Бладхаунд. Играя на инстинктах - Алексей Фролов

непрозрачного реактостекла.

Шиноби молча положил сверху свою руку в тактильной полуперчатке с открытыми пальцами.

«Ну, такой театральщины я честно не ожидал! – Бладхаунд рассмеялся так громко, что Марка передернуло. – Даже не знаю – толи расплакаться, толи проржаться до колик!»

Марк медленно обвел взглядом про́клятых чемпионов. Нет, подумал он, они не лгут. Они хотят защитить свои семьи и весь этот мир. Только не знают – от чего. А я – их шанс узнать хоть что-то. Хоть что-то изменить.

– Я сделаю все, что смогу, – пообещал он и накрыл их руки своей ладонью. Ничего не изменилось, мир не дрогнул, а охотник не закричал в его сознании от нестерпимой боли. Его не окатило теплой волной, рассеивающей тенета Порчи, и он не ощутил никакого сверхединства. Но их взгляды – в них была благодарность. Такая чистая, глубокая и необъятная, что Марк опустил глаза.

Они расцепили руки. Титан тут же замахал ладонью и стал дуть на нее.

– Фух! – выдохнул он. – Еще б немного, и у меня бы кожа начала плавиться! Нашли где клятвы приносить – прямо над костром!

– Вообще то внизу была моя рука, – Карат покосился на него. – Симулянт хренов!

– Да правда горячо! – с обидой в голосе протянул Сеймур. – Это ты просто толстокожий какой-то!

Марк улыбнулся, глядя, как друзья беззлобно переругиваются.

– И что теперь? – он посмотрел на Андрея, когда все снова уселись.

– Теперь тебе нужно как-то победить Лоубрингера, – Да Винчи задумчиво почесал щетину. – Не знаю даже, можно ли представить противника опаснее. Из нас с ним не встречался только Хирург.

– Поэтому и остался целеньким, – хмыкнул Титан, тыча пальцем в обожженную часть своего лица. – А у нас вот – роспись на память! Второй встречи никто бы не пережил.

– Но ты переживешь, – посулил Карат, придвинувшись к Марку и хлопнув его по плечу.

– Почему ты так уверен? – парень с деланным подозрением посмотрел на Мишу.

– Потому что ты сильнее всех нас вместе взятых, – донеслось со стороны Шиноби. Марк удивленно обернулся. Голос у Кана был низкий, с легкой хрипотцой. – И потому что охотник в тебе – могущественнее любого из тех, что были в нас. Безупречная синергия.

«Впервые что-то дельное! – фыркнул Бладхаунд. – Лоубрингер, говорите? И правда, пора надрать этому зарвавшемуся упырю его тощую задницу! Так чего мы ждем?»

– Ну раз вы так верите в меня, – Марк смущенно потупился, а потом с вызовом посмотрел на Андрея. – Так чего мы ждем?

Да Винчи увидел в его глазах все, что хотел. Холодную ярость, жажду битвы и никакого страха. Этот взрывоопасный коктейль наполнил душу экс-чемпиона давно забытым чувством. Он снова поверил. И это было прискорбно. Потому что вера может дать человеку многое, почти все. Но никогда – то, что ему действительно нужно.

ГЛАВА IX. ВОЧЕЛОВЕЧИВАНИЕ

Оказалось, что Костя внедрился в Клинику Мебиуса почти два месяца назад. Шиноби и Титан состряпали ему новую личность и на удивление прокатило! Хотя, учитывая, что Костя всю жизнь работал в районе Тристак, это не выглядело чем-то исключительным. Население трущоб исконно воспринималось в Арк-Сити как недоразумение, с которым просто приходится мириться. Кто-то с этим положением «людей второго сорта» периодически боролся, пока его не закрывали на подземных уровнях одной из локальных Цитаделей. Большинство же просто не отсвечивало, научившись ловить кайф от этой своеобразной свободы.

Вот и на этот раз заносчивость «элиты» сыграла Знающим на руку, потому что документы Кости не стали проверять с пристрастием. Правда, после случившегося Хирург уже не мог вернуться в Клинику и в ближайшие месяцы ему вообще не стоило появляться на поверхности.

– Так стул из реактостекла – твоя работа? – поинтересовался Марк. Он полусидел на кушетке в медблоке Санктуария, пока Хирург заканчивал тесты с его кровью. Бывший врач настоял на исследовании – мало ли, чем Марка пичкали в Клинике. Некоторые препараты могли оставаться в организме еще очень долго, оказывая значительное влияние на его восприятие.

– Титан слили инфу? – усмехнулся Хирург, не отрываясь от экрана биоанализатора дремучей модели. – Шиноби просчитал, что тебе может понадобиться нож. Ну и мы с Андреем прикинули, что так как передать я тебе ничего не могу, нужно, чтобы ты сам себе нашел оружие. Я неделю по частям проносил в Клинику маломощный однозарядный импульсник.

– Ну как сказать – маломощный, – хмыкнул Марк. – Стул он разнес на осколки. Еще и чудика рядом покоцало.

– С ним все в порядке, – отмахнулся Костя. – Я сам его подлатал. Меня удивило другое. Ведь нож тебе реально пригодился. Шиноби все-таки гениальный безумец!

– Забавно, – буркнул Марк себе под нос. – Знал я одно такого, гениального безумца…

Но Хирург пропустил его слова мимо ушей, фокусируясь на результатах анализа. Он оказался прав – в крови Марка обнаружились остаточные дозы Психолимпа и Велита.

– Первый – нейроблокатор, но он уже не дает эффекта и скоро выйдет, – принялся разъяснять Костя. – А вот второй… Это комплексный препарат, атипичный нейролептик широкого спектра. Я даже боюсь представить, к чему тебя готовил Бостром. У Даши в крови он, кстати, тоже присутствует.

Даша… В последние сутки, проведенные в Санктуарии, Марк все время думал о ней. Костя провел массу тестов, само собой – в меру весьма ограниченных возможностей своего медблока. В крови женщины он обнаружил целый коктейль, некоторые соединения даже не смог идентифицировать. К счастью, все они уже почти вышли, но какой эффект они произвели или должны были произвести – Костя не знал.

Он сразу сказал Марку, что Бостром, похоже, действительно пытался привести его жену в чувство, потому что все эти препараты могли стать причиной чего угодно, но не ее нынешнего состояния. А еще Хирург даже близко не представлял себе, что происходит с Дашей сейчас. Физически она на сто процентов здорова, но совсем перестала воспринимать окружающий мир, не реагирует на раздражители. Тем не менее, она ест, когда ее кормят, и передвигается, если ее вести.

– Прости, я не могу помочь и не знаю, кто сможет, – Хирург лишь покачал головой, когда вчера вечером после разговора в Главном зале Марк зашел к нему. – Возможно, время станет ее лекарством. И твое присутствие. Когда Титан в следующий раз выберется наверх,