Полина, просыпайся! – на секундочку заглянув в арку проема и снова отпрянув, повторил я свой призыв. – Скоро уже ехать!

– Не хочу… – пришел на этот раз едва слышный ответ.

Я в третий раз сунулся в спальню: девушка лежала, не сменив позы и даже не подумав поднять упавшее одеяло.

– Тот легионер, чтоб его Уроборос проглотил, будет звонить в девять, – напомнил я, на этот раз уже не отступая. – А нам еще до вокзала нужно доехать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Зачем? – выдохнула в простыню Полина.

– Ну, он так велел – я же вчера рассказывал…

– Да пошел он!..

– Если не сделаем, он закинет нас в какой-нибудь дремучий год!

– Ну и пусть. Мне все равно.

– Мне не все равно! – заявил я и, сообразив, что могу быть понят превратно, поспешно добавил: – Я не позволю ему причинить тебе вред!