Включи мое сердце на «пять» - Саймон Стивенсон

меняется Шерман! И я говорю не просто о том, что он меняется, становясь из живого мертвым. Кроме того, он превращается из скромного и застенчивого робота, скрывающего свою истинную сущность даже от своих коллег по загородному клубу, в смелого и максимально чувствующего персонажа, который не боится сделать героический, но бесполезный жест вежливости, чтобы тем самым заявить о себе всему миру!

Но подождите!

И это еще не все!

Помните алгоритм, который мне описал доктор Глунденстейн?

В финале Шерман не получает то, что хотел, ведь он мечтал жить с Эсмеральдой и открыть приют для беглых роботов.

Но он получает что-то получше.

Потому что после принятия «закона Шермана» не останется ни одного робота-беглеца, который нуждался бы в приюте.

А почему Шерман получает это и почему это лучше?

Потому что он изменился, преодолевая препятствия!

Я поздравил Эмбер с тем, что у нее хороший вкус, сказал, что она мудра и прекрасно понимает формулы и алгоритмы, по которым делают фильмы. Затем я поспешил прочь, чтобы передать экземпляр «Шермана» Марии Салазар Маг. Изящ. Иск.

* * *

До презентации оставалось всего несколько дней.

Кстати, у меня уже неплохо получается писать как человек! Берегись, Альбер Камю! Ха!

Кстати, это уморительно смешная шутка, потому что Альбер Камю уже умер и поэтому не может беречься, да и делать что-нибудь другое, если уж на то пошло.

Но я отклонился от темы. Наша презентация должна была пройти в «Театре МТКЛАЦЛА». На самом деле это не театр, а конференц-зал, который получается, если открыть двери между двумя обычными аудиториями.

Кроме того, мы должны были сами найти актеров.

Для моих сцен требовались и актер, и актриса. Хулио сказал, что с огромным удовольствием дебютирует на американской сцене, однако Келси в кубе поначалу отказались играть с ним – на том основании, что он не настоящий актер. К счастью, Эмбер сообщила им, что в зале будет присутствовать легендарный продюсер Дон Ласалль, и после этого в моем распоряжении оказался целый арсенал Келси. Поскольку отличить их друг от друга я не мог, я попросил Эмбер выбрать ту Келси, которая ей нравится.

Когда Хулио и Келси прибыли в мою раздевалку у бассейна на репетицию, довольно быстро стало ясно, что Хулио действительно ужасный актер. Он играл настолько плохо, что Келси немедленно отказалась участвовать в моей презентации – несмотря на то что должен был увидеть Дон Ласалль! Мне пришлось выбежать на улицу и догнать ее. Я объяснил ей, что неспособность Хулио играть прекрасно сочетается с сюжетом нашей истории – ведь Хулио играет безнадежного робота, который с трудом пытается быть похожим на человека!

Мысль о том, что тупому роботу когда-нибудь удастся выдать себя за эмоционально развитого человека, сильно нас развеселила. Ирония была такой мощной, что я испугался за свои микросхемы – еще немного, и они бы перегрелись! Тем не менее Келси согласилась вернуться только после того, как я сказал, что недостатки Хулио не только соответствуют нашей истории, но и выгодно подчеркивают ее талант.

После этого репетиция прошла отлично. Когда мы добрались до сцены, в которой Шерман пытается спасти автобус с сиротами и собаками-поводырями, оба моих актера плакали.

10/10 их слезы не могли быть вызваны воздействием чистящего средства, потому что миссис Минасян по-прежнему настаивала, чтобы я использовал уксус.

В день презентации Хулио попросил меня отработать за него смену, потому что ему нужно вжиться в роль. Я не возражал, ведь немыслимые просьбы, которые необходимо выполнить, – важная часть подготовки великого актера!

Во время обеденного перерыва мне на мойку принесли большой букет цветов. Это само по себе показалось мне подозрительным, однако еще хуже была приложенная к нему угрожающая записка. Она гласила:

Надеюсь, ты сломаешь себе обе ноги!

Я заподозрил, что это дело рук инспектора Райана Бриджеса – он, должно быть, уже добрался до Лос-Анджелеса, – но вскоре пришла Эмбер и призналась, что букет от нее. По ее словам, с помощью выражения «Надеюсь, что ты сломаешь себе обе ноги!» желают друг другу удачи люди, которые находятся в круге с меткой «театральный».

Люди!

Я не могу!

Кстати, это уже второй случай, когда подарок Эмбер показался мне угрожающим. Думаю, его вполне можно считать «инцидентом с кексиком 2.0».

Когда вечером того же дня я прибыл в МТКЛАЦЛА, то увидел, что мои одногруппники сильно нервничают. Это понятно: я бы тоже нервничал, если бы моя работа была такой же скверной, как и у них!

Ха!

Шутка!

Мария Салазар Маг. Изящ. Иск. составила очередь, в соответствии с которой мы будем представлять наши сценарии. Я был последним в этом списке, но ко мне подошла моя одногруппница и предложила поменяться. Она объяснила, что обожает мою работу и жалеет о том, что я последний в очереди – ведь, как она слышала, Дону Ласаллю, возможно, придется уехать еще до конца презентации. А ей, напротив, досталось престижное первое место, и она была готова мне его уступить.

Принять это невероятно благородное предложение я не успел: Мария Салазар громко объявила о том, что меняться местами нельзя. Моя одногруппница немедленно запротестовала: по ее словам, всем известно, что Дон Ласалль всегда опаздывает и поэтому почти наверняка пропустит первые выступления. На это Мария Салазар ответила, что по условиям сделки со следствием Дон Ласалль обязан увидеть всю презентацию целиком, и поэтому она не начнется, пока он не приедет. Меня снова до глубины души поразило беззастенчивое коварство людей!

Но моя хитроумная одногруппница зря волновалась. Ее сцена была о непонятой молодой сценаристке, чью гениальность никто не замечает. В следующей сцене робот-убийца каким-то образом научился вызывать землетрясения. В еще одной сцене кто-то бросил дымовую шашку; в результате сработала пожарная сигнализация, и нам пришлось ненадолго покинуть территорию МТКЛАЦЛА. Вернувшись, мы посмотрели предпоследнюю сцену, которая на самом деле представляла собой монолог о бывшем парне сценаристки. В монологе речь шла о том, что он мерзкий козел и худший сценарист в нашей группе.

За двенадцать недель занятий ни один из моих одногруппников не выучил формулу!

Неудивительно, что люди всегда так боялись роботов, которые способны учиться.

Ведь они сами почти необучаемы!

Тем не менее я видел, что по ходу презентации Дон Ласалль что-то старательно записывал в блокноте. Я предположил, что он ищет в сценах некие положительные качества, которые можно похвалить. Эмбер, сидевшая позади него, позднее сказала, что он ничего не писал, а рисовал картину, на которой он прыгает с моста «Золотые ворота». Сама же Мария Салазар по ходу презентации оседала в своем кресле все ниже и ниже.

Когда настала моя очередь, актеры оказались на высоте. Келси блистала. Хулио играл неубедительно и даже забыл часть реплик. Когда все закончилось, повисла тишина, а затем Дон Ласалль встал и