Джек Ричер, или Заставь меня - Ли Чайлд

Но истории у костра не имеют ничего общего с реальным миром.

Ричер ничего не сказал, лишь дважды выстрелил в голову толстяка – двойной щелчок, поп-поп, – а потом посмотрел в окно кухни.

Оно оставалось закрытым.

На открытом воздухе глушитель работал превосходно.

Ричер развернулся и перешагнул через заборчик высотой в фут.

– Gracias, hombre[19], – произнес оставшийся у него за спиной латиноамериканец.

Ричер улыбнулся. На парня пролилась манна небесная. Исполнение желаний, о которых он молился. С точностью до каждого слова. Полное совпадение: Добрый Господь, пожалуйста, пришли кого-нибудь, чтобы тот выстрелил ублюдку в голову прямо сейчас. Чудо. В воскресенье он непременно сходит на мессу.

Ричер направился к воротам все таким же быстрым, уверенным шагом, на ходу вытер пистолет о рубашку и бросил его в первый же мусорный контейнер. И все так же спокойно вышел из ворот. Чан, увидев его, проехала вперед, он сел в машину, и они укатили прочь.

* * *

Уэствуд выбрал изысканный отель возле Скоттсдейла. Движение было довольно напряженным, приближался час пик, поэтому уже смеркалось, когда Джек и Мишель приехали на место. Они нашли журналиста в баре; он выглядел все так же – взъерошенные волосы, спутанная борода, одежда с множеством «молний» и огромная сумка у ног. Уэствуд читал книгу о марихуане. Возможно, уже выбрал следующую тему после пшеницы.

Чан села рядом, чтобы сделать подробный отчет с места событий, а Ричер направился в туалет, чтобы еще раз смыть следы пороха с рук. Когда он вернулся, Уэствуд спросил у него:

– Как вы думаете, у журналистов есть этика?

– Не сомневаюсь, что бывает по-разному, – ответил тот.

– В таком случае вам остается надеяться, что я ею не обладаю. Потому что вы совершили сегодня четыре убийства – если верить госпоже Чан.

– Одно из них – дважды, – ответил Ричер.

– Не смешно.

– Вы можете отступиться в любой момент. Это ваши права на книгу, не мои. Кто-то другой займется историей после того, как все закончится.

– А тут есть история?

– Есть только три ее части, по которым имеются сомнения.

– И какие же?

– Начало, середина и конец.

Уэствуд довольно долго молчал.

– Я уже слышал о Мерченко прежде, – наконец заговорил он. – Когда занимался Невидимой сетью. Мерченко якобы предлагал набор услуг. Он гарантировал невидимость твоего сайта и обещал решать проблемы, которые могли при этом возникнуть. Нечто вроде подписки. Украинцы уже давно занимаются подобными вещами. Я о нем не написал, потому что ничего не мог доказать. Наш юридический отдел не пропустил бы такой материал.

– Сколько клиентов было у Мерченко?

– Я слышал, что десять или около того. Нечто вроде бутика.

– Этот парень не имел отношения к бутикам. Он бы не узнал его, даже если б они столкнулись и этот бутик укусил его в жирную щиколотку. Он владел стриптиз-клубом размером с Доджер-стадиум[20]. Весь розовый и окружен воздушными шариками. Ему нравилось все избыточное. Нравились большие масштабы.

– Десять, так я слышал.

– Тогда они должны приносить большие доходы. Должно быть, эти десять клиентов обеспечили Мерченко целым состоянием.

– Вполне возможно, – не стал спорить Уэствуд. – Невидимая сеть может быть в десять раз больше, чем видимая. И, как мне кажется, лишь небольшая ее часть приносит деньги, но при таких объемах много и не требуется. Я имею в виду, чтобы заработать состояние.

– Правительство сумело создать поисковую машину, способную находить сайты в Невидимой сети?

– Нет, – ответил Уэствуд.

– Задавал ли такой вопрос Маккенн?

– В таком случае он задавал неправильный вопрос. Или плохо сформулировал правильный. Теперь я заканчиваю разговор, когда звонивший начинает говорить о правительстве. Это вроде лакмусовой реакции на здравый смысл. Я имею в виду: кто создает такие машины? Разработчики, программисты, вот кто. Для решения самых сложных задач требуются лучшие программисты, а сейчас они подобны звездам рока. У них есть агенты и менеджеры. Им платят очень много денег. Правительству они не по карману. Остаются дети. У звезд рока сначала были голодные годы. Но детей правительство нанимать не станет. Это не вписывается в его планы. Да и дети очень странные.

– И как должен был прозвучать правильный вопрос, заданный правильным образом?

