Пирамиды богов - Никита Андреев

Что произойдет, когда идол окажется в шаговой доступности? Сможет ли он себя контролировать? Не наделает ли глупостей?

Анна всю дорогу что-то нашептывала обнимавшему ее брату. Когда они прибыли в место назначения, она следовала за ним по пятам, держась сзади за пояс.

— Нас теперь точно осудят как террористов. Что мы будет делать? Они убили того полицейского.

— Милашка, можешь галопом скакать обратно. Дверь открыта, — сказал Волк и удовлетворенный собой направился к машине.

Рамон проводил его сверлящим взглядом.

Лис арендовал дом через интернет, воспользовавшись одной из поддельных личностей Волка.

— Что вам от нас нужно? — спросил Рамон.

Лис прошагал в гостиную. Под ногами заскрипели обветшавшие доски.

— Наверху две спальни. Вы можете отдохнуть. В холодильнике еда и напитки.

— Я не хочу здесь оставаться! — взмолилась Анна. — Отпустите нас, пожалуйста.

— Вы свободны. Я даю вам совет остаться на ночь. Здесь безопасно. Никто вас тут не найдет. Незачем вас больше преследовать. Филипп Нойманн получил то, что хотел.

— Не совсем.

Рамон обнял сестру за плечи, и они оба присели на диван. Девушка крепко сжала в своих ладонях руку брата.

Лис внимательно выслушал рассказ о письме Карла Смита и спрятанных записях Рауля Весге, и о трех днях проведенных ими в заточении в клинике.

— Я уже совсем ничего не понимаю, — не выдержала Анна. — Какой то абсурд. Объясните мне, наконец. Что вам нужно от нашей семьи и что это за сатанисты, которые выкапывают мертвых? Почему их покрывает полиция?

Рамон погладил сестру по плечу. Девушка не могла сдержать слез.

Лис сжал большие пальцы в кулаки и надавил до хруста.

— Боюсь, что я не знаю ответов на ваши вопросы, — солгал он. — Но я чувствую свою ответственность за то, что произошло с вами. Я настоял на том, чтобы вас вызволить.

— И кому от этого лучше?! — вскрикнула Анна. — Нас теперь посадят как пособников террористов! Вы террористы. Они бы отпустили нас, а теперь…

— Также как ваших друзей Марию и Хорхе?

Девушка застыла, словно кто-то плеснул в нее ледяной воды. Она опустила глаза в ладони и зарыдала.

— Завтра мы уйдем, — сказал Рамон.

Лис кивнул.

— Где у вас здесь душ?

— Наверху.

Рамон проводил хныкающую сестру по лестнице наверх.

Если Нойманн всерьез считает, что идол убивает всех, кто к нему прикоснулся, почему он все еще жив? И, напротив, с каждым днем чувствует прилив жизненной энергии. Если идол действительно стал причиной смерти Рауля Весге, что такого важного Нойманн ищет в его записях? И зачем Карл Смит их спрятал?

Лис никак не мог выстроить логическую цепь событий, каждый раз упираясь в откровенные нестыковки. Либо Филипп Нойманн что-то недоговаривал, либо Лис действительно слишком сильно постарел для всего этого дерьма. В подтверждение последнего у него разболелась голова. Сонливость давила на глазные веки, как после употребления упаковки димедрола.

В дверь вошел Волк и на секунду замер, удивившись гробовой тишине.

— Я перегнал машину на задний двор и замаскировал. С вертолета нас точно не обнаружат.

Волк присел на опустевшее место Рамона.

— Ты в порядке? — спросил Волк. — Выглядишь ужасно.

— Просто устал.

Волк сложил ладони в замок, облокотил на колени и несколько раз качнулся на кресле.

— Да точно. Я совсем забыл.

Лис достал из кармана ту самую коробочку, благодаря которой ему удалось обзавестись еще несколькими союзниками. Оставалось самое сложное: уговорить их помогать ему дальше.

Волк аккуратно взял диктофон. Удовлетворенно покрутил его в руках.

— Ты сделал все, как мы договорились. Я записывал с самого начала. Эта пленка поможет тебе доказать свою невиновность.

— Это точно. Папа будет гордиться мной, — с сарказмом сказал он.

Волк поджал губы и отвел взгляд.

— Для разведчика самое главное — это результат. Ты жив — это твой результат. Ты можешь обдумать свои допущенные ошибки. Исправить их. А Голованов нет. Никогда не жалей о том, что выжил.

Волк несколько раз кивнул и убрал диктофон в карман. Он поднялся, придерживая раненое плечо и прошел к окну. Солнце снижалось к горизонту и, словно гигантская кисть художника окрашивала голубое небо в лилово-красный тон, сдавая дневной караул ночному страннику — полумесяцу.

— Завтра улетаю в Москву, — сказал Волк, вглядываясь в щель между занавеской. — Если тебе что-нибудь нужно, обращайся.

Лис кивнул. Самое время осуществить задуманный план. Теперь, когда он втерся к Волку в доверие, требовалось заставить его помочь добраться до идола. Волк сам должен предложить свою помощь. Нужно слегка сыграть на его чувстве долга перед отцом. Намекнуть, что тот обязан сделать что-то самостоятельно в своей жизни и выйти, наконец, из тени отца. Что может быть лучше самостоятельно спланированной и проведенной операции по обезвреживанию террористической группировки, в которую были вовлечены крупнейшие деятели ООН, бывший разведчик-нелегал и действующие оперативники внешней разведки? Настоящий триумф для молодого оперативника. Он вернется домой героем. Нужно только правильно расставить акценты и лишь слегка подтолкнуть неокрепшего духом парня. Благо у Лиса было достаточно опыта в вербовке в свои ряды даже заядлых врагов.

С Рамоном он разберётся завтра. Еще в первую встречу он изучил все его слабые стороны характера и с легкостью сыграет на них. Единственной проблемой может стать сестра, которой, судя по всему, удалось спрятать чертей в голове брата подальше в пропитанные алкоголем чертоги разума. Однако Лис никогда не верил в то, что люди меняются.

Лис привстал с дивана. Ноги неожиданно подкосились. Через мгновение он уже летел лицом вниз навстречу пропитанному пылью ковру.

Глава 11

Марио с большим удивлением оглядел кейс с пристегнутым наручником к руке сеньора Нойманна. В памяти еще не было случаев, когда приходилось настолько серьезно оберегать изделие из обычного гранита.

Нойманн взглядом приказал Марио следовать за ним. Гюнтер оттолкнул его плечом, вклинившись между ними. Марио повидал много плохих людей во времена службы в полиции. И никогда никого не боялся. До того как встретил этого человека. В своих мыслях он посочувствовал тем, кому доведется столкнуться с Гюнтером в бою.

Как же хорошо — быть на правильной стороне.

Они сели в черный тонированный мерседес. Нойманн все это время оживленно беседовал по телефону, не обращая на Марио никакого внимания. Он давал указания собеседнику о составе какой-то группы, жестко скомандовав собрать всех к завтрашнему вечеру и подготовить самолет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});