Сияние огненного опала - Хэран Элизабет

– Почему? – возразил Бурнум. – Они хорошо защищать маленькая Марли.

– Я привез ее сюда, чтобы она жила со своими родственницами. И я хочу убедиться, что она хорошо чувствует себя с ними. Только после этого я уеду.

Бурнум пожал плечами. Он, казалось, не понимал опасений Джонатана.

Джонатану пришла в голову новая мысль, и он тут же принял решение.

– Скажите парням, что я поеду с Марли в Алис-Спрингс и поищу там ее бабушку.

Они свернули свой лагерь и поехали назад в Кертин-Спрингс. Марли сидела тихо, а Бурнум снова распевал свои песни и пил оставшееся пиво. Старик попросил довезти его до дома, мол, это чуть в сторону от дороги. Джонатан следовал его указаниям, но вскоре обнаружил, что туда вообще вела не дорога, а очень неровная тропа. Рессоры олдсмобиля подверглись суровому испытанию. В конце концов, они доползли до кучки построек, где жили около пятидесяти аборигенов. Если Бурнум не преувеличивал, это были его родственники или собственная семья, в том числе довольно молодая жена и многочисленные дети.

Джонатан поблагодарил Бурнума за помощь и поехал в Кертин-Спрингс, где рассказал Эдвардсам о поездке. Берни расхохотался, услышав, что Джонатан довез Бурнума до его дома.

– По тем кочкам я даже на джипе не могу проехать, – сказал он.

– Я не мог отказать Бурнуму, ведь он столько сделал для меня и Марли.

– Чепуха! – Берни похлопал себя по животику. – Вы угостили его пивом да еще и прокатили на машине. Ему это наверняка понравилось.

Джонатан закупил продукты на дорогу и снова заправил баки. Потом заполнил водой канистры, на тот случай, если у него снова возникнут проблемы с радиатором.

– Сколько отсюда до Алис-Спрингс? – спросил Джонатан.

– Двести двадцать пять миль, – ответил Берни. – Учитывая скверное состояние дороги, это приблизительно два дня езды.

Джонатан решил поехать туда ради Марли. Его обрадовала и поддержка Тилли и Берни – они тоже считали, что он поступает правильно. Если девочка не захочет остаться у своих родственников или если они откажутся принять ее, ему придется снова думать о будущем – для нее и для себя.

– Я надеюсь, что мой олдсмобиль дотянет до Алис-Спрингс без новых поломок, – вздохнул Джонатан, отправляясь в путь.

– Если уж ваша лошадка добралась до дома Бурнума, то до Алис-Спрингс она доедет наверняка.

Раскатистый хохот Берни долго звучал над выжженной солнцем землей.

К счастью, Берни оказался прав. Олдсмобиль без проблем одолевал милю за милей. Все внимание Джонатана было направлено на дорогу, чтобы снова не угодить в глубокую яму, но потом он вдруг заметил, что Марли вся ушла в себя. Она прижимала к себе своего Гулу и молча глядела в окно.

– Марли, что с тобой? Все в порядке? – спрашивал ее Джонатан каждый раз, когда они останавливались, чтобы размять ноги и попить воды.

Она неизменно кивала, но по-прежнему держалась замкнуто. Конечно, малышка просто устала от бесконечной дороги, но Джонатан подозревал, что дело не только в усталости.

Когда на исходе второго дня они устраивались на ночлег в автомобиле, Джонатан решил собраться с духом и поговорить с Марли, чтобы выяснить, что ее так угнетало.

– Ты слышала, как мы с Бурнумом говорили о твоей семье? – спросил он.

Марли ничего не ответила и не глядела на него. Просто крепче прижала к себе своего медвежонка.

– Марли, мы отправились в эту поездку, потому что мне хочется, чтобы ты познакомилась с твоими родственниками. – Он мучительно подыскивал нужные слова. Ему было трудно рассказать ей про культуру ее предков, ведь она была слишком мала, чтобы это понять. – По-моему, это самое подходящее для тебя. Ты хочешь познакомиться с ними, да?

Марли поджала губы.

– Я уже говорил тебе, что у твоей мамочки были сестры и, возможно, братья. Для тебя это тети и дяди. Я надеюсь, что твои тети похожи на твою мамочку и будут тебя любить так же, как мамочка тебя любила.

– Они никогда не будут такими, как мамочка, – заявила Марли. – И они не будут меня так же любить.

При лунном свете, падавшем сквозь стекло машины, Джонатан увидел, как у нее задрожала нижняя губа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Но если ты ошибаешься, Марли? Может, они такие же, как твоя мамочка. Тогда ты бы охотно познакомилась с ними, правда?

Марли не сказала ни слова и просто отвернулась.

Джонатан сделал еще одну попытку.

– Если окажется, что твоя бабушка и тетки не такие, как твоя мама, или что тебе они не понравились, тогда я не оставлю тебя у них, даже если бы они стали меня уговаривать.

Марли повернула голову и посмотрела на Джонатана. Такой потерянной и одинокой он ее еще не видел.

– Джоно, я тебе надоела? – тихо спросила она.

Джонатан остолбенел. Он не ожидал услышать от нее такого вопроса, да и вообще не ожидал, что у малышки могут быть такие мысли.

– Конечно, нет, – прошептал он и нежно погладил девочку по щеке.

– Почему же ты тогда не хочешь, чтобы я была с тобой? – спросила она со слезами на глазах.

– Марли, у тебя не должно быть таких мыслей, никогда. Что бы ни случилось, я буду всегда с тобой, буду всегда заботиться о тебе. Я разыскиваю твоих родных, потому что я не могу заменить тебе твою маму. Я думаю, что тебе нужен кто-то такой же, как мамочка, ведь ты еще совсем маленькая. Тетя или бабушка могут стать для тебя почти такими же, как мама. А я тебя очень люблю. Если ты будешь несчастной с твоими родными, я снова заберу тебя к себе, и ты останешься у меня навсегда.

– Джоно, я хочу остаться с тобой. Они мне не нужны.

Джонатан был озадачен. Как объяснить маленькой девочке, что она должна быть открытой к своим родным, что такая открытость ей только на пользу?

– Марли, мне нужно, чтобы ты пообещала мне одну вещь, – сказал он наконец. – Обещай мне, что ты дашь им шанс. Больше я ничего не прошу.

Марли кивнула, но без особого энтузиазма. Джонатан понимал, что ей сейчас меньше всего нужны новые потрясения. И он позаботится о том, чтобы их не было.

На следующий день, еще до полудня они прибыли в Алис-Спрингс и тут же принялись искать себе жилье. Джонатан не ожидал, что это будет так трудно. Он был уже готов отказаться от таких попыток, но его удерживал восторг, что он снова попал в большой город с множеством лавок. Особенно он радовался, когда они проходили мимо парикмахерских. Ему требовалось срочно побриться и подстричь волосы. Возможно, именно его неухоженный вид был причиной их проблем с поисками жилья. Джонатан купил Марли мороженое, и она стала его ждать на скамейке перед парикмахерской.

– Я удивился, что в Алис-Спрингс так много приезжих, – сказал он парикмахеру.

– Приезжие, у нас? – удивился тот.

– Где бы я ни спрашивал, но ни в отелях, ни в пансионах нет свободных номеров, – пояснил Джонатан.

Парикмахер с усмешкой посмотрел на него.

– Что-то не так? – спросил Джонатан.

– Нет-нет, – ответил парикмахер и сосредоточился на стрижке.

– Фрэнк, скажи ему правду, – проговорил посетитель, вошедший в парикмахерскую следом за Джонатаном.

– Какую правду? – переспросил Джонатан.

– Вон та малышка с вами? – Посетитель отложил в сторону газету.

– Да, со мной, – ответил Джонатан.

– Она и стала причиной того, что вам всюду отказывали.

– Этот ребенок? – недоверчиво воскликнул Джонатан.

– Белый ребенок не проблема, но ребенок або у нас нежелателен. Никто в городе не сдаст комнату мужчине, если тот придет с ребенком або или женщиной або.

– Почему?

– Некоторые местные аборигены устраивают неприятности, – ответил мужчина.

– Большинство, – цинично добавил парикмахер Фрэнк. – Сколько мне стекол уже побили молодые чернокожие бездельники!

– Каждого, кто возьмет вас с ребенком к себе в дом, ждут неприятности, – сказал посетитель.

Джонатан был озадачен. К счастью, у них была машина, и они могли переночевать в ней.

– У вас тут есть кемпинг? – спросил он.