Пятая труба; Тень власти - Поль Бертрам

он.

Люди уже встали и седлали лошадей. Через полчаса все уже были на улице. День едва брезжил, и под ногами ещё лежали тени. Крыши тёмными пятнами выделялись на сером, бесцветном небе. Кое-где последние лучи месяца ещё боролись с наступающим днём.

Все ехали молча, пока не достигли того места, где они вчера свернули с улицы, ведущей к городским воротам. Здесь Магнус приказал своему маленькому отряду остановиться и отправил одного из людей на перекрёсток, где сходились обе улицы.

— Если увидишь, что к воротам идёт караул, сейчас же дай нам знать, — сказал он ему.

Ворота открывались рано, ибо опоздавшие накануне — а их было не мало — торопились уехать как можно скорее. Магнус рассчитывал выехать в первой такой партии.

Пронеси, Ты, Господи, через эти ворота! У него было какое-то странное предчувствие, хотя он и не придавал своим чувствам значения. Сидя в седле, он хмурил брови, предвкушая последствия неудачи.

Ждать пришлось не долго. Вдали послышалось щёлканье копыт, и показалась длинная вереница разных фигур, которые тянулись по тёмной улице, словно привидения. Раздался сигнал. Они двинулись вперёд, имея перед собой довольно большой отряд, женщин и вьючных лошадей.

Достигнув ворот, отряд остановился, и его командир стал о чём-то говорить с начальником стражи у ворот. Разговор продолжался не долго. Начальник караула поклонился, войска двинулись вперёд и прошли через ворота. Прошли и первые путники. Вдруг одна вьючная лошадь чего-то испугалась. Произошло замешательство, и всё шествие остановилось. Магнуса и его сестру притиснули к толпе, и на одно мгновение всё смешалось в одну общую кучу.

В эту минуту мастер Швейнинген заметил Магнуса. Он крикнул что-то своим служителям, и через минуту чья-то грубая рука схватила повод его лошади.

— Кто вы такой и куда едете?

— Если ты будешь задавать этот вопрос каждому проезжему, то скоро охрипнешь, — спокойно отвечал Магнус, потихоньку вынимая шпагу из ножен.

— Отвечайте! — грубо настаивал человек.

— Тебя следовало бы научить, мой милый, как надо обращаться вежливо. Вижу, что тебе даны соответствующие указания. Что касается моего имени, то оно ни для кого не секрет. Я Магнус Штейн, городской секретарь, и прошу пропустить меня без дальнейших расспросов.

Но человек продолжал крепко держать лошадь.

— Мастер Швейнинген, — громко крикнул Магнус начальнику караула, который стоял у лестницы, ведущей в кордегардию, — велите вашим людям отойти от меня. Ведь вы меня знаете.

— А, господин секретарь, — отвечал тот, сделав вид, что узнал его только теперь. — Сегодня утром из совета получены особые распоряжения насчёт пропуска. Может быть, вы будете любезны сойти с лошади и растолковать их мне: я ничего в них не понимаю.

Это была довольно невинная хитрость, хотя Швейнингену она казалась целой стратегемой. Магнуса не легко было провести таким путём. Он уже заметил, что в воротах мелькают кое-где шлемы, хотя Швейнинген и воображал, что он превосходно укрыл своих людей. Магнус быстро оценил положение дел.

— Мне некогда, мастер Швейнинген. На обратном пути. Пусти лошадь.

Но человек, схвативший её за узду, не трогался с места.

— Прочь! — закричал секретарь.

Он быстро взмахнул шпагой и ударил её человека плашмя по голове. Тот без чувств упал на землю.

Стегнув по крупу лошадь сестры и пришпорив свою, он полетел вперёд.

В одно мгновение его окружили человек десять, которые словно из земли выросли. Поднявшийся шум испугал лошадей, которые шли впереди, и они загородили дорогу. Мастер Швейнинген, считая себя в полной безопасности, теперь начал спускаться с своего обсервационного пункта.

Но он не знал, с кем ему приходится иметь дело. Не желая проливать кровь людей, которые только исполняли свои обязанности, Магнус, насколько было возможно, щадил их. Но когда они сорвали и разорвали в клочья его плащ, дело приняло серьёзный оборот. Так же поступили и оба его охранника. А когда люди бывшего отряда Бернарда сражались за свою жизнь, не было солдат, которые могли бы им противиться. В одну минуту четверо из нападавших уже лежали на земле, и они быстро пробили бы себе путь.

Вдруг мастеру Швейнингену пришла в голову мысль, которая сделала бы честь и не ему.

— Хватайте девушку! — закричал он своим людям, которые уже готовы были отступить.

Это была самая остроумная идея, которая за последнее время приходила ему в голову. Люди его быстро бросились исполнять данное приказание. Многие из них, поспешившие отодвинуться подальше и только воинственно потрясавшие оружием, теперь ринулись на Эльзу. Магнус кричал, чтобы она скорее ехала вперёд и проезжала бы ворота, не дожидаясь его, но, к несчастью, её лошадь заартачилась, и она не могла справиться с ней.

Люди Швейнингена схватили её под уздцы и старались схватить Эльзу.

А в это время мастер Швейнинген, считавший за лучшее, как и подобало начальнику караула, не вмешиваться в драку, стал трубить в большой рог, давая знать, что ему нужно подкрепление.

Звучно раздался рог в утренней тишине. Через несколько минут начальник караула будет иметь возможность подавить силою всякое сопротивление. Магнус и его люди отлично понимали, что значит этот сигнал. Они сделали отчаянное усилие освободить Эльзу, рубя направо и налево и не давая никому пощады. В несколько минут образовалась настоящая свалка из лошадей, ругающихся людей, поблескивавших мечей и пик, на остриях которых, в тени ворот, как будто бегали синие огоньки. Всё это было похоже на какую-то битву демонов в преддверии ада, которая становилась ещё ужаснее и страшнее благодаря золотистым лучам, которые спокойно и с торжеством освещали верхушки крыш и башен.

Тени особенно столпились в самой глубине ворот. Девушка с белым лицом отчаянно отбивалась от нескольких нападавших, которые в этом месте, благо здесь не было никакой опасности, действовали особенно смело.

Вдруг все смешались в одну кучу. В тёмных воротах внезапно появилось блестящее видение. Неслыханной красоты дама на белом коне прокладывала себе путь в самую середину свалки. Она великолепно владела лошадью: одним большим прыжком её конь перелетел через груды убитых и валявшихся на земле людей. За нею с тяжёлым грохотом нёсся её эскорт. Белая лошадь встала почти рядом с Эльзой, искры, как молнии, летели у неё из-под копыт. Быстро осадив коня, всадница почти посадила его на задние ноги.

Нападавшие в страхе разбежались, глядя на её грозно сверкавшие из-под маски глаза. Только один из них продолжал держать за поводья лошадь Эльзы, да и то потому, что он был оглушён ударом и плохо соображал, что делает.

—