Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Недавно интервьюер спросил Малькольма Макларена, что он себе думает о своем ситуационистском прошлом? – На этот раз все будет проще – ответил ветеран – возможно мы просто, ничего никому не объясняя, тысячами выйдем на улицы, чтобы жечь макдональдсы".
В России сегодня то же самое можно прочесть в любом интервью Вани Трофимова из «Запрещенных Барабанщиков» или Гарика Осипова со «101».
Стюарт Хоум решает проблему неуместности идеального персонажа в своем романе старым античным способом: в первой же главе появляется бог из адской машины, его величество динамит освобождает пружину сюжета. Бог – динамит провоцирует сразу несколько теорий заговора, становящихся несущими линиями романа. Не удивительно, что подозрение и харизма падает на человека, который пройдя весь супермаркет так и не находит чего-нибудь, что он хотел бы в нем украсть.
В тот момент, когда власть перестает воспринимать некоторые высказывания и тексты как опасное насилие, само насилие неизбежно приобретает рефлексивные, философские и поэтические черты, обращенные против власти.
- Минет (Отсос) - Стюарт Хоум - Контркультура
- Гуру – конструкт из пустот - Гаянэ Павловна Абаджан - Контркультура / Русская классическая проза
- Ты против меня (You Against Me) - Даунхэм Дженни - Контркультура
- Маленький нью-йоркский ублюдок - М. Раскин - Контркультура
- И бегемоты сварились в своих бассейнах (And the Hippos Boiled in Their Tanks) - Джек Керуак - Контркультура
- Гламорама - Брет Эллис - Контркультура
- Суета Дулуоза. Авантюрное образование 1935–1946 - Джек Керуак - Контркультура
- Sex and Violence - Владимир Козлов - Контркультура
- Беглецы и бродяги - Чак Паланик - Контркультура
- Последний поворот на Бруклин - Hubert Selby - Контркультура