– Ему следовало обратить внимание на Силиконовую долину, а не на правительство.

– А кто-нибудь в Силиконовой долине создал поисковую машину, способную находить Невидимую сеть?

– Нет, – ответил Уэствуд.

– Маккенн почувствовал, что в вашей статье есть соответствующий намек.

– Я спросил, какая мотивация могла быть у одного из таких больших парней, как «Гугл». Ответ совсем не очевиден. Это помогло бы правоохранительным органам, но денег не принесло бы. По определению. Если б люди из Невидимой сети хотели вложить деньги в рекламу, они могли бы воспользоваться видимой сетью. Но все дело в том, что они категорически этого не хотят. Они не намерены становиться клиентами. И никогда не захотят. Как только создадут более эффективную поисковую машину, они уйдут еще на большую глубину. Вот и всё. Правительство получит гонку вооружений, которая никогда не принесет денег. Зачем им ввязываться в такой проект?

– Маккенн звонил вам восемнадцать раз. Значит, ваш намек показался ему вполне реальным.

– Я написал, что это может сделать кто-то другой. Вероятно, он подумал, что я имел в виду правительство. Но он ошибся. Большие парни вроде «Гугла» не всегда были большими. Сначала они были двумя мальчишками в гараже. Или в комнате общежития. Некоторые из них сразу стали миллиардерами, но так произошло далеко не со всеми. Другие застряли на решении интересной задачи, которая, как казалось, способна принести миллиарды позднее. Тут все дело в личности. И речь идет о решении, а не о задаче. Это как наркотик. Кто знает, к чему приведет такая страсть?

– Вы хотите сказать, что какой-то парнишка из общежития сумел создать поисковую машину, способную исследовать Невидимую сеть?

– Не совсем так, – ответил Уэствуд. – Не парнишка, и не в общежитии, и не создал. Я уже говорил вам, речь идет о мании. Они ничего не могут объяснить. Но рано или поздно проблема сама начинает говорить с ними, и они вынуждены ее решать. Они могут потерпеть поражение. Но в девяти случаях из десяти им не удается найти коммерческого приложения, поэтому они нанимаются на обычную работу, и проблема превращается в хобби. Однако периодически они продолжают к ней возвращаться. Задача никогда не будет решена из-за нехватки времени и денег. Но речь ведь идет о хобби, так что всё в порядке. Собственно, хобби ничего другого и не предполагает.

– Кто? – спросила Чан.

– Парень из стартапа[21] в Пало-Альто. Сейчас уже ветеран. Ему двадцать девять лет. У него очень неплохо идут дела с системой розничных платежных операций. Но когда он был студентом, кто-то сказал, что ему не справиться с поиском внутри Невидимой сети, – и больше ничего не написал. Это было подобно красной тряпке для быка. Какая-то странная искра интеллектуального интереса. Он знал, что тут денег не заработать. Всегда лишь хобби. Он признает, что дело в его самонадеянности. Иногда встречаются такие чокнутые люди. И им важно доказать, что они лучше, чем другие чокнутые.

– Как далеко он продвинулся?

– Это невозможный вопрос. Как он может знать? Какую-то часть он видит совершенно ясно. Но вопрос в том, какую. Большую или малую?

– Я не понимаю, почему вы в своей статье написали так мало. Ведь это существенная часть всей истории, разве не так? Он сумел далеко продвинуться.

– Парень мне не позволил. Он боялся мести со стороны Невидимой сети. Владельцы некоторых сайтов действительно не хотят, чтобы их нашли. Именно он рассказал мне про Мерченко. Это всего лишь хобби – значит, он становится легкой мишенью. У него нет команды. Он работает в одиночку. И судя по тому, что рассказали мне вы, он совершенно прав. Но тогда у меня не было уверенности. Все могло закончиться драматически. Они живут в собственном мире.

– Мы должны с ним встретиться, – сказал Ричер.

– Это непросто.

– Сейчас мы говорим лишь о слухах, полученных от третьих лиц. Однако все указывает на то, что Майкл Маккенн пользовался Невидимой сетью, а потом сошел с поезда в местечке, носящем название Материнский Приют. Мы должны выяснить, связаны ли между собой эти два факта. Сошел ли он с поезда из-за Интернета или по какой-то другой причине?

– Вы думаете, что Материнский Приют заманивает людей через Невидимую сеть?

– Мы видели, как два человека приехали туда на поезде. Они провели ночь в мотеле, а на следующее утро их увезли на белом «Кадиллаке».

– У них даже нет сотовой связи. Едва ли они большие гуру Интернета, – возразила Чан.