Под бледным светом страха - Евгения Горская

снова сел напротив жены. – Знаешь, когда я решил на тебе жениться? Как только тебя увидел.

– Мама правильно говорила, что у тебя несносный характер! – Злата всхлипнула. – Нужно к ним съездить.

– Ты же и так все время к ним ездишь! – удивился Виталий.

– Я о твоей маме говорю!

Злата видела свекровь единственный раз на свадьбе. Виталию казалось, что женщины не сказали друг другу больше пяти слов.

– Она тебе лишний раз звонить боится! Ты безобразно с ней разговариваешь!

Виталию так не казалось. Мать задавала вопросы, он послушно на них отвечал. Отчим ему тоже иногда звонил, Виталий и ему отвечал.

– Если бы не я, родители вообще ничего о тебе не знали бы! Они о тебе беспокоятся, а тебе наплевать. – Злата опять всхлипнула. – Летом к ним съездим.

– Хорошо, – послушно согласился Виталий и, помолчав, зачем-то напомнил: – Мать вышла замуж, когда мне было всего три года.

– Вот именно! Антон Семенович тебя вырастил, а ты этого не ценишь! Ты никого не ценишь! Тебе сорок лет, а ведешь себя как ребенок!

Что-то подобное он уже слышал. Когда-то бабушка сказала, что ему пора оторваться от детских комплексов. Кажется, это было, когда он приехал на каникулы, учась в университете. Он на бабушку тогда обиделся.

Виталий снова потянулся к телефону, но Злата сердито его остановила:

– Хватит ей звонить! Не хочет перезванивать, и черт с ней! Позвони Ладе, она все пыталась разузнать о Стасе. Может, и про старушек узнала. И вообще… Она с Риной была, когда Стаса нашли. У нее телефоны ментов могут быть.

Предложение было разумным, и он набрал Ладу.

* * *

– У тебя есть телефоны полицейских, которые ведут дело Стаса? – спросил Виталий.

– Есть. – Лада подошла к столешнице, на которой стояла микроволновка.

Еду придется разогревать снова, контейнеры наверняка остыли.

– Только визитки дома лежат, а я сейчас не там.

– Черт! Мне срочно нужно.

– Позвони Рине.

– Звонил уже! Она не отвечает.

– Виталий, ты что-нибудь узнал, да? – осторожно спросила Лада.

В тот момент она еще не понимала, что поиски подошли к концу, и потом этому удивлялась.

Виталий начал говорить, Лада его прервала.

– Подожди! – Она кивнула Егору на дверь и снова начала слушать Виталия, когда они с Егором вышли на крыльцо.

То есть они оба начали слушать.

– Курьер привез Стасу бутылку от двух старушек с проспекта Мира… – рассказывал Виталий.

– Мы идем в полицию! – быстро сказал в трубку Егор.

– Я тебе позвоню, когда что-нибудь станет ясно, – хрипло пообещала в трубку Лада.

Во рту пересохло, и она уцепилась за Егора.

– Вы понимаете, что это за старушки? – Отчего-то Виталий мужскому голосу не удивился.

– Догадываемся. Я перезвоню! – Лада сбросила вызов и сжала телефон.

– Вот почему курьера до сих пор не нашли, – шепнул Егор. – Его искали по службам доставки, а он просто выполнял просьбы хозяина.

Егор толкнул дверь и, вернувшись в дом, прервал беседу с парнем:

– Извини, Тимофей. Извини, нам нужно срочно уехать. Спасибо, что пришел. Я тебе позвоню, если еще вопросы будут. Не возражаешь?

Говорил он совершенно спокойно, Лада так не сумела бы.

Тимофей не возражал, поднялся.

– Надо было спросить, Ульяна у Ольги Васильевны живет или квартиру снимает, – шепотом подсказала Лада, когда за парнем закрылась дверь.

Егор отрицательно покачал головой. Настораживать Тимофея не стоило, чтобы не позвонил матери.

Из калитки они вышли вслед за Тимофеем. Парень пошел по улице, а Егор и Лада торопливо свернули на тропинку между заборами.

Бывший полицейский курил, сидя на крыльце, и Егора слушал, не меняясь в лице.

– Тимофей Русалин четвертого, когда девушку убили, в городе был, – загасив окурок, неторопливо сказал Федор Иванович и с крыльца не поднялся.

Ладе казалось, что нужно немедленно куда-то мчаться. Или звонить, по крайней мере.

– У него вечерняя смена была, я проверил. Его на предприятии видели.

– Федор Иванович! – не выдержал Егор.

– Идите домой! – хозяин наконец встал. – Идите! Будут новости, позвоню.

Домой не хотелось ни Ладе, ни Егору, и в дом они не зашли. Егор потянул Ладу в машину, они покружили по узким улочкам и остановились у перекрестка, на котором должен был появиться Федор Иванович, если решит выйти в город. Лада уже начинала ориентироваться в городе и улицы узнавала.

* * *

К родительскому дому Артемий повернул, чуть-чуть не доехав до своего. Понимал, что делает это зря и сильно себя не уважал, но, наперекор разуму, въехал в родной двор.

Листья на кустах и деревьях с каждым днем увеличивались, двор заметно позеленел.

Выходить из машины он не стал, сидел, глядя в окно, периодически решал подняться к родителям, но так и не собрался.

Когда с детской площадки увели последнего малыша, внезапно накатила дикая мысль, что Рина оказалась права, неведомый убийца пытался дотянуться до нее, а не до Стаса и это ему удалось. От чудовищной мысли зазвенела голова. Это было бы известно, успокоил себя Артемий. Это стало бы известно соседям, и мама немедленно бы ему позвонила.

Все-таки он вышел из машины, посмотрел на Ринины окна. Еще не окончательно стемнело, но окна, как ему показалось, светились. Это не свидетельствовало об отсутствии беды за окнами, но почему-то успокоило. Он снова сел в машину.

Рина приехала на своем «Фиате». Тот остановился в нескольких метрах от Артемия. Рина вышла из машины, обернулась, пошла к подъезду.

Тело ее помнило. Ему все последние сутки было паршиво, а сейчас боль от утраты стала еще нестерпимей.

Он мог ее догнать. Забыть все ненужное. Начать сначала.

Рина подошла к двери, помедлила и вдруг быстро направилась прямо к его машине.

– Привет, – сказал Артемий, опустив стекло.

Она опять помедлила, обошла машину и села рядом с ним.

На ней были серьги в виде морских пятиконечных звезд. Серьги Артемию не понравились, они больше подходили для летнего отдыха.

– От полиции новостей нет? – спросил Артемий.

Рина, не глядя на него, отрицательно покачала головой.

– Ты по-прежнему думаешь, что убить пытались тебя? – Артемий сел вполоборота к ней.

– Раньше я была в этом уверена, а теперь… – Она задумалась. – Нет, теперь я так не думаю.

Больше говорить было не о чем. Она умная женщина, если перестала бояться, значит, для этого есть веские основания.

– Я по тебе скучаю, Артемий.

Она смотрела в окно, а он на тонкий профиль.

– Я по тебе тоже, – признался он.

Она ждала еще каких-то слов. Покосилась на него, потом снова отвернулась.

Артемий молчал.

– Ты хотел бы начать все сначала? – Она не выдержала первой.

– Хотел бы, – кивнул он. – Но это невозможно.

Она