Непокорная - Бертрис Смолл

Но опасения Джареда были напрасны — Джонатан прекрасно освоился со своим положением. Он посещал клуб и имел в любовницах смазливую танцовщицу из лондонской оперы. Каждый день катался на лошадях с Адрианом, довольно удачно играл, занимался боксом и сопровождал свою танцовщицу всюду, где только джентльмену было позволено появляться со своей пассией. Прежде чем распрощаться перед ее отъездом в Вустер на лето, он подарил ей прекрасное ожерелье, браслет и серьги из бледно-голубых бразильских аквамаринов. Больше встречаться с ней он не собирался. Забавно было бы увидеть реакцию Джареда, если как-нибудь в один прекрасный день она бросится ему на шею, усмехнувшись, подумал он.

Как в прошлом году, лето и осень они собирались провести в Суинфорд-Холле. Малыша Тома поместили в заново отделанную детскую, и все с нетерпением ожидали, когда появится на свет его двоюродный брат или сестренка. Они будут совсем как близнецы, решила Аманда.

Джонатан проводил теперь много времени вне дома, Миранда знала, что он помогает одной молодой женщине, вдове, с которой познакомился еще прошлой зимой.

Энн Боуэн была дочерью прежнего настоятеля суинфордской церкви, ныне почившего с миром. В восемнадцать лет она вышла замуж за младшего сына местного землевладельца, но семья ее мужа, рассчитывавшая, что он женится на какой-нибудь богатой наследнице, отказалась принять этот брак и оставила Роберта Боуэна без гроша.

К счастью, он получил неплохое образование и смог зарабатывать на жизнь, открыв небольшую школу и обучая грамоте местных детишек. Жили они в доме священника, благодаря Бога за то, что у них есть крыша над головой.

Десять лет они счастливо прожили вместе, как однажды в один погожий осенний день, когда священник с зятем возвращались домой, на них откуда ни возьмись налетела почтовая карета — кучер, как оказалось, был пьян в стельку, и Энн в результате осталась одна с двумя детьми — мальчиком и девочкой.

Потеряв разом и отца и мужа, она лишилась всех средств к существованию, и, если бы не доброта лорда Суинфорда, она могла бы угодить в работный дом. Когда прибыл новый священник, Адриан позволил ей жить в добротном каменном доме на окраине деревни.

Этот дом был освобожден от арендной платы. Молодой лорд не мог назначить ей и двум ее чадам пособие, но проследил за тем, чтобы ей регулярно доставлялось молоко и масло с его маслобойни. Имея небольшой огород и курятник, Энн Боуэн с детьми не очень бедствовала.

Но дети, как известно, растут очень быстро, и юному Джону Роберту пришло время идти в школу. Одиннадцатилетнему мальчугану следовало бы быть сейчас в Харроу, где когда-то учился его отец.

А какая судьба уготована Мэри-Энн? Она была слишком хорошо воспитана, чтобы стать женой простого фермера, но у нее не было никакого приданого. Совершенно отчаявшись, Энн решила просить помощи у родственников мужа, но напрасно. Никакие уговоры не подействовали. Какими бы хорошими дети ни были, родители ее мужа не желали признавать их своими внуками и попросту указали Энн на дверь. Она не могла позволить себе расплакаться у них на глазах, это было выше ее достоинства. У ворот ее остановила служанка и сунула ей в руки узелок, сказав, что молодая госпожа возмущена жестокостью своих родственников, но ничего не может с этим поделать, однако хочет кое-что передать ей. Это кое-что оказалось двумя золотыми соверенами, и Энн, пораженная добротой неизвестной своей благодетельницы, расплакалась, не в силах сдержаться На следующий день она объявила, что открывает маленькое ателье, и те, кто желает одеваться более элегантно, могут воспользоваться ее услугами.

Так прошли два года. Вся в трудах и заботах, она даже и не подозревала, насколько одинока. Однажды ее дочурка появилась с горящими глазенками, держа в руках котенка. Еще одно создание, которое постоянно будет просить есть, подумала тогда Энн. Но у девочки было так мало развлечений, что Энн позволила ей оставить маленького друга.

И вот теперь они стояли озадаченно под яблоней, не зная, как им вызволить запутавшееся в ветвях серо-белое пушистое создание.

— Могу ли я чем-нибудь помочь? — раздался голос подъехавшего всадника.

Узнав лорда Данхема, Энн присела в реверансе.

— Вы очень добры, сэр, но я не могу позволить вам испортить костюм, — ответила она.

— Чепуха! — воскликнул он, взбираясь на дерево. — Держика, малышка, — сказал он, протягивая пищащего котенка девочке.

Слезы Мэри-Энн тут же высохли, и она унеслась, прижимая своего любимца к груди.

Джонатан легко спрыгнул на землю, а Энн Боуэн застенчиво улыбнулась.

— Благодарю вас, милорд. Моя дочь Так боялась за своего питомца.

— Ну что вы! Никакого беспокойства, — галантно кивнул он ей, затем вскочил на лошадь и умчался прочь.

Теперь, встречаясь в церкви каждое воскресенье, он вежливо раскланивался с ней, а как-то раз, проезжая мимо, зашел узнать, как поживает котенок. Вскоре после этого он зачастил к Энн с визитами, что несколько насторожило ее. Время от времени он привозил детям сладости, чем приводил их в неописуемый восторг — ведь у их матери не было денег, чтобы покупать такую роскошь. А как-то раз появился на пороге с кроликом в руках, и ей не оставалось ничего иного, как пригласить его к обеду. К ее удивлению, он согласился.

Она уже давно не приглашала никого в гости — бедность не позволяла.

Джонатан присел у огня, наблюдая за тем, как она хлопочет по хозяйству. Вскоре и стол был накрыт, и жаркое из кролика готово. А когда окончательные штрихи к сервировке стола были добавлены — установлены и зажжены свечи и приготовлен свежайший зеленый салат, — они сели за стол. Джонатан, чей аппетит разыгрался, подстегнутый ароматом жаркого, уютной обстановкой и в немалой степени хорошенькой хозяйкой, уплетал за обе щеки, чем заслужил ее одобрительную улыбку. Она такая прекрасная кулинарка, оправдывался он, что он не в силах остановиться, и потому завтра же принесет им еще одного кролика, но не станет напрашиваться на обед. На что она лишь рассмеялась, заверив его, что он и так слишком щедр. Время пролетело незаметно, дети убежали гулять. Джонатан хотел было помочь Энн убрать со стола, но она наотрез отказалась. Наконец она сказала:

— Милорд, вам бы лучше уйти сейчас. Пока еще достаточно светло и вас все увидят.

— Почему? — Он непонимающе уставился на нее.

Она залилась румянцем.

— Соседи должны видеть, что вы уехали, а то они решат, что вы остались. Простите меня, милорд, но я должна думать о детях.

— Нет, миссис Боуэн, это я должен просить прощения за свою беспечность. Я уже давно не проводил время так замечательно, вот и забыл о приличиях. — Он поднялся и направился к выходу. — Ваш покорный слуга, миссис Боуэн.