Последний удар - Джессика Клер

— Не знаю. Я представляю тебя с милым, таким же невинным, носящим свитера маменькиным сыночком. А не с тем, кто носится, будто у него ракета между ног.

Я думаю о своём Нике. У него сильное тело, руки, покрытые татуировками, а глаза походят на две ледышки, пока он не посмотрит на меня. Тогда в них отражается тепло всего мира.

— У него есть свитер, — бормочу я.

По крайне мере, я почти уверена, что он у него есть.

— Как я уже говорила, я просто переживаю за тебя, — говорит она, и я вижу опасения в её глазах, когда мы спускаемся по лестнице.

— Знаю, это не моё дело. Просто я будто чувствую себя твоей старшей сестрой. И хочу убедиться, что тебе не будет больно.

— Ник никогда не причинит мне боль, — говорю я мягко. Это правда. Он пытается удержать меня вдали от себя, уверенный, что однажды я проснусь и пойму, что он не для меня. Он не понимает, что я люблю его противоречия. Мне не важно, насколько тяжёлая и уродливая жизнь у него была до меня. Только настоящее имеет значение, я с Ником, он со мной. И то, что я чувствую, невозможно описать словами.

— Когда вы познакомитесь, ты поймёшь, какой он замечательный парень.

Мне кажется милым, что Рейган волнуется обо мне. Она хорошая подруга. Но, несмотря на её озабоченность, в конце концов, это мой выбор. И я его сделала.

Без телефона в руке у меня такое чувство, словно я голая. Мне не составит труда провести несколько часов без сообщений Ника, но я уже остро ощущаю потерю.

— Так ты ждёшь звонка от Ника? — спрашивает Рейган. — Хочешь, я перезвоню тебе на заправку, если он позвонит?

— Я не знаю, позвонит ли он, — отвечаю я честно. — Он уехал из города.

— По работе?

— Думаю, да.

— А чем он занимается?

— Чем-то связанным с компьютерами, — отвечаю я. Ник не слишком много рассказывал мне о своей работе, а я никогда не спрашивала. Очевидно, он не хочет делиться этим, и я понимаю его. Я всего лишь работница заправки, а Ник лучше, кем бы он там ни был.

Когда Ник говорил о работе, мне казалось, что он испытывал чувство стыда.

Подозреваю, его работа не совсем законная. Наверное, он продаёт пиратские фильмы в интернете. А может быть, хакер. Возможен любой из вариантов, однако я волнуюсь, что однажды он позвонит из тюрьмы.

Тем не менее, Ник взрослый мужчина. И я не хочу контролировать его больше, чем он хочет контролировать меня. Так что я не затрагиваю эту тему. Когда он захочет, чтобы я узнала больше, он расскажет.

— Ну, тем не менее, — говорит Рейган, когда мы спускаемся, — если он позвонит, я не отвечу.

— Спасибо тебе, — говорю я, а через секунду добавляю: — Но ты же наберёшь мне, если он позвонит, хорошо?

Она смеётся:

— Хорошо.

* * *

Без телефона и сообщений Ника мне кажется, что эта ночь не закончится никогда.

Стрелки часов ползут всё медленней. Я думаю о Нике. Скучает ли он по мне? Думает ли? Пишет ли и удивляется, что я не отвечаю? Я должна была написать ему, дать знать, что отдала свой телефон Рейган. Я не подумала об этом, и теперь он не будет знать, где я.

Бедный Ник. Его вечер будет таким же безжизненным, как и мой.

Когда смотреть в мониторы становится невыносимо, я решаю разложить конфеты и лотерейные билеты. Мне не нравится оставлять кассу, хотя Крэйг говорит, что иногда можно. Нужно выбрать подходящий момент, чтобы сходить в туалет, предпочтительнее поздно ночью. Я научилась писать быстро и не слишком много пить перед сменой. Но скука заставляет меня отправиться в заднюю комнату в поисках какой-нибудь коробки, поэтому мои руки будут хоть чем-то заняты, пока я слежу за кассой.

Последний покупатель, бравший молочный коктейль, жаловался на ароматизатор, поэтому я решаю заправить машинку и обновить баллончики с сиропом. Они хранятся на задней полке, так что я ставлю себе небольшую стремянку и поднимаюсь выше, чтобы суметь достать их, когда слышу знакомый звоночек. Колокольчик над дверью даёт мне знать, что пришёл клиент. Это необычно само по себе, ведь уже утро, на улице дождь и прохожих немного.

— Минуточку, — кричу я, выдёргивая коробку с диетической содовой из-под снеков к пиву. Проделывая это, я бросаю взгляд на монитор камеры наблюдения.

Он показывает мне двух мужчин в костюмах. Один из них придерживает дверь, кладёт руку за пазуху и оставляет её там. Он сканирует комнату и другие части помещения.

Это вызывает у меня беспокойство. Я не совсем уверена почему. Противоестественно, но они начинают говорить на языке, который я не понимаю, но узна ю — русский.

Моя кожа покрывается тревожными мурашками. Знают ли эти люди Ника? Есть ли в городе и другие русские? И почему они на заправке рано утром в костюмах? Я думаю о работе Ника, о компьютерных взломах. Эти люди ищут его? Может, они из полиции, но это не объясняет того факта, что они говорят по-русски.

Я напугана. Мне так страшно, что я начинаю дрожать, но мне удаётся как-то собраться, пойти в кладовую и закрыться там, прежде чем кто-либо войдёт.

Две секунды спустя ручка двери поворачивается. Я слышу ругань и обращение одного к другому на русском языке. Он, похоже, зол и хлопает дверью. Я смотрю на камеры, но мужчин нет в пределах видимости. Они, наверное, стоят у двери.

Я в ловушке.

И тут мой мозг включается. Меня перестаёт трясти. Я и раньше попадала в ловушки.

Я двадцать один год провела в одной из них и знаю, как это работает. Лучшее, что можно сделать — это перестать думать и обрабатывать информацию, начать существовать в ситуации. Делать то, что должно.

Я спокойно подтаскиваю к двери полку. Она и тяжеловатая, но с парой футов справлюсь и я. После того, как они выяснят, как открыть дверь, полка преградит им путь, но я по-прежнему застряла здесь.

Однако надежда во мне не гаснет. Я иду к сейфу с часами, открываю его и достаю пистолет «Тазер». Бита находится под прилавком у кассы, и у меня нет возможности до неё добраться. Я спокойно собираю пистолет и вставляю в него аккумулятор и воздушный картридж. Эти люди выглядят так, будто у них есть оружие. Если я буду использовать своё, нужно быть быстрее. Эффект неожиданности сыграет мне на руку. Я отключаю воздушный картридж, чтобы использовать пистолет, как электрошокер. В любом случае, если они подойдут ко мне достаточно близко, чтобы схватить, у меня будет только один шанс.

Во мне нет ни капли беспокойства, пока я сдвигаю защитную крышку и передвигаю переключатель. Пистолет готов. Теперь я приседаю в дальнем углу комнаты, засовывая руки между ног, чтобы скрыть пистолет. И жду.

На камерах мне видно, как один из мужчин возвращается к входной двери. Он следит, чтобы никто другой им не помешал. Второй продолжает возиться с дверной ручкой, и я жду щелчка, который скажет мне, что он справился.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});