Бывший рай - Алек Майкл Экзалтер

… Уверена, наш рексор будет в полной прострации, как узнает о возможности объявления биологической угрозы первой степени в нескольких десятках суперлативных миров. Боже мой! Тысячи контрабандных тонн левантийских психотропных препаратов заражены чрезвычайно опасным сингенетическим провирусом! К тому же, очевидные разносчики — обдолбанные императорские рейнджеры, самовольно полезшие (вот негодники!) на Элизиум за новыми дозами. Первыми поднимают масс-медийный вой на всю метагалактику аквитанцы генерала Никсо, за ними — Паннония милого кронпринца Эгерта. Ах, как галантно и преданно он за мной ухаживал на Теллусе!..

Это не предательство, мой милый рексор, а верноподданническое изъявление чувств вечно вашей миледи шеф-директора Амаль. Мне нужны присно и во веки веков массированные научно-промышленные мощности Леванта, где весьма элегантно правая рука не знает, что и кого разрабатывает левая верхняя конечность. Прикидывайте, взвешивайте. Смею вас уверить: в конце концов консорциуму обойдется дешевле миледи Амаль, единая в нескольких лицах по модели рексора. (Мозаичные символы, интерполяционные глифы, распределенный инсайт и прочий сор из избы мы за скобки выносить ни в коем случае не станем). Много дороже, миленькие мои, вам станут красный императорский ордонанс и эвентуальная хроника объявленной тотальной войны империи против Леванта…

Итого, сведем баланс… Вижу, вы тотально удостоверились в научно-административном чутье адепт-магистра Амаль и в нашем взаимном понимании тонких политических нюансов большого бизнеса. Заметьте, мы покуда не предъявляем вам счет за безвременную кончину нашей ипостаси на Иорда Далет. Ах, вы пожертвовали той планетой во имя выживания всего Леванта? Как мы вас чисто по-человечески понимаем!..

Многое что человеческое было чуждо Тас Амаль, хотя кое-какие сентиментальные чувства к телу елисейского образца она все же испытывала и решила любой ценой сохранить его невредимым.

… Не повредило бы еще немножко размножиться. Но торопиться, умножая сущности сверх необходимого, довольно опасно. Ни к селу, ни к городу скоропостижная жизненная необходимость в реституционных процедурах для будущей княгини фон Дашкофф выглядела бы предосудительно и неосмотрительно…

Устроить на Теллусе какую-нибудь катастрофу или самоубийство по неосторожности ее генетически идентичному безмозглому клону из закромов особых трудов не составляло, и доказать криминал никто бы не доказал — ее люди на Теллусе знают в этом толк. Однако доктор Тас Амаль и прежде остерегалась попасть под колпак императорской спецслужбы Конфидес, негласно и жестко курировавшей имперскую монополию на амниотические технологии.

Раньше, как интуитивно прозревала Тас Амаль, тихо входить и выходить из амниотического бака, сколь ему угодно во множестве раз, получалось у одного лишь единосущного левантийского рексора, да и то, когда кто-то ей покамест неведомый в столичной имперской штаб-квартире обеспечивал ему беспрепятственный доступ. Ныне же Андр V ужесточил депозитарный контроль и реституционную регламентацию, о чем ей было доподлинно известно.

… Придется повременить с внеполовым размножением и почкованием. А эвакуировать здешнее тело адепт-магистра Тас Амаль для продолжения творческой научной деятельности самая пора в подпольную левантийскую факторию на Бирутениа Гайн — тамошним навечно избранным демократическим властями очень кстати нравятся тайные доходные статьи госбюджета…

Бирутенский корвет-авизо в астрономических окрестностях системы Лакс вторую неделю ждал особо важную персону инкогнито. Тогда как научный багаж доктора Амаль и два ее ближайших сотрудника, заранее отправленные послами-квартиръерами, две недели тому назад как были на месте. Дело было за малым — аккуратно покинуть планету Элизиум, не попасть под рейнджерскую метлу и раздачу, а также не пропадать с громкой музыкой, в тиши без вести или в безмолвный распыл.

Уходя из-под предстоящего удара противника, ей следовало хорошенько беречься рейнджеров, не меньше императорских контрразведчиков. И те, и другие, она хорошо это понимала, по природе своей деятельности, бывает, тоже существуют во многих разных лицах.

… Какая присяга у них противная — клянутся не щадить себя ни в жизни, ни в смерти…

ВОСЬМАЯ ГЛАВА

Кто безраздельно властен в собственной жизни и смерти? Природа, Бог, Человек? Кому дано в бессмертии и посмертии руководить, направлять, спасать, оберегать, сохранять? Восславим же их и воспоем им заздравную песнь! Или почтим их память минутой молчания…

В данном и во многих других случаях ни ликующее славословие, ни скорбное молчание отнюдь не служит знаком согласия. Вот оно и согласно выходит, потому как на риторические вопросы, не требующих немедленных ответов, принято красноречиво отвечать не словами, а делами, эмпирическим познанием самого себя, других в предзнании и осознании относительности жизни и смерти.

Жизнь и смерть, уничтожение и созидание, рождение и возрождение, начало и конец — суть обособленные акты познания. И вовсе не обязательно, если разрушая что-либо старое, мы творим нечто новое, а чье-то радостное начало непременно оборачивается печальным концом кого-то другого. Прямые связи возможны лишь в замкнутой, закрытой методологической системе, где все и вся равны по абсолютной величине. Зато в открытом системообразовании, где основной критерий есть практика, тьма высоких и низких относительных истин самым прихотливым образом взаимодействуют друг с другом.

Здесь и там вероятностный хаос далеко не всегда противостоит стохастическому порядку, чье-либо нравственное добро совсем не каждый раз предстает темной стороной чужого аморального зла, а несправедливо проигранная война заканчивается справедливым миром без аннексий и контрибуций.

В открытой системе всякий человек волен находить и добавлять новые точки отсчета. Либо добровольно избирать атрибутивную систему координат из предложенного списка. Вот тут-то и можно обнаружить познавательное равенство возможностей перед Богом, Природой, Человеком.

Для кого-то противостояние в его понимании несправедливости состоит лишь в робком непротивлении злу насилием. Или же в равнодушном квиетическом отстранении и отчуждении себя от окружающей действительности. А кто-то смело готов так бороться за мир, что от мира камня на камне не остается. Старинный каламбур тысячелетиями не теряет в актуальности, потому как масса народу расценивает применение силы, боевые действия как реализацию своего творческого потенциала, конструктивно и выборочно отделяя козлищ от агнцев, а зерна истины от плевел лжи.

Любой может предстать перед проблемой выбора истинных и ложных ценностей, вариантов, опций, возможностей. Ему месть, ему же воздаяние и решение: действовать ли в самостоятельном осмыслении, а, быть может, по умолчанию предоставить собственное право выбора стереотипической морали, религиозным догматам или природным инстинктам.

А можно вообще ничего не выбирать. К чему загадывать? Живи, как живется, действуй по обстоятельствам, по наитию, невзначай. Зачем что-либо миновать, если такого не бывает? Фатум, фортуна, фарт, кисмет, предестинация, добрый шанс, злая удача… Что там еще у нас в списке?

— 1 —

Лейтенант Минерва Льянет, командир взвода "А" спецгруппы "Лакс", шифт-инженер боевых технологий.

… Ставлю пенни или фунт голых пенисов, дикари в натуре! Вот и Хамперу с Алмо тампон в задницу. А то яйцеголовые мутотень разводили: нету здесь, мол, никаких дикарей, теоретически и сингенетически. Как же нет? Когда они есть, в самом примитивном виде с копьями, луками, стрелами… Ха, со всеми андрологическими причиндалами на открытой местности, конгенитально, в трехмерном виде макросенсоров… Везет же мне, загореться и не жить! Столько самцов…

Лейтенант Льян, вероятно, имела все основания считать так, а не иначе. Казалось, ей миссия на Экспарадиз точно удалась. Жизнь тоже оборачивается светлой стороной, а не темным задом, если майор Тотум вместе с новым приказом спустил вниз весь родной взвод "А" с приданными силами и средствами усиления, а ее назначил командиром фельд-плутонга с последующей задачей вести поиск в субэкваториальной зоне континента Зюйд-бета.

С приказом или без приказа уставными мерами тактической предосторожности рейнджеры не пренебрегали. По джунглям и континентальной саванне разведгруппа Льян двигалась тремя эшелонами с головным и боковым охранением. Лейтенант Льян, удовлетворившись глубиной построения и скрытностью продвижения фельд-плутонга избрала себе место в головном дозоре. А как же иначе? В боевом порядке уступом вправо или влево свою честь передвигаться впереди семимильными шагами мать-командирша никому не уступит. Как говориться, к неприятелю доблестным фронтом, к начальству, слишком много о себе понимающем, — неприличным тылом. Теперь вот она и универсального Хампера по всем параметрам обставила, верно совершила научное открытие, обнаружив самое настоящее поселение все-таки уцелевших аборигенов Экспарадиза, примеряла лавровый венок исследователя-первооткрывателя шифт-инженер Мин Льян. Кроме того, согласно данным полевого штаба на луне Дугл (неужто, остолопы, в честь этого Хампера обозвали?), ей предстояло найти кое-какие древние артефакты — системы нейтринного сканирования зафиксировали следы полиметаллов в районе туземного поселения.