Афера - Стивен Фрей

На некоторое время в комнате повисла тишина.

— Ну а со мной что? — Сотос оглядел собравшихся.

— Фэлкон, — Чеймберс кивнул, — вам слово.

Тот без колебаний подхватил эстафету:

— Слушайте, Лекс, мальчик мой, вы ведь любите играть в гольф, не так ли?

Сотос метнул на него презрительный взгляд. «Ну что ж, позабавимся», — подумал Фэлкон.

— Допустим. — Сотос внезапно охрип. Металл в его голосе плавился, как тает лед в аду. Ему вдруг стало ясно, что он полностью просчитался в оценке ситуации.

— В таком случае вам повезло. Отныне у вас останется масса времени для игры. Правда играть вы будете на другой площадке, не той, что примыкает к этому зданию. Вы уволены, — холодно закончил Фэлкон.

Еще в самолете Барксдейл сказал ему, что хочет избавиться от Сотоса. Чеймберс считает его слишком высокомерным типом и к тому же слабым работником. Фэлкон возражал. Возникнут дополнительные трудности с перепродажей банковских векселей и акций. Увольняя главного финансиста, сложно рассчитывать на энтузиазм потенциальных инвесторов. Но Барксдейл стоял на своем. У него есть ясные указания Чеймберса. А тот — генерал, он же, Барксдейл, всего лишь сержант. Но самому ему выметать этот мусор не по душе. Барксдейл ненавидел всякие свары. Вот и решил он отфутболить это дело Фэлкону. Такая возможность у него была. Потому что в данном случае он не сержант, а заместитель председателя правления банка.

— Уволены. — Ну а Фэлкон сейчас готов был заняться уборкой мусора. Этот малый — самое настоящее говно. Да и с инвесторами ему явно не справиться. — В вашем распоряжении ровно полчаса, чтобы освободить помещение. Пока вы будете собирать личные вещи, за вами понаблюдает охрана.

Сотос уставился на Фэлкона, приоткрыв рот.

— Да вы что, охренели тут все? — взвизгнул он.

— Вполне возможно, но вопрос решен, — улыбнулся Фэлкон. Он оказался прав. Спектакль получился на славу.

Сотос повернулся к Лэндону, но тот отвел глаза от того, кто только что стал его бывшим сослуживцем.

* * *

Штаб-квартира «Пенн-мар» напоминала Фэлкону штаб-квартиру известной компании по производству покрышек и резины «Гудийр», расположенную в Экроне, в противоположном конце штата. Работая в банке «Уинтроп, Хокинс и К°», Фэлкон был довольно тесно с ней связан. Те же четыре этажа, только здешнее здание длиннее и шире, стало быть, просторнее — кабинеты занимали сотни тысяч квадратных футов площади. Подобно множеству служебных помещений крупных компаний на Среднем Западе, это здание соорудили в 50-е годы прошлого века, когда в моде были размеры, а функциональность и экономия не входили в словарь руководителей компаний. Теперь «Пенн-мар» нужна лишь половина имеющихся площадей, ибо за последние несколько лет проведены «синергетические увольнения» персонала. Целое крыло здания — то самое, что осматривал сейчас Фэлкон, — едва ли не полностью пустовало.

Длинный, выстланный кафельной плиткой коридор, куда выходили сотни кабинетов (кроме одного-двух, пустые), тянулся бесконечно. Его слабо освещали довольно безвкусные люстры. Стены заставлены длинными стеклянными ящиками в темной деревянной оправе. Ящики же забиты черно-белыми фотографиями старых мануфактур, образцами вышедших из употребления продуктов, спортивными трофеями местных команд и иными призами и грамотами.

Фэлкон остановился у фотографии команды по софтболу, один из участников которой держал в руках кубок чемпионов Индианвудской летней лиги 1964 года. Все ребята подстрижены на один манер. Он улыбнулся и глубоко вздохнул. В старом коридоре пахнет плесенью. Все это напомнило Фэлкону государственную школу в Филадельфии, где он некогда учился.

Он двинулся дальше. Шаги его гулким эхом отдавались в пустынным коридоре. Увольнение Сотоса прошло, мягко говоря, не гладко. Когда он завопил, что подаст в суд на «Винс», вызвали охрану, и та выпроводила его, не дав даже времени собрать личные вещи. Фэлкон понимал, каково ему сейчас, но ни малейшего сочувствия к Сотосу не испытывал.

После того, как тот ушел, Чеймберс предложил сделать перерыв, с чем все охотно согласились. Вот Фэлкон и пошел прогуляться. Ему нравилась здешняя архитектура, он вообще любил старые здания: хотел сбросить напряжение, немного расслабиться. И еще — отыскать кабинет Чеймберса.

Фэлкон продолжал путь по длинному полутемному коридору. Вот-вот должна появиться статья Кассандры в «Файнэншиал кроникл». После обеда он провел с ней три часа в Центральном парке и пересказал все подробности крупнейшей в истории сделки, а также посвятил ее во внутреннюю жизнь Уолл-стрит. Кассандра, естественно, выразила признательность и, вопреки обычаю, обещала показать гранки.

Вчера Фэлкон позвонил в редакцию, говорил с ее сослуживцами, самой же Кассандры, как он и предполагал, не оказалось на месте. Отзывались все о ней наилучшим образом — честна, справедлива, пунктуальна, заслуживает доверия.

Фэлкон остановился и начал рассматривать очередную фотографию. На случай если ему кто-то вдруг встретится, лучше не вызывать подозрений, будто он здесь по какому-то делу. Может, кабинеты только кажутся пустыми, а глядишь, и впрямь кто-нибудь выйдет. Фэлкон смотрел на фотографию и ничего не видел. В голове у него роилось слишком много вопросов. Надо бы избавиться от них. Просто забыть. Но не получается. Это не в его характере. И ему известно только одно место, где можно начать поиски, не объявляя об этом городу и миру. Но следует соблюдать осторожность.

Номер кабинета Чеймберса еще не значился в общем списке — так сказали Фэлкону в приемной. Стало быть, придется справляться самому. Некоторое время назад, сразу после того, как объявили перерыв в заседании, он последовал за Чеймберсом на безопасном расстоянии, но когда тот второй раз оглянулся, Фэлкон, не желая выдавать своих планов, свернул в туалет. А теперь вот заблудился в лабиринтах гигантского здания.

Из одного из кабинетов в дальнем конце коридора доносился стук. Словно маяк вспыхнул во тьме ночи. Фэлкон направился в ту сторону.

— Добрый день.

Пожилая секретарша оторвалась от клавиатуры и посмотрела на него сквозь очки в роговой оправе.

— Добрый день.

Фэлкон попытался прикинуться простодушным жителем Толедо, но его безнадежно выдавал деловой костюм. Уж она-то знала, что местным и в голову не придет так одеваться.

— Чем-нибудь помочь?

— Да. Туалет ищу.

— Похоже, вы немного сбились с дороги? — Он явно внушал ей подозрения. Эту часть здания давно уже все покинули, туалеты тут искать некому.

— Наверное. — Фэлкон помолчал. — По правде говоря, мне нужен также кабинет мистера Чеймберса. Его ждут в зале заседаний правления.

— А почему вы ему не позвонили?

Фэлкон улыбнулся. Тепло. Видимо, это секретарша Чеймберса, иначе с чего она так оберегает его?

— Да прогуляться захотелось, знаете ли. Чудесное, должен сказать, здание. Кстати, не вы ли изображены на фотографии, которую я видел в другом конце коридора? С кубком в руках?

Секретарша зарделась.

— Ну да, я.

Полминуты спустя Фэлкон уже точно знал, где находится кабинет Чеймберса.

* * *

Фэлкон вглядывался в темноте в здание «Пенн-мар». Ночью оно сверкало, как корабль, бесшумно скользящий по поверхности спокойного моря. Дружелюбное, ничем не грозящее, оно, казалось, зазывало его к себе. Фэлкон ткнул в какую-то кнопку на своих электронных часах. Циферблат засветился голубовато-зеленым светом: четверть одиннадцатого. На длинной извилистой дороге, проходящей через все поле для гольфа, вспыхнули автомобильные фары. Прячась за высокими самшитовыми деревьями, Фэлкон пополз дальше. Машина медленно описала круг перед главным входом и остановилась у массивных двойных дверей. Отсюда до Фэлкона было ярдов пятьдесят, и все же в кругу света, отбрасываемого лампой над главным входом, он разглядел лица вылезающих из седана охранников. Один прислонился к машине и закурил сигарету, другой поспешно двинулся вдоль здания, освещая себе путь сильным фонарем. Пятно света скользило рывками в ритм шагу.

Несколько минут спустя охранник, только что растворившийся в темноте, вновь появился с другой стороны здания, у главного входа. Фэлкон вновь сверился со временем, прикрыв на всякий случай ладонью светящийся циферблат. Обход здания занял у охранника ровно восемь минут, как и полчаса назад. И за эти восемь минут внутрь он явно не входил, иначе обход занял бы куда больше времени.

Охранники сели в машину и направились к будке, прилепившейся к подножию холма, примерно в полумиле от штаб-квартиры компании, на пересечении шоссе и подъездной дорожки. Гигантская живая изгородь, возвышающаяся над железным забором, который отделял «Пенн-мар» от остального мира, совершенно заглушала шум проезжающих по шоссе автомобилей. Но для Фэлкона она два часа назад оказалась серьезным препятствием.