Муссолини - Джаспер Ридли

При этом нужно подчеркнуть, что проблемы образования, равно как и другие вопросы жизни общества, свободно обсуждались в прессе. Ученые могли критиковать решение Джентиле, больше изучать в школах историю Древнего Рима и меньше — Древней Греции, больше — ход Рисорджименто и меньше — историю современной Европы, больше — Гарибальди и меньше — Кавура. Самым знаменитым из критиков был историк Гаэтано Де Сантис, вечный оппонент фашистов, утверждавший, что свободное правление Древней Греции более достойно изучения, чем военная регламентация Древнего Рима… Джентиле назначил его редактором классического раздела «Энциклопедиа Италиана».

Преемники Джентиле на посту министра просвещения, Пьетро Феделе и Джузеппе Белуццо, после 1925 года произвели чистку учительского состава и учебников, чтобы убрать все следы антифашизма в школах и привести их в соответствие с директивой Муссолини от декабря 1925 года: «Правительство требует, чтобы школы были одухотворены идеалами фашизма» и не были ему враждебны или «агностичны». Во всех школах, включая частные и католические, один час в неделю обязательно отводился занятиям по физической культуре. Инструктором физической подготовки был фашист, а в школах для девушек при монастырях — донна фашиста. Они сочетали физические упражнения с просветительными беседами о роли фашизма и дуче в совершенствовании физического и морального здоровья итальянского народа.

Шестилетки обучались в школах читать и писать по букварю, обязательному для государственных и частных учебных заведений. Медленно и старательно они копировали печатные строки в разлинованные тетрадки: «Да здравствует король!», «Да здравствует Италия!», «Да здравствует армия!», «Да здравствует наш вождь Бенито Муссолини!», «Долой Россию!», «Да здравствует Африка!», «Да здравствуют наши солдаты!», «Да здравствует наш король и пусть он всегда побеждает!», «Да здравствует ДУЧЕ, наш вождь и основатель фашизма!», «Да здравствует Итальянский Рим!»

В семь лет они занимались по другому сборнику упражнений. «Дети, любите Бенито Муссолини. Бенито Муссолини трудился и всегда будет трудиться на благо нашей страны и итальянского народа. Вы часто слышите, как это говорит ваш папа, вы слышите, как это говорит мама, вы слышите, как это говорят учителя. Тем, что сегодня Италия сильнее, чем раньше, мы обязаны ему. Вместе отсалютуем ему: «А ной!» — фашистский выкрик-лозунг «К нам!».

В девять лет они могли уже воспринимать более сложный текст. «Послевоенные годы были мрачным периодом в истории Италии. В нашу страну пришли из России революционные идеи. Промышленность, торговля и транспорт замерли. Нашей стране грозила полная разруха из-за непрекращающихся забастовок и захвата фабрик коммунистами, когда небеса послали нам человека, возродившего дух нашего народа, — Бенито Муссолини. 22 октября 1922 года чернорубашечники вошли в Рим и наш король доверил управление государством Бенито Муссолини, который немедленно восстановил порядок по всей Италии. За годы своего правления он даровал Италии несравненные величайшие блага, сделавшие ее еще более прекрасной и могущественной». В итальянском языке заглавные буквы посреди текста используются редко, но слово «Дуче» всегда писалось с большой буквы, а чаще большими буквами писали все слово «ДУЧЕ».

Более утонченные способы пропаганды иногда использовались для взрослых итальянцев, хотя и тут она в основном была грубой и прямолинейной.

Каждый год издавался очень популярный и покупаемый нарасхват календарь для домохозяек. На каждой странице там был рецепт какого-нибудь блюда, и хозяйке нужно было сверяться с его указаниями во время готовки. В центре были напечатаны фотографии Муссолини и выдержки из его речей. Расчет был точным: даже если изучать только рецепты и не обращать внимания на фотографии, тем не менее подсознательно постоянно ощущалось присутствие Дуче и его мудрых слов.

В городах, поселках и деревнях Италии висели лозунги, провозглашенные Дуче и Национальной фашистской партией. На стенах домов было написано: «Верь, повинуйся, борись»; «Если я наступаю, следуй за мной; если стою на месте — подгоняй; если я отступлю — пристрели» и «Мы идем напролом». Самым популярным из всех лозунгов, выставленный повсюду и вечно повторяемый, гласил: «Муссолини всегда прав».

Интеллигенция превзошла всех в славословиях и дифирамбах Муссолини. Так, философ Оттавио Динале писал в июльском номере «Иерархии» в 1930 году, что все достоинства и добродетели Александра Великого, Цезаря, Сократа и Платона, Вергилия и Лукреция, Горация и Тацита, Канта и Ницше, Маркса и Сореля, Макиавелли и Наполеона, Гарибальди и Неизвестного солдата воплотились в одном человеке — Бенито Муссолини.

