Сменяя маски - Алекс Фишер

Когда в комнате стало тихо, я постаралась подтянуться. Благо была в кроссовках, а они обеспечивали отличное сцепление с покрытием стены. Мышцы рук ныли от попытки удержать вес собственного тела в течение этих минут. Ладони стали кровоточить от порезов о край бойницы.

Когда я почти подтянулась, чтобы залезть, мышцы от избыточного напряжения расслабились, и я от неожиданности соскользнула вниз, успев только затормозить подошвой кроссовок.

В ладони в этот момент еще сильнее врезались мелкие камушки бетона (или из чего там делали стены замка?).

Я медленно оглянулась, опустив глаза на подножие. У массивных камней плескались волны в нескольких десятках метров от стены, на которой я висела. Так что если буду падать, то умру быстро, разбившись в лепешку о волнорез.

Вот так вот и закончу свое путешествие. Столько раз выжила, чтобы грохнуться на камни у красивейшего замка в далекой Испании.

****

Я еще раз постаралась подтянуться.

Острый край бойницы врезался в ладони. Я почувствовала липкую жидкость, медленно стекающую по пальцам.

— Черт, — прошептала я, упираясь ногами в стену и делая еще один рывок, чтобы подтянуться.

Я как-то спрашивала себя, насколько высокий у меня болевой порог. Сейчас самое время проверить, подтягиваясь на окровавленных ладонях и стараясь не обращать внимания на ставшую почти невыносимой боль. Мозг усиленно отдавал команду разжать руки и дергал ноющие мышцы. Я прикладывала невероятные усилия, борясь с собственными рефлексами.

Ну что мне, вот так сдаться и полететь вниз? С жизнью-то сводить счеты не очень хочется. Какая была бы нелепая смерть — не смогла удержать вес своего тела.

Я силой воли заставила тело слушаться и что есть силы потянула себя наверх. Отчаянно цепляясь ногами за вертикальные стены, я преодолевала сантиметр за сантиметром, чувствуя, как рвется рубашка, какой болью в ладонях отдается каждый дюйм смещения кожи по острому камню. На глаза наворачивались слезы, но я твердо решила, что я не закончу свою жизнь здесь, вот так.

Моя голова показалась над подоконником. Хотя подоконники есть у окон у нас в домах, а здесь это был низ алькова.

Откуда только силы на то, чтобы литературно анализировать суть предметов?

Кстати, о них — они оставляли меня, но я схватилась за выступ со стороны комнатушки. Для того, чтобы лечь на подоконник, мне нужно было преодолеть еще пару сантиметров. Край с силой врезался в живот. Рубашка в том месте порвалась, и мелкие камешки принялись за кожу. Ногой было некуда упереться и не от чего оттолкнуться. Мышцы болели и не слушались от чрезмерной нагрузки, в голове мантрой пульсировала мысль: «Не смей сдаваться. Не смей. Не смей».

— Еще чуть-чуть, — выдохнула я.

Рывок — и я со стоном ввалилась в окно, растянувшись на полу, и снова ударилась головой, чудом не сломав шею.

— Жива, — улыбнулась я.

Руки болели, ноги болели, голова… Да я уже привыкла почти.

Встав, я снова поднялась по лестнице на балкон, стараясь ни к чему не прикасаться окровавленными ладонями.

Там было тихо. Этажом выше слышались чьи-то недовольные голоса, у подножия, ближе к парковой зоне, стояло несколько человек с оружием. На лестнице, ведущей вниз, патрулировал пространство один человек с автоматом.

Я прислонилась к стене спиной, прикидывая, как мне пробраться мимо незамеченной. То, что выход был с обратной стороны замка, было мне на руку — я могла затеряться в парке, но тогда мы бы запросто разминулись с Кристофером. Выскочив на балкон, я, пригнувшись, кинулась к лестнице.

— Вот она! — раздался крик, и началась стрельба.

— Мамочки, — в ужасе выкрикнула я, слыша и видя, как вокруг меня свистят пули.

Мне удалось спрятаться за массивными перилами лестницы.

Самообладание покидало меня, и я запросто в любой момент лишилась бы чувств от страха, хотя никогда не понимала, как это происходит.

Выстрелы прекратились.

В глазах потемнело, и мне пришлось прислониться лбом к холодным кирпичам и начать глубоко дышать. Через несколько секунд силы стали возвращаться в мое ослабевшее тело, и я повернулась к парковой зоне. Чтобы до нее добраться, нужно было спуститься по лестнице, а там, как минимум, еще трое вооруженных охранников. И в спину мне дышат еще несколько десятков злодеев, стремящихся меня убить. На этот раз действительно убить.

