Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Зачем они этим занимаются? — вслух недоумевал Перс, обращаясь к Моррису Цаппу. — Такие милые девушки. Вместо того чтобы торговать собой, лучше бы выходили замуж и растили детей. — Он избегал их взглядов не столько потому, что боялся подпасть под прельстительные чары, сколько потому, что стеснялся лицезреть неприкрытую наготу, даже надежно защищенный собственной добродетелью.
Моррис пожал плечами.
— Как знать, возможно, они решили сначала подкопить деньжат, а потом уж заводить семью.
— Но кто женится на… девушке, которая зарабатывала себе на жизнь таким способом?
Моррис, шагая впереди Перса по узкому мощеному тротуару, бросил через плечо:
— Совсем не обязательно рассказывать об этом будущему мужу.
Улицы заполонила толпа гуляк, среди которых преобладали праздные туристы, а не серьезные клиенты. Перс приметил немало молодых парочек, которые прогуливались рука об руку, подталкивая друг друга локтем, обмениваясь улыбками и явно радуясь возможности задарма подогреть себе кровь. Почему-то на Перса это подействовало самым мрачным образом, и он проникся еще большим состраданием к сидящим в витринах девушкам.
И тут, в доме под номером тринадцать с красной дверью, он вдруг увидел ее. Анжелика. Вне всякого сомнения, это была она. Анжелика сидела не у окна, а в глубине комнаты, в кресле под торшером с розовым абажуром. Она красила лаком ногти и настолько была поглощена этим занятием, что и не взглянула на Перса, в изумлении застывшего перед окном. Одета она была в черное блестящее платье с низким декольте. Ее длинные черные волосы струились по плечам. Лак для ногтей был ярко-красного цвета. Она вытянула руку полюбоваться своей работой: в свете лампы кончики ее пальцев выглядели так, будто она обмакнула их в кровь.
В великом смятении Перс отошел прочь. Хватая ртом воздух, он чувствовал, что его будто тянет ко дну. Ничего не видя перед собой, он рассек толпу прохожих, споткнулся о бордюрный камень, услышал визг тормозов и обнаружил, что лежит поперек капота автомобиля, водитель которого, высунувшись из окна, что-то сердито кричит ему то ли по-немецки, то ли по-голландски.
— Как жаль, что она шлюха[53],-сказал Перс водителю.
— Господи, Персик, что случилось? — вскричал Моррис Цапп, материализовавшись в толпе, которая с любопытством взирала на происходящее. — Я тебя потерял! — Взяв Перса за руку, он вытащил его на тротуар. — Ты не ушибся? Хочешь еще что-нибудь посмотреть?
— Мне сейчас хочется побыть одному, если вы не против, — сказал Перс.
— Ага! Держу пари: тебя очаровала какая-то прелестница в окне! Что ж, Персик, дело молодое… Об одном прошу: если девушка предложит тебе презерватив, забудь на минуту о Папе Римском и надень его — хотя бы ради меня, ладно? Меньше всего мне хотелось бы, чтобы ты подцепил здесь триппер. А я, пожалуй, пойду в гостиницу. Чао!
Моррис Цапп ущипнул Перса за руку и вразвалочку удалился прочь. Перс быстро и решительно направился в обратный путь. Американец невольно подсказал ему способ, как избавиться от омерзения и горечи в душе. Он ворвется в уютную, освещенную розовым светом комнату и спросит: «Почем?» Почем продаются услуги неуловимой девы, за которой он бегал по коридорам и заснеженным тропкам кампуса в Раммидже и от которой не мог добиться и поцелуя? За какую сумму она раздвинет ноги перед ним как перед клиентом? Не сделает ли скидку старому другу, или поэту, или, быть может, члену университетского профсоюза? Повторяя про себя саркастические вопросы, Перс представил, как Анжелика побелеет, вожмется в кресло и схватится за сердце. Пробираясь в толпе вуайеристов, он убыстрял свой ход, пока, наконец, не оказался перед домом с красной дверью. Шторы на его окне были спущены.
Персу стало дурно. Он прислонился к стене, впившись ногтями в шершавый камень. Мимо него прошли строем, распевая песню, четверо молодых англичан. Один из них швырнул к ногам Перса пустую жестянку из-под пива, другой слегка задел его плечом, но Перс не отреагировал. Он стоял оцепеневший, опустошенный и уже не способный на благородный гнев.
Английские юнцы завернули за угол, песня стихла, и улица на мгновенье опустела. Спустя минуту-другую красная дверь отворилась и сразу закрылась: на пороге, поправляя узкие черные джинсы, стоял молодой человек — Перс узнал в нем научного ассистента Мишеля Тардьё. Воровато оглянувшись по сторонам, он неторопливо удалился. Шторы в окне раздернулись, и на тротуар упала полоска света. Выйдя из тени, Перс заглянул внутрь. Его встретила завлекательной улыбкой хорошенькая узкоглазая метиска в белой комбинации. Взглянув на нее в изумлении, Перс еще раз обследовал дверь: красная, номер тринадцать. Ошибки быть не может. Он вернулся к окну. Девушка снова ему улыбнулась и глазами пригласила войти. Он так и сделал, и внутри она приветливо обратилась к нему на голландском.
