Расцвет и падение древних цивилизаций. Далекое прошлое человечества - Гордон Чайлд

В Англии он продолжался до 500 года до н. э., в Шотландии — до 250 до н. э., в Ирландии еще дольше. С помощью железных инструментов крестьянин расчищал лесистую территорию, население росло быстрее из-за увеличивавшихся излишков продовольствия. Так, на гальштаттском могильнике в Юго-Западной Австрии находится порядка тысячи могил. Все же подобный рост усиливал соперничество за землю (в дальнейшем, возможно, к этому добавлялось общее ухудшение климата) и, следовательно, порождал войну.

С помощью железных орудий труда гальштаттские крестьяне укрепляли вершины холмов, устраивая глубокие рвы и возводя ступенчатые укрепления из леса, камня или земли, служившие в качестве племенных убежищ. Военные вожди богатели. Стремясь упрочить свою власть, подобно микенским героям, некоторые приобретали улучшенные военные колесницы у этрусков. Другим племенам приходилось перенимать искусство конной езды у скифов, становиться воинами.

Везде их доставали греческие торговцы из Массилии (Марселя). Хитроумные греки подобрали ключ к запертому богатству варваров через вино, то же самое приворотное зелье, какое белые торговцы позже использовали против негров и индейцев. В европейских поселениях железного века греческие винные сосуды заняли место бутылок водки (монопольно производившейся государством) в русской Сибири или емкостей с виски в Южной Африке. Позже греческий автор Диодор описывает, насколько дешево кельты продавали рабов, получая вино, «обменивая слуг на питье».

Все же если греки именно так получали рабов и, без сомнения, олово, янтарь, не говоря о лесной продукции, они в равной степени вооружали и провоцировали вооруженные отряды варваров, чтобы те вторгались в цивилизованный мир. Во время второго железного века, или La Тепе (латенская культура, следовавшая за гальштаттской, названа по местности Латен в Швейцарии), этот период начался после 450 года до н. э., кельтские воины разграбили Рим, вторглись в Северную Грецию и основали свое царство, Галатию, в центральной части Малой Азии.

Тем временем кочевники (скифского типа. — Ред.), выращивавшие лошадей для получения молока и для езды, распространились по всем евроазиатским степям. (Они здесь были с 3-го тысячелетия до н. э. и раньше. В описываемое время так называемый скифский звериный стиль распространился от Причерноморья до степей нынешней Монголии. — Ред.) Они досаждали государству династии Чжоу в Китае, вторгались в Малую Азию и даже угрожали Ассирии. (Скифы вторгались до границ Египта, захватывая Сирию и Палестину (ок. 630 до н. э.), терзали Ассирию и других, затем в VI в. до н. э. ушли в родные степи. — Ред.) В Южной России такие кочевники, как скифы, поработили местных земледельцев бронзового века (предков славян. — Ред.) и создали своеобразные государства, собрав огромные запасы зерна и других продуктов со своих подданных. (Скифы и славяне (невры и другие, по Геродоту) сосуществовали с взаимной пользой. Под прикрытием скифов земледельческие поселения продвинулись далеко на плодородные земли в лесостепь. В дальнейшем, с приходом сарматов, разбивших скифов, ситуация изменилась к худшему. — Ред.)

Таким образом они смогли поддерживать кузнецов, золотых дел мастеров, оружейников и других местных ремесленников. Они покупали золото в Трансильвании и на Алтае, лесную продукцию за пределами степей. Не говоря уже о греческих винах и всевозможных товарах из колоний, расположенных на побережье Черного моря.

Быстро перемещавшиеся кочевники стали значимыми посредниками в обмене идеями между Дальним Востоком и Западом. Именно они помогли и ассирийцам, и европейцам понять военное значение кавалерии. Возможно, они оказались не менее успешными в создании цивилизованного государства, чем их гальштаттские соседи, жившие дальше к западу.

Глава 10

УПРАВЛЕНИЕ, РЕЛИГИЯ И НАУКА В ПЕРИОД ЖЕЛЕЗНОГО ВЕКА

Экономические перемены в железном веке проявились, естественно, и на политическом уровне. Фактически на Востоке были унаследованы монархические традиции бронзового века. Ассирия, Вавилон и Египет оказались всего лишь продолжением государств бронзового века, с небольшими изменениями сохранив «божественное управление». Точно так же поступили и в отношении старой экономики. Такие новые царства, как Израильское (небольшое по сравнению с перечисленными, существовало как единое приблизительно с 1000 по 925 г. до н. э. (во многом благодаря поддержке фараонов), затем распалось. А новый ливийский фараон Шешонк в 926 (или 929) г. до н. э. разграбил Иерусалим. — Ред.), Лидийское, Фригийское и Урарту, попытались их копировать.