Поэтому неудивительно, что Муссолини, прославляемый ежедневно со всех сторон, не принял предложение короля — получить титул герцога. Король делал это дважды: первый раз после того, как он принудил Югославию отдать Фиуме Италии, а второй — после подписания Латеранского договора с Ватиканом. Муссолини же было достаточно быть «Капо дель говерно, Дуче дель фашизмо» (главой правительства, вождем фашистов). Он не видел необходимости становиться герцогом и понимал, что, приняв этот титул, будет выглядеть нелепо. Он признавался, что ощущает себя как французский род Роганов при «старом режиме»: их девизом было «Королем быть не могу, принцем не хочу, я — Роган».

В связи с тем что фашистский режим почти не мешал научной и интеллектуальной свободе, интеллигенция готова была записаться в фашисты, а затем спокойно продолжать научную и творческую деятельность. В 1931 году вышел новый закон, предписывавший всем университетским сотрудникам принести клятву верности фашистскому режиму. Это было первым таким прямым нарушением свободы, но только 11 из 1200 преподавателей во всей Италии отказались принести требуемую клятву и были уволены.

Знаменитый дирижер Артуро Тосканини был одним из тех немногих, кто отказался пойти на компромисс. Правда, во время выборов 1919 года он вместе с Муссолини выдвигался в Милане кандидатом от фашистов. Однако когда начались насилия, поджоги и убийства, он порвал с фашизмом. Тосканини всегда отказывался исполнять фашистский гимн «Джовинецца» в начале и в конце своих концертов и оперных спектаклей. В 1930 году он совершил ставшее блестящим заграничное турне, и его выступление в качестве дирижера в лондонском Альберт-Холле завершилось долгой овацией. Однако фашисты не простили ему отказа играть «Джовинеццу».

В мае 1931 года в Болонье состоялся фашистский конгресс. В один из дней его работы Тосканини дирижировал мемориальным концертом Джузеппе Мартуччи. Фашисты ворвались в концертный зал и потребовали, чтобы он исполнил «Джовинеццу». Тосканини отказался. Они накинулись на него и его жену с кулаками. Ни он, ни его жена серьезно не пострадали, но префект посоветовал, чтобы для собственной безопасности они с женой сидели дома и никуда не выходили. Ему также приказали сдать паспорт властям. Эта история вызвала многочисленные отклики в международной прессе. Через месяц паспорт ему вернули и разрешили уехать в зарубежное турне. В следующем году Муссолини в беседе с Эмилем Людвигом, когда они заговорили о музыке, рассыпался в похвалах Тосканини, называя его величайшим дирижером мира. В конце концов Тосканини эмигрировал в США.

* * *

Если говорить о большинстве итальянцев, то фашизм не слишком вмешивался в их повседневную жизнь. Молодые люди должны были отбывать обязательную военную службу и в мирное время, но это же относилось ко многим странам Европы, кроме Британии, которая, за исключением периода Первой мировой войны, полагалась на небольшую добровольческую армию, и Германии, где призыв на военную службу был запрещен Версальским договором. Дамы и господа из высшего римского общества продолжали проводить время на балах и в ночных клубах, посещать театральные премьеры и роскошные отели в горах, занимаясь зимними видами спорта, а на побережье — отдыхали и играли в вошедший в моду гольф. Небогатый средний класс и фабричные рабочие могли по разумным ценам покупать в лавках и на рынках еду и некоторые деликатесы, пообедать или поужинать с семьей в популярных ресторанах, а вечером сходить в кино.

Все они очень высоко ценили то, что Муссолини заставил поезда ходить по расписанию; особенно часто это подчеркивали его британские поклонники. У английских левых интеллектуалов это вызывало насмешки: Муссолини подавил основные свободы итальянского народа, а его восхваляли за такое тривиальное достижение, как поезда, которые ходят без опозданий. В Британии в 20-е годы поезда почти всегда ходили по расписанию. Так что англичане, не в пример своим внукам и их итальянским современникам, знающим, какое же это неудобство, когда поезд приходит несвоевременно, не считали это особой заслугой. Они также не понимали, что поезда стали приходить вовремя потому, что Муссолини прекратил забастовки и другие губительные действия профсоюзов железнодорожников. Интеллигенция не хотела признаваться, что множество итальянцев, подобно многим жителям других стран, больше придавали значение регулярному движению поездов и ровному течению повседневной жизни, чем сохранению гласности для оппозиции, политиков, журналистов и писателей.