Вверх по лестнице в Голливуд - Рейчел Пайн

— Вивьен, сегодня вечером придет Персона! — пролепетала я. — Я его пригласила, и его сотрудница сказала, что он будет!

Это, конечно, была полная глупость с моей стороны. Вивьен сидела и сравнивала список приглашенных со списком подтвердивших свой приход. Решив проигнорировать мое нарушение этикета ради, конечно же, более приятной возможности — проигнорировать меня, она пометила звездочкой пару имен, вычеркнула несколько других, написала для себя примечание с краю и только потом обратилась ко мне, не поднимая головы:

— Он никогда не приходит. Мы уже делали это сто раз, и всегда одно и то же. — Она поправила очки и нахмурилась. — Они заставляют нас гадать, куда посылать билеты и скольких телохранителей он приведет, а в итоге он не является. — Она наконец взглянула на меня с сожалением. Это был ее фирменный взгляд «учишь, учишь — и все без толку», и она уцепилась за первую же поданную мною возможность его применить.

Я вернулась на свое место, стараясь ничем не выдать своего разочарования. Может быть, раньше они его и приглашали, а он не показывался, но на сей раз Персона попросил своего человека позвонить нам. Неужели она не понимала, что я, проработав уже более восьми месяцев, достаточно освоила свое дело? Я посмотрела на Кимберли, с головой ушедшую в тщательное раскрашивание бумажных значков, которые будут крепиться к местам для знаменитостей. Она обладала умением любое, даже самое элементарное дело превращать в колоссальный художественный проект, но другого, наверное, и не приходится ждать, когда твоей главной обязанностью является составление списка супов. Меня удивляло, что этим летом она не умерла от скуки, ибо во всех ресторанах предлагали либо гаспачо, либо холодное фруктовое консоме. Я взяла маркер и нарисовала значок для Персоны, стараясь как можно точнее изобразить его петроглиф. Он был похож на медведя с лишней парой лап. Затем я изготовила еще один со словом «ГОСТЬ», и получилось чуть лучше. Возле кабинки Вивьен, снаружи, были вывешены «последние известия» — так, чтобы при необходимости любой мог отправить их по факсу. Они обновлялись каждые десять минут и содержали имена всех приглашенных знаменитостей. Я не могла сдержаться:

— Эй, Ким, вот тебе еще один.

Вивьен с ее феноменальным слухом услышала меня из коридора, где переругивалась с Робертом.

— Не вписывай Персону, Кимберли! — крикнула она. — Он не придет.

Я посмотрела на дверь кабинки Вивьен. Было ясно, что она скорее предпочтет не увидеть на премьере Важную Персону, чем лицезреть мой триумф. Она была из тех администраторов, которые цепляются за статус, как альпинист за вбитый костыль. Отвлеченная от своего занятия, Кимберли слегка раздраженно посмотрела на меня:

— Карен, это дело нешуточное. А если мы выставимся идиотами?

Я обратила внимание, что она держала голову в точности как Вивьен, и мне захотелось засунуть ручку, вместе с ее обожаемым серебряным маркером, прямо в пуговичный нос. У Кимберли было всего две линии поведения: либо она бесправная рабыня, либо энергичный лейтенант из армии Вивьен. Сегодня я определенно прозевала горн побудки.

Жалкая и потерянная, я взяла сумочку и направилась к лифту. Где-то в промежутке между звонком Дейрдры и нападками Вивьен я порвала чулок, а запасную пару так и не взяла — забыла после утренней встречи с сестрой Рэтчетт. Передо мной стояла двойная задача: купить чулки и сменить настрой перед приемом, ибо с этими людьми мне предстояло общаться остаток дня и ночь. Не говоря уже о том, что я хотела увидеться с Эллиотом, будучи в хорошем настроении. Когда двери лифта открылись и я увидела внутри Эдди Ди Сальва, мне показалось, что на меня наложили проклятие. Он, как всегда, поднял руку в предупреждающем жесте, и двери сомкнулись.

Я снова нажала на кнопку вызова и подождала. На сей раз внутри оказался Тони Уоксман, который разрешал людям ездить с ним лифте, но только на их страх и риск. Явно раздраженный задержкой, он подался вперед, в обход меня, и принялся колотить по кнопке закрывания дверей. Когда я впервые ехала с Тони в лифте, он чуть не сбил меня с ног, порываясь выйти первым, хотя стоял позади меня. На сей раз, едва лифт достиг вестибюля, я предусмотрительно вжалась в стену, и Тони вырвался на свободу, подобно быку, которого только что ужалил шпагой матадор.

Я прогулялась по окрестностям в поисках колготок, но, миновав несколько кварталов, сдалась. То был один из изъянов нашего местоположения: пять сортов сыра грюйер, но ничего для простых людей — ни пары колготок, ни поздравительной открытки. Решив, что у кинотеатра мне повезет больше, я взяла такси.

На углу Пятьдесят девятой и Пятой авеню я какое-то время просто стояла и наслаждалась — эта часть города неизменно придавала мне бодрости. Стоял прекрасный денек, и у южного входа в Центральный парк выстроились кареты. Пышная зелень была отмечена первыми, едва уловимыми признаками близкой осени. Ветерок трепал флаги на Плаза, а брызги фонтана, на миг отразив солнце, исчезали в пруду. Именно здесь в финале «Встречи двух сердец» Барбара Стрейзанд сказала Роберту Редфорду, что без него ее жизнь расцвела, и все затопила музыка. Я немного постояла и только после этого поспешила в магазин «Бергдорф», где сграбастала пару колготок, поморщилась при виде цены и заняла очередь в кассу.

В ожидании бланка для регистрации покупки с записью на счет покупателя кассирша нахмурилась и заявила:

— Прошу прощение, но ваша карточка «Американ экспресс» заблокирована.

Мои щеки вспыхнули; позади меня захихикали принцессы с Парк-авеню. Мне понадобилось все мое самообладание, чтобы не вспылить: «Это невозможно! Это какая-то ошибка!» Вместо этого я покорно заплатила наличными. Выйдя на улицу, я сразу позвонила в «Американ экспресс». Представитель службы клиентов сообщил мне, что «мои последние расходы превысили допустимый лимит». Это была какая-то нелепица. Я не пользовалась карточкой со дня рождения Эллен в прошлом месяце — купила в «Погребке Мейси» кофеварку за 150 долларов.

— Но разве эта карточка не безлимитная? — спросила я.

— В техническом смысле — да, мисс Джейкобс, — ответил представитель с некоторым неодобрением в голосе. — Но когда владелец карты тратит больше, чем у него на счету, у нас нет выхода, кроме как заморозить карту. У вас нет семнадцати тысяч долларов, — закончил он.

И вправду нет.

— Я ничего не понимаю. Может быть, это какая-то ошибка?

— Что ж — нельзя исключить мошенничество. Вы когда-нибудь пользовались вашей картой в отеле «Пьер» в Нью-Йорк-Сити?