Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кроме врачей практиков Рим, конечно, имел и теоретиков медицины, «врачей-софистов» или «логиатров». Гален говорит об их публичных лекциях, читаемых на форуме, с высокой кафедры, в довольно насмешливом тоне. По его мнению, толпа считает логиатром уже всякого медика, который врачует не наобум, но справляется с книгами и изъясняет пациентам метод лечения и назначаемые средства теоретической мотивировкой. Между логиатрами и врачами-практиками, как и ныне, замечался известный антагонизм. Публика, всегда дорожащая во враче более знахарем и чудотворцем, чем ученым, стояла на стороне практиков. Сохранились отчеты Галена о публичных рецептах ученых врачей с последующей дискуссией, которая иногда производила настоящий переворот в господствующих методах и взглядах. Писали и публиковали врачи очень много. Имена знаменитостей связаны с десятками и даже сотнями книг. Так, лейб-медик Тиберия, Клавдий Менекрат, открывший пластырь «диахилон» (спарадат, липкий пластырь), употребляемый доныне, — автор 150 томов. Брат Антония Музы, Эвфорб открывает целебные свойства растения, ему одноименного (семейство молочайников). Андромах оставляет поэму об изобретенном им териаке. На этом именно основании Рене Врио считает К. Стертая Ксенофонта, который не оставил по себе решительно никакого ученого труда или открытия, но лишь память своих исторических гнусностей, отнюдь не медицинским светилом, но лишь пронырливой и ловкой темной личностью.
Знахарский характер римской медицины заставлял врача чрезвычайно дорожить тайной своих рецептов. Так как врачи были сами своими аптекарями, то сохранять секреты им было не трудно. Школы школами, методы методами, но почти каждое медицинское светило, опять-таки не исключая Галена, имело свои тайные средства, которыми и заслуживало репутацию чудотворца. Какую важность этим секретам придавали, видно из того, что свой рецепт против чахотки — какое-то усовершенствованное народное средство, — врач Пакций Антиох завещал, по смерти своей, принцепсу Тиберию, как великую драгоценность, а тот велел поместить его в публичную библиотеку во всеобщее пользование. Рецепты подобных секретных снадобий часто изображались тайнописью, превращавшей их для непосвященных в безнадежную неразбериху. Либо ревнивый профессор, вынужденный обстоятельствами открыть секрет ученикам своим, нарочно замалчивал какой-нибудь важнейший ингредиент. Либо умышленно искажал дозировку. Тем не менее, почти все рецепты, сохранившиеся от Рима, носят характер личной традиции — так называемых «патентованных средств» нашей аптеки. Этикеты медикаментов дают обязательно: название средства, имя его изобретателя, болезнь, против которой оно употребляется, и имя больного, для которого оно было приготовлено в настоящем случае или на котором оно было удачно испробовано в прошлом. Например: «глазная мазь, которой Флор пользовал Антонию, мать Друза, после того, как она едва не ослепла от лечения других врачей». Иногда на рецепте обозначаются составные части лекарства и способ его употребления: с яйцом, в воде, вине и т.п. Для дополнения сходства с современными патентованными средствами, римские медикаменты часто получали собственные имена: Амброзия, Нектар, Аникет (Непобедимый), Фосфор (Утренняя Звезда), Изида, Гален и т.д.
В мою тему не входит рассмотрение медицинских учреждений города Рима. Достаточно будет сказать, что дело врачебной помощи в Риме поставлено было довольно недурно, с правильным делением города на участки, находившиеся в заведывании архиатров, т.е. главных врачей. Уже самая этимология слова показывает, что архиатры имели под своим начальством по нескольку простых врачей и служебный персонал, включая сюда и участковых акушерок. Общественное положение городских архиатров было, вероятно, почетно. Право так думать дает та аналогия, что из лейб-медиков государей римских титул архиатра получали весьма немногие, избранные любимцы двора: К. Стертиний Ксенофонт — архиатр Клавдия, Андромах, изобретатель териака, — архиатр Нерона; затем титул этот пропадает до времени Марка Аврелия. Архиатром обоих родов, то есть и городским врачом, и лейб-медиком государя был великий Гален (131—201 по Р. X.). Какой работой был обременен городской врач, видно из того, что, в течение одного лета, через руки Галена прошло 400 тяжких больных. Кроме того, титулом архиатра пользовались старшие врачи некоторых провинциальных городов, а также президент медицинского клуба (schola medicorum) в Риме. Он помещался на Эсквилинском холме. Сохранилась мозаика, как думают, его изображающая. Положение архиатра в Палатинском дворце было чрезвычайно важно, влиятельно, и если несло громадную ответственность, то и оплачивалось, даже если оставим в стороне колоссальный гонорар, громадными же правами и почестями. Антоний Муза, за исцеление Августа, не только сам вышел из вольноотпущенных во всадники и удостоился постановки на форуме бюста своего, но и освободил сословие свое от податей. К. Стертиний Ксенофонт, кроме должности лейб-медика, служил в интимнейшем отделении императорской канцелярии, по греческому столу, имел чин военного трибуна, значит, всадническое достоинство, а в британский триумф Клавдия, получил знаки отличия — золотой венок и почетное копье (hasta pura). Положение архиатра делало его неизбежным участником всех важных придворных интриг. Иногда обвиняли архиатров также в любовных похождениях с принцессами правящего дома. Но надо сказать, что два знаменитейшие романа этого рода — связь врача Эвдема с Ливиллой, женой и отравительницей Друза Младшего, и врача Веттия Валента с пресловутой Мессалиной — имеют героинями особ, никем не превзойденных в половой распущенности: их соблазнять было нечего, скорее мужчинам от них бегать приходилось. Придворный архиатр — лейб-медик, блюдущий исключительно особу государя и, с его приказания или разрешения, членов государевой семьи. Он не имел ничего общего с громадным медицинским персоналом, который обслуживал дворцовое ведомство, и, принадлежа к нему, имел особую организацию и управление. Звания «начальник медиков» (supra medicos, superpositus medicorum) сохранены надгробными надписями уже от эпохи Августа, равно как чин декуриона (decurio), десятского, т.е. начальника той или другой группы, того или другого отделения либо отряда в однообразно сформированном медицинском дворцовом персонале. При дворцах имелись больницы (valetudinaria). По-видимому, врачебной помощью все императорские учреждения обслужены были весьма тщательно, ибо надгробные надписи сохранили даже, например, имя некоего Кв. Домиция Гелика Гименея, как «врача при библиотеках» (medicus а bibliothecis).
Гонорары модных врачей были очень значительны. К. Стертиний Ксенофонт жаловался, что, получая в качестве лейб-медика 500,000 сестерциев (50,000 рублей) в год, он теряет, так как вольной практикой в городе он добыл бы на 100,000 сестерциев (10,000 рублей) больше. Нынешние медицинские светила, даже русские, которые дешевле других, вроде Боткина, Захарьина, Остроумова, Отта, зарабатывают еще больше, но надо принять в соображение тогдашнюю высокую стоимость денег, да
- Ночи Калигулы. Падение в бездну - Ирина Звонок-Сантандер - Историческая проза
- Петр II - А. Сахаров (редактор) - Историческая проза
- Мститель - Михаил Финкель - Историческая проза
- Ярослав Мудрый и Владимир Мономах. «Золотой век» Древней Руси (сборник) - Наталья Павлищева - Историческая проза
- ПОД БУКОВЫМ КРОВОМ - Роман Шмараков - Историческая проза
- Горящие свечи саксаула - Анатолий Шалагин - Историческая проза
- Французская волчица. Лилия и лев (сборник) - Морис Дрюон - Историческая проза
- Крым, 1920 - Яков Слащов-Крымский - Историческая проза
- Российская история с точки зрения здравого смысла. Книга первая. В разысканиях утраченных предков - Андрей Н. - Древнерусская литература / Историческая проза / История
- Время России. Национальная идея - Людмила Аркадьевна Юницкая - Историческая проза / Науки: разное