Феечка в драконьей академии (СИ) - Софья Дашкевич

ты лучше обычных смертных? Страх — он ведь как вирус, не вылечишь вовремя — и болезнь станет хронической.

Да, так полагал Деррик Сольвброк вплоть до того момента, как его отравили.

Точнее, он и сам толком не понял, что с ним случилось.

Принц собирался на обед. Надел свежую, выглаженную прислугой рубаху с серебристой оторочкой, затянул потуже ремень с королевским гербом на пряжке, — Виана заслуживала, чтобы ее жених выглядел безупречно, — и только поднял гребень из слоновой кости, чтобы причесаться, как вдруг в воздухе запрыгали черные точки.

Деррик по привычке отмахнулся. Ну, мало ли Бранд снова забыл под подушкой недоеденную булку с вареньем, и на нее слетелась мошкара? Однако точек становилось все больше и больше, и до Деррика начало доходить, что никакие это не насекомые, а частички пепла. В горле у него запершило, во рту появился характерный привкус горечи. Принц рванул в коридор, кажется, позвал кого-то на помощь… И все. Свет померк.

Вот тогда-то серебряный дракон впервые ощутил, что такое настоящий страх. Чувство, по сравнению с которым даже огромный ящер покажется крошечной песчинкой. Нечто первобытное, всемогущее и бесконечное, как хаос, породивший все живое.

Наследник короля лицом к лицу столкнулся с абсолютным бессилием. Он не мог принять драконью ипостась, не мог созвать армию, слуг, даже огненный владыка оставался глух к мольбам.

И Деррик не отключился и не потерял сознание, нет. Если бы! Его разум был ясен, как никогда. Сохранились и зрение, и слух, и даже тактильные ощущения, но какой в них толк, когда тебя забросило в сумрачное междумирье?

Дер очутился в серой выжженной пустоши. Над ним кружили хлопья пепла, на горизонте виднелись остовы сгоревших деревьев, тяжелое небо давило свинцовой плитой.

— Манфорд, будь ты проклят! Я доберусь до тебя! — крикнул Дер, но его голос увяз в густом безвоздушном пространстве, как муха в киселе.

Тогда серебряный решил, не теряя времени, выбираться из западни. Просто ломанулся вперед, ведь у всего должно быть начало и конец, даже у этой пустыни. Под ногами противно поскрипывала зола, — ею здесь было усыпано все, причем таким толстым слоем, что непонятно было, есть ли под ней нормальная земля, или этот мир целиком состоит из пепла.

Принц бежал долго, то ускоряясь, то сбавляя шаг, чтобы перевести дыхание, но ничего не менялось. Деревья, которые он выбрал в качестве ориентира, оставались от него ровно на том же расстоянии, как и с самого начала. Деррик развернулся и бросился в другую сторону, не желая признавать поражение. Однако сколько бы он ни бегал, ни ходил, ни крался, силясь обмануть здешние законы, ему так и не удалось сдвинуться ни на йоту.

Измотав себя донельзя, молодой дракон рухнул на колени. Пресловутый страх душил его, как будто бы даже глумился, показывая, кто тут главный. Серебряный не боялся умереть, гораздо сильнее его пугала перспектива застрять в этой клетке навсегда и никогда больше не увидеть Виану. Его маленькую синюю фурию.

— Я найду тебя, найду, — бормотал он, чтобы не сойти с ума. — Я так люблю тебя, Ви, если бы ты только знала!..

Деррик вспоминал, как она прижималась к нему, как смотрела своими бездонными голубыми глазами… А ее мягкие ягодные губки? Лишиться их из-за какого-то медного придурка? Вот уж ни за что! И ведь он, остолоп, чуть не променял ее на Мэлину… Огненный владыка, как же ему повезло, что Ви все-таки согласилась!

Принц поспешил к фиолетовой сразу после тренировки по фехтованию. Во-первых, он был не в силах наблюдать, как Лейгард тащит Виану на руках, хотя прикасаться к ней не имел ни малейшего права. А во-вторых, Деррику не терпелось покончить с путаницей и недомолвками, разъяснить Мэлине, что между ними ничего нет и быть не может. Стереть все преграды на пути к Ви. И чем быстрее — тем лучше. Так прямо и заявил фиолетовой:

— Прости, но я женюсь на Виане.

— Ты лжешь! — Мэл затрясла головой и попятилась, словно увидела призрака. — Ты под магией! Она дала тебе фейскую пыль, да? Может, тебя знобит или бросает в холодный пот? Или приступы эйфории…

— Я в норме, — спокойно отозвался Деррик. — Я просто ее люблю.

— Но ты не можешь ее любить! Мы же с тобой… Мы созданы друг для друга!..

Этот разговор был не самым коротким в жизни Деррика и уж точно не самым приятным. Мэлина плакала, норовила прилечь в глубоком обмороке. Все эти уловки не вызывали у принца жалости, напротив: дико раздражали. Выслушивая слезные причитания, он думал лишь о том, что ни один трон не стоит того, чтобы связать себя с истеричкой.

Ему было стыдно за нее. Неужели у Мэл нет гордости?! Виана никогда бы не стала так унижаться! Швырнула бы в Деррика пригоршней краски, нарисовала на лбу что-нибудь неприличное, но вот эти фонтаны соплей… Нет. Она ценила себя. И потому лишь она достойна была зваться королевой драконов!

Когда до Мэлины дошло, что завывать и заламывать руки бесполезно, она упорхнула, душераздирающе всхлипывая, а Деррик в прекрасном настроении отправился переодеваться к обеду. Не мог же он заявиться в столовую в дублете, пропитанном фейскими слезами и перепачканном тушью! Если бы он только знал тогда, что чистая рубашка приведет его в эту дыру и разлучит с любимой…

— Виана… — повторял серебряный, бесцельно перебирая пальцами золу. — Дождись меня…

Странно, но стоило его высочеству упомянуть имя феи, как сизое небо заметно посветлело, а Деррику стало легче дышать. Даже теперь, когда Ви не было рядом, она умудрилась помочь ему, заставила страх ненадолго разжать ледяные щупальца.

Принц поднялся, зачем-то отряхнул штаны, хотя позориться было не перед кем, и тут уши его уловили необычный звук. Тихое-тихое отдаленное то ли мычание, то ли гудение. Дракон не сразу догадался, что это: игры разума, или стон ветра… Нет, точно не ветер, — хлопья пепла висели в воздухе почти неподвижно.

Деррик весь превратился в слух, напрягся так, что будь у него в барабанных перепонках мышцы, они бы лопнули от натуги.

— …Я его невеста!.. Ложь! Он мой!.. — донеслось откуда-то снизу. Потом что-то совсем не разборчиво, и вдруг гораздо ниже и громче: — Все вон! Сию же секунду!

Ректор Копперброк! Он столько раз за последние годы орал на Деррика, что не узнать его гортанный бас было невозможно.

Получается, все это время выход был буквально у принца под носом! И едва он осознал это, как в голове красными буквами вспыхнуло