Так, высовываться из-за перил нельзя. Если Александр хороший стратег, то кто-то наверняка дежурит на башне.

Я оглянулась и аккуратно выглянула из-за перил.

На вершине башни никого не было, но ведь может быть и так, что как раз в этот момент кто-то туда поднимается.

Я стала спускаться по ступенькам, держась как можно ближе к земле. Сейчас меня скроет крона деревьев, и с башни меня никто не достанет. Разве что снайперской винтовкой.

Опять началась стрельба. Мне пришлось пригнуться еще ниже и обернуться.

Да. На вершине башни теперь кто-то был. Раздавались крики.

Я стала спускаться еще ниже. Как ни странно, на моем пути никто не встретился, и немногим позже я поняла почему. Лестница, по которой я спускалась, никуда не вела. Это был тупик. Возможно, вначале я просто не туда свернула. Или нужно было перепрыгнуть через перила чуть раньше. Ушиблась бы, может, что-то сломала. Но куда мне было бежать потом?

Перевесившись через заграждение и оставив кровавый след, я увидела только одну точку в воде, куда можно было прыгнуть и не разбиться о скалы.

Мимо меня просвистела пуля.

— Ах ты!.. — мне снова пришлось присесть и прижаться к кирпичной стене перил.

— Кристина, сдавайся! — очень громко прокричал мне знакомый голос. — Или ты предпочитаешь умереть добровольно, чем от моей руки?

Нужно было срочно что-то придумать. Прыгнуть наугад я не могла. На улице уже было темно, — несколько сантиметров не в ту сторону, и я разобьюсь. А примериться для прыжка мне не дает снайпер на крыше.

Крики и выстрелы прекратились. Уверена, сейчас за мной спускаются по лестнице. В скором времени за поворотом сверху их станет видно. А значит, и меня.

Траектория пуль изменилась. Снайпер перебрался в другой альков.

Снова не достает.

Раз.

Два.

Стрельба снова прекратилась.

Три.

Я вскочила. Никто не стрелял, потому что из-за заслонявших стрелка стенок башни меня не было видно.

Вскочив на ноги, я кинулась к другому краю лестницы и, разбежавшись, прыгнула в воду в тот момент, когда из-за поворота показался Александр.

В следующее мгновение меня поглотила вода.

Глава 14

Темнота. Боль.

Почему…

Я открыла глаза.

Все вокруг было зеленым и мутным.

Вдох, и я рывком вырываюсь из толщи воды, кашляя и давясь. Соленая вода щиплет раны на моем теле, как остервенелая от голода пиранья.

— Вот она! — послышался крик сверху.

Не набрав достаточного количества воздуха, мне пришлось в срочном порядке нырнуть как можно глубже. Мимо проплыло несколько пуль.

Что же делать? Как вынырнуть? Того запаса кислорода, что у меня есть сейчас, хватит еще на пару гребков, а потом…

Господи, как же больно! Сколько ран у меня на теле?

Я даже не хотела думать о том, что могло бы быть потом. К тому же очень сильно болело левое плечо. Все-таки я ударилась, прыгая в воду.

Я не видела, куда плыву, то и дело натыкаясь на камни и подводные скалы. Зацепившись за что-то под водой, я дернулась и, скорее всего, порвала штанину. Легкие начинали гореть, нестерпимо хотелось вдохнуть, но я боялась выныривать.

Только когда пули перестали так настойчиво меня преследовать, я позволила себе показаться над водой, понимая, что меня вполне можно отследить по четкому следу крови в воде.

Вдох.

И острое жало проскальзывает у меня по щеке.

Я снова нырнула. Снова жгучая боль на месте новой раны. Но радует то, что на этот раз воздуха хватит на дольше.

Стараясь выныривать как можно реже, я плыла к противоположному берегу, все дальше от замка. Потом придется его обогнуть, но пока мой единственный шанс — затеряться среди скал и, может быть, отдохнуть. Хотя я не могу вылезти на камни, потому что останутся следы крови.

Я не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я у меня получилось осуществить свою цель. Преследователи завели моторную лодку и проплыли мимо меня, пока я пряталась под водой. У берега цвели какие-то водоросли, и моя кровь не сильно контрастировала с цветом воды в этом месте. Меня не нашли, поэтому, переждав еще какое-то время, я направилась в противоположную сторону.

Когда я вынырнула, то еще долго не выходила на берег, прислушиваясь и присматриваясь. К тому же у меня не было сил. До слуха доносились крики и шум, меня трясло то ли от холода, то ли от пережитого напряжения. Замок остался справа, а я была на береговой линии северного побережья. Не так далеко от опасного места, но я могла попробовать добраться до бунгало Криса и там согреться и попытаться привести себя в порядок.