— Извините, — сказал он.
— ТЪл американец? — спросила девушка. — Хочешь быть со мной? Сорок долларов.
— Только что в этом окне была другая девушка, — сказал Перс
— Ушла. Она сидит с ребенком. Не волнуйтесь. Все хорошо, получите удовольствие.
— Сидит с ребенком? — Перс испытал возрождение надежды, облегчение и угрызения совести разом.
— Да. У меня ребенок здесь наверху. Все хорошо, он спит, ничего не слышит.
— Анжелика сидит с вашим ребенком?
— Ты хочешь сказать Лили? Лили друг, она мне помогает. Я сказала закрыть окно, но она не закрыла.
— Где она теперь? Где я могу ее найти? Девушка недовольно пожала плечами. — Я не знаю. Ты хочешь быть со мной или нет? Тридцать долларов.
Перс вынул из бумажника банкноту в сто гульденов и положил на стол.
— Где я могу найти Лили?
С ловкостью и быстротой фокусника девушка схватила со стола банкноту, двумя пальцами одной руки свернула ее и сунула в декольте.
— Она работает в кабаре, «Голубые небеса», улица Ахтебург.
— Где это?
— Конец улицы, потом направо, потом через мост. Ты увидишь вывеску.
— Спасибо, — сказал Перс и помчался по улице, лавируя, как футболист, среди пешеходоэ и автомобилей и мысленно подбрасывая на бегу клубок нахлынувших на него эмоций. На какое-то мгновенье ему подумалось, что вновь обретенная Анжелика посвятила себя совершенно невинному и самоотверженному делу, став сестрой милосердия для проституток Амстердама. Однако он $сам понимал, что принимает желаемое за действительное. И даже если Анжелика и не нянька для шлюх Амстердама, то она и не шлюха, — как вообще такая мысль могла прийти ему в голову? Он устыдился собственных подозрений, невзирая на явные свидетельства в их пользу, й теперь с готовностью примирился с фактом ее участия в стриптиз-шоу. Он, разумеется, это осуждает, но непременно постарается отговорить девушку от этого занятия, которое, впрочем, не в состоянии изменить его чувства к ней.
Перс стремительно завернул за угол и одним скачком пересек мост. Увидев дрожащее на воде отражение неоновых огней, он, прыгая через три ступеньки, спустился на набережную канала. Стоящая перед кабаре очередь с удивлением наблюдала, как он галопом подлетел к входу и резко остановился, переводя дыхание. Над освещенным фасадом бегущей строкой рекламировалась программа выступления: «Секс перед публикой! Настоящий трах-тарарах!» На столбах, поддерживающих навес у входа в кабаре, были развешаны фотографии, демонстрирующие сцены из спектакля. На одной из них стояла на четвереньках обнаженная Анжелика, которую покрыл, довольно ухмыляясь, волосатый парень. Анжелика выглядела совершенно так же, как в дурном видении в кинотеатре Раммиджа. Круто развернувшись, Перс медленно пошел прочь.
И что же было потом? Потом Перс, само собой разумеется, принес жертву Бахусу, как и все лишившиеся иллюзий влюбленные. Он купил пол-литровую бутылку голландского джина «Боле», вернулся в пансион, лег на кровать и надрался до бесчувствия. На следующее утро он проснулся под слепящим светом лампы, не понимая, где находится: в голове у него трещало, а во рту была пустыня, хотя все это было ничто по сравнению с ноющей болью в сердце. В кармане у него лежал обратный билет в Лондон с открытой датой. Не побеспокоившись о том, чтобы узнать о наличии свободных мест на ближайший рейс, Перс расплатился за пансион и выехал автобусом в аэропорт Схипол, рассеянно глядя из окна на пригородные пейзажи Амстердама: фабрики, станции техобслуживания и теплицы были разбросаны тут и там по плоской невыразительной местности и походили на мусор, вынесенный на морской берег прибоем, который ушел, чтобы никогда не возвращаться.
- Один дома II: Потерянный в Нью-Йорке - Джон Томпсон - Юмористическая проза
- Прививка против приключений - Дмитрий Скирюк - Юмористическая проза
- Инопланетяне в Гарволине - Иоанна Хмелевская - Юмористическая проза
- Здравствуйте, я знаком со сценаристом - Андрей Нагибин - Юмористическая проза
- Псмит-журналист - Пэлем Вудхауз - Юмористическая проза
- ...А что будем делать после обеда? (сатирические рассказы о маленькой стране) - Эфраим Кишон - Юмористическая проза
- Держите ножки крестиком, или Русские байки английского акушера - Денис Цепов - Юмористическая проза
- Держите ножки крестиком, или Русские байки английского акушера - Денис Цепов - Юмористическая проза
- Невидимка (СИ) - Кат Зозо - Юмористическая проза
- Идеальная жена (сборник) - Александръ Дунаенко - Юмористическая проза