Мидяне и персы переняли государственные механизмы тех стран, которые завоевали, улучшив их в соответствии со своими условиями. В государстве Чжоу в Китае создали монархию, весьма схожую с той, что существовала в египетском Среднем царстве.

Напротив, в средиземноморской Европе теократическая монархия по восточному образцу так и не развилась, даже на Крите. Микенские царьки в Греции разорились еще до появления варваров. Общеизвестно, что сами завоеватели являлись признанными патриархальными монархами и военными вождями. Однако, управляя небольшой и бедной территорией в мирные времена, они не могли рассчитывать на пышность восточного двора или на свое доминантное положение в отношении богатых землевладельцев, их вассалов.

Благодаря доступности железного оружия последние больше не зависели от королевского арсенала, но могли вооружать себя и даже снабжать пиратские суда, чтобы те захватывали добычу для них самих и их клиентов. Поэтому в большинстве греческих государств, не говоря об Италии и финикийских колониях, функции монархии постепенно сокращались до положения исключительно ритуального учреждения.

До конца Темных веков греческие государства и многие этрусские и финикийские государства также становились республиками, где избиравшиеся на год магистраты приобретали исключительную власть, в то время как общая политика определялась советом старейшин и собранием ведущих семей или кланов. Когда клановая организация пришла в упадок, а монетарная система превратила землю в предмет, которым владели, глава клана стал большим землевладельцем. Механизм управления попал в руки наследственного землевладельческого дворянства или аристократии (правивших «лучших»).

Стало правилом защищать кредитора от должника, землевладельца от арендатора и крестьянина, получавшего часть доли прибыли, от владельца земли, причем так ревностно, что Аттика обезлюдела, а в Риме были спровоцированы беспорядки.

Однако в торговых и производивших ремесленную продукцию городах земельная аристократия принуждалась, хотя и насильственно, делить свою власть с новой плутократией. Превращение в деньги произведенной продукции оказалось не менее эффективным делом, чем получение земельной ренты, доходы от торговли казались не менее выгодными, чем добыча пиратов.

Сначала в Ионии, а затем и в полуостровной Греции новый класс купцов успешно противостоял привилегиям землевладельцев. Право на исполнительские должности, места в совете и голоса в ассамблее зависело от денежного обеспечения или величины земельной собственности кандидата. Аристократам приходилось уступать место олигархам.

В своей борьбе средний класс часто искал союзников среди бедняков — мелких, но погрязших в долгах свободных землевладельцев, арендаторов и наемных сельскохозяйственных работников и даже среди безземельных ремесленников и рабочих. Развитие тактики, соответствующей вооружению железного века, придавало этой борьбе военизированный характер.

Победа больше не зависела от мощи колесниц, качества доспехов богатого землевладельца, но только от бесстрашия пехоты, набиравшейся из мелких землевладельцев. Более того, и за морем, и в Греции военной мощи придавалось особое значение, слишком бедные, чтобы позволить себе иметь хорошее защитное вооружение, могли служить своему городу, становясь гребцами на военных кораблях. Фактически они могли претендовать на правосудие и иметь некоторую надежду на успех голосования в законодательном собрании. Уступка подобных притязаний могла преобразовать государство в то, что греки называли демократией.

Иногда конфликт между несколькими классами переходил в открытое насилие, переходящее в стасис (застой). Более того, он поощрял амбиции отдельных личностей, особенно тех, кто разбогател с помощью коммерции, производства, контроля над рудниками или манипуляций с деньгами. Все они получали возможность диктовать свои требования, поддерживаемые одной из соперничавших партий. Такие, захватившее власть лица назывались тиранами.

Фактически, тираны, причем делали они это часто, защищали слабых от притеснений сильными (об этом шла речь выше) и расходовали большую часть своего личного богатства на восстановительные общественные работы и на обустройство городов, поощряя развитие новых производств. Однако тираны никогда не становились «божественными правителями», редко основывали династии. Большинство из них свергалось в ходе олигархических или демократических революций.