Сравнительное богословие. Книга 2 - Коллектив авторов

«Мировой закулисе» нужен сильный Санкт-Петербург — пусть пока преимущественно православный (для толпы), но антично-египетский для посвящённой “элиты”, масонов и прочих доверенных лиц. Почти одновременно с появлением «питерской команды» во главе с Владимиром Путиным[250] стали ползти по нарастающей слухи о переводе части властных полномочий из Москвы в Санкт-Петербург.[251] Борьба между международными масонскими кланами (базируются в основном в Санкт-Петербурге) и православно-марксистскими “элитными” кланами, которые нажили себе капиталы во время “перестройки” и ранее (базируются в основном в Москве) вступила в решающую стадию с “воцарением” В.Матвиенко на посту губернатора Санкт-Петербурга[252] (осень 2003 года).

Были ли попытки инициации Владимира Путина — подобные тем, что проводились над его предшественниками — можно только предполагать. Одно несомненно: он изначально — ИХ ставленник — и прошёл целую серию проверок, прежде чем ему доверили быть “смотрящим” за Москвой из Санкт-Петербурга (помимо всего прочего).[253] Но И.В.Сталин — тоже изначально был ИХ ставленником, а по мере взятия власти стал менять концепцию управления страной. Тем более что такая концепция, какую представляли избранники, которых поддерживал Бог, существует уже около 15-ти лет.[254] Поэтому где будет мировая столица сейчас особого значения не имеет: время посвящений прошло.[255] Имеет значение, какое содержание (какую концепцию) будет нести в мир эта столица. Раз уж ОНИ назначили Санкт-Петербург, то и новая концепция должна быть представлена из него…

В общем, можно сказать, что после скитаний по миру (от Древнего Египта до Швейцарии) «мировая закулиса» с 1703 года стала готовить себе лично “гнёздышко” у нас в России, с центром в Санкт-Петербурге. Но мало иметь резиденцию с «надёжными людьми», надо ещё иметь власть — реализуемую способность управлять по выбранной концепции. Как показывает исторический опыт, своевременное заранее предопределённое вмешательство Свыше всегда путало планы «мировой закулисы» и она вынуждена была метаться от идеалистического атеизма псевдохристианской церкви к античности и марксизму — а затем обратно.

Что же касается соблюдения “закономерности” движения мировой столицы по пути «из Фив к Столпам Геркулесовым», то древнеегипетские “жрецы” вполне могли считать часть Высшего Предопределения нашей цивилизации через знания астрономии, и/либо ощущать эту часть через имеющееся у них чувство Мhры. Они “своими руками” и действиями следили за выполнением этого Предопределения[256] несколько тысяч лет, стоя свои планы на владение миром. Однако, ИХ планы ИМ же приходилось всё время корректировать — не в смысле пути и хронологии движения столицы (2-й приоритет обобщённых средств управления), а — по содержанию (1-й приоритет). И хоть религиозные формы-вывески это 3-й приоритет обобщённых средств управления, но через длительную трансформацию религиозных форм человечество пришло к необходимости смены концепции — с рабовладельческой на человеческую. Для этого всегда вовремя появлялись люди (которых называют пророками) — избранники Бога, Который поддерживал их праведные начинания. Эти люди вносили содержательные изменения в религиозные системы, претендующие на мировую значимость. А это уже 1-й приоритет управления.

Как только ОНИ положили глаз на Русь, столица России Москва выпала на карте мира «вправо» при движении мировой столицы по тридцатому меридиану. Древняя наука астрономия, результатами исследования которой безусловно руководствовались древние «посвящённые», как истиной в последней инстанции для принятия управленческих решений — всего лишь один из Языков Бога (для усвоения объективности пути). Это — наука о части объективных процессов, представляющих собой всего лишь давление внешней среды, которое надо ещё и правильно понимать, как отражение на Землю космической грани Мhры-Предопределения. Поэтому ни в коем случае не правильно путать эту частную грань Мhры-Предопределения Бога со всем Его Предопределением, которое гораздо шире и должно восприниматься далеко не через астрономию. То есть понимание Языка Бога (внимание к Языку Бога) ни в коем случае не сводится лишь к изучению звёздного неба. В противном случае люди могут оказаться под властью увиденной ими же через науку астрономию некой субъективной «мhры» (без смысловыражающего её понимания вещей), зазомбировавшись её якобы объективной безусловной неизбежностью. Но и такие люди будут всё равно работать на осуществление Промысла.

Все попытки навязать толпе мнение о том, что праведников — поддерживаемых Свыше (которых называют пророками) — курировали посвящённые[257] верны только, если это понимать чисто механически: посвящали «пророков», следили за ними, вредили им, вмешивались в их культурное наследие после ухода «пророков». Всё это было. Но каждый приход каждого знакового человека праведника, поддерживаемого Свыше таким образом отражался на глобальном историческом процессе так,[258] что ОНИ вынуждены были впоследствии подстраиваться (упреждающе убегать от своих же прошлых деяний) не географически, а содержательно — подстраиваясь под мировой религиозно-нравственный прогресс. Такого вмешательства Свыше оказывалось вполне достаточно, чтобы народы мира медленно двигались от концепции рабовладения к человечной концепции. А посвящённые зато оставались при иллюзиях, что они всем и всеми управляют: ведь столица-то двигалась по их древним расчётам.

Античность и западная культура

Древнегреческая мифология прошла большой путь и при этом сохранила свою удивительную живучесть. На рубеже II–I тысячелетий до н. э. эти своеобразные древнегреческие религиозные предания распространяли бродячие певцы — аэды. Они переходили из одного поселения в другое, останавливались в знатных домах, на собраниях знати и мерными голосами декламировали, аккомпанируя себе на кифаре,[259] сложенные ими или заимствованные песни и гимны в честь богов или героев. Обычно на ранних стадиях развития древнегреческого общества в каждом племени был свой бог-покровитель или герой-защитник, которым и посвящались песни аэдов. Наряду с песнями про богов и героев среди ранних племенных культов были распространены другого рода гимны, оставшиеся от общинного строя — рабочие сельские песни, боевые гимны дружин, свадебные и погребальные песни. Со временем, по мере усиления роли государств на первый план стали выдвигаться культовые песни о богах и героях. А остальное народное творчество стало уделом низших слоёв общества.

Так в песенном творчестве Древней Греции на ранних стадиях были представлены две религиозные культуры: общинная и атлантическая. Общинная культура — песенное выражение духовного наследия естественного развития людей нашей цивилизации. Атлантические предания о богах, героях и творении мира — песенное выражение духовного наследия прошлых цивилизаций, распространяемое на ранних стадиях изустно через специальных певцов. Впоследствии атлантическая линия стала возвышаться над общинной, превратясь к началу эллинской эпохи в сложную и запутанную систему мифов и легенд.

Постепенно в отдельных областях Древней Греции сложились целые циклы сказаний. Так, в крупнейшем из городов Беотии — Фивах пели песни и сказания о божестве вина и веселья Дионисе, о несчастной матери Ниобе, потерявшей всех своих детей вследствие гнева бога солнца Аполлона, о несчастном царе Эдипе, бессознательно совершившем ужасные преступления и искупившем их жестоким наказанием.

В Аргосе, расположенном на восточном побережье Пелопоннеса, рассказывали о герое Персее, о страшном конце вождя Агамемнона, победителя города Трои, предательски убитого собственной женой с сообщниками, и о мести его сына Ореста убийцам отца.

На острове Крите были распространены сказания о могучем боге Зевсе, под видом быка похитившем финикийскую царевну Европу,[260] от которого будто бы пошёл род правителей Крита.[261]

В Аттике и её центре Афинах были распространены сказания о сыне морского бога Посейдона, Тесее, который объединил разрозненные до того аттические племена ионян в одну общину, построившем город Афины и совершившем ряд подвигов.

Повсеместно широко были распространены легенды о Геракле — могучем сыне верховного бога Зевса, о его подвигах и трагической судьбе, о дальнем походе в малоизвестные сказочно страшные области группы героев, построивших корабль «Арго» (плавание аргонавтов), об общегреческом походе племенных вождей и их дружин на малоизвестный город Трою и о бедствиях и приключениях многих из них, особенно вождя Одиссея, при возвращении